Вторая половина XIX века вызывает особый интерес у исследователей российской общественной мысли, поскольку в этот период значительно ускорились социальные процессы, вызванные, прежде всего, Великими реформами. Заявили о себе русские философы различных направлений, подчеркивая самобытность национальной школы; качественно изменилась национальная правовая система с пореформенным демократическим правосудием, представленная талантливыми юристами «первой волны». На новый уровень вышли художественная литература и публицистика, отражавшие не только социально-политические, но и духовно-нравственные основы государства, права, общества, человека.

Безусловно, самой заметной и влиятельной фигурой в русской публицистике, выдающейся и неоднозначной личностью был редактор «Московских ведомостей» и «Русского вестника» М. Н. Катков. Его статьи, и в целом публицистика его изданий, «взрывали» общественную мысль, заставляли корректировать правительственный курс, что называется, «делали погоду» в русском общественно-политическом и правовом сознании. Его издания сразу же заняли уникальное место среди тогдашней прессы, причем не только благодаря личному таланту редактора, но и определенной идеологической позиции этих изданий: смело критиковалась власть, то есть «пробивалась» относительно свободная пресса.

Много лет редактор «Московских ведомостей» сражался печатным словом с властными лицами – не избежали его критики Великий князь Константин Николаевич, министры П. А. Валуев, А. В. Головнин, Н. Х. Бунге, М. Т. Лорис-Меликов, губернаторы и градоначальники. По признанию К. П. Победоносцева, некоторые министерства ничего не могли решить важного без участия М. Н. Каткова. Поражение сановников в борьбе  с «Московскими ведомостями» было равносильно их политической капитуляции.

Михаил Никифорович Катков (1818–1887) окончил в 1838 году с отличием философский факультет (по словесному отделению) Московского университета. В начале 40-х прослушал в Берлинском университете лекции    Ф. В. Шеллинга, стал гегельянцем, испытав влияние классиков немецкой философии. В молодости в круг его общения входили В. Г. Белинский, Н. В. Станкевич, М. А. Бакунин, В. П. Боткин. В эти годы формируются его политико-правовые воззрения, такие постулаты, как православие, сильная монархическая власть, законность. Великолепное образование, тонкий ум и трудолюбие способствовали его становлению как крупнейшего издателя, публициста и государственно-правового консервативного мыслителя.

Будучи приверженцем сильной централизованной власти, М. Н. Катков всегда выступал сторонником правового государства, что одно другому, по его убеждению, не противоречит – только сильное государство и законность в должной мере способны обеспечить человеку максимальную свободу, защитить его права и интересы. Наивысшей формой правовой защиты подданных М. Н. Катков считал правосудие, в отношении которого его взгляды по-прежнему актуальны. Он одобрительно относился к принципам пореформенного правосудия: гласность, независимость, презумпция невиновности, состязательность и др. Тем не менее, отдельные его оценки деятельности института судебной власти оставляют неравнодушными и современных исследователей философии русского правосудия.

В середине XIX века М. Н. Катков находился в среде той образованной части интеллигенции, которая требовала от власти либеральных реформ и с восторгом приветствовала обновленное правосудие. Публицист Н. П. Гиляров-Платонов характеризовал общественные настроения того периода как «состояние влюблённых перед свадьбою» [1, с. 292]. Сам М. Н. Катков в 1866 году писал: «С упрочением нового судоустройства становится возможным жить в России, как в стране цивилизованной», и что «суд присяжных, лучшая гарантия гражданской свободы, совершается у нас воочию, и успех превосходит самые смелые ожидания» [2].

Но уже в начале 70-х М. Н. Катков разочаровывается в новой судебной власти, где, как он считал, адвокатура ставит личные и денежные интересы выше идеи справедливости, а сердобольные присяжные заседатели оправдывают заведомо виновных, в том числе политических преступников, пытающихся расшатать государственную устойчивость. В эти годы его идеология эволюционирует от либеральной к охранительно-консервативной.

Первый гласный процесс по «нечаевскому делу» (1871) убедил М. Н. Каткова в необходимости реформирования судебного ведомства в связи с очевидной возможностью манипулирования демократическими принципами правосудия в равной степени либералами и радикалами. Так, «Московские ведомости» писали по поводу оправдательных вердиктов и мягких приговоров подсудимым-революционерам: «Была снята шляпа перед русскою революцией, … нигилизму перед лицом суда воздан некоторый почет» [3]. А после вынесения оправдательного приговора судом присяжных террористке В. И. Засулич (1878) М. Н. Катков развернул на страницах своих изданий системную кампанию против либеральной общественности, восторгавшейся оправдательным вердиктом, и либерализма как такового. Он небезосновательно увидел явную угрозу в заигрывании публичных персон и либеральной прессы с радикалами, а убийство ими 1 марта 1881 года Императора окончательно сделало его убежденным консерватором, требующим решительных реформ в сфере правосудия.

М. Н. Катков на страницах своих изданий разъяснял опасность такой «судебной республики» в самодержавном государстве, особо резко настаивая на том, что власть не вправе самоустраняться и оставлять своих подданных на произвол самоуправного и бесконтрольного судебного сообщества. «Московские ведомости» констатировали, что в судебной корпорации «далеко не оправдались предположения закона о самодеятельности общества» [4].

Он также неоднократно высказывал свою неудовлетворенность судом присяжных, «принятым под покровительство нашей “либеральной” печатью» [5], выступал против принципа несменяемости судей, отмечая, что «нет ничего фальшивее и грубее ходячего у нас понятия о независимости судей» [Цит. по: 6, с. 303]. Когда в 1887 году власть, прислушавшись к консерваторам, ограничила гласность и публичность в судах через введение закрытых процессов в исключительных случаях, либеральная печать связала это решение с «домогательствами Каткова», хотя он сам был против половинчатых мер, более того, выступал за «хирургическое вмешательство» в дело судебного реформирования [7].

Позиция М. Н. Каткова понятна и объяснима – выступая как охранитель-консерватор, он не мог не усмотреть угрозу единодержавию насаждением либерально-правовых идей в русском правосудии. Независимый суд, наряду с университетской автономией и местным самоуправлением, по его убеждению, по факту ведет к многовластию, подрывая основы самодержавной власти, которая по своей природе воплощает единство и неделимость. К восьмидесятым годам он оценивал судебные преобразования 1864 года как неприемлемые по самой идее, чуждые и вредные, а причина тому – несогласованность их с основами традиционной русской государственности, спешка, непоследовательность в их разработке и реализации «на местах». Его поддерживали по этой проблеме К. П. Победоносцев, В. П. Мещерский и др.

По М. Н. Каткову, настоящую свободу в стране может обеспечить исключительно сильная государственная власть, и, прежде всего, через правовые механизмы, правосудие. Поэтому для него странной представляется позиция тех, кто превозносит идею отграничения судебной власти от государства, Императора. Он пишет, что самодержавие не есть синоним несвободы и «только по недоразумению думают, что монархия и самодержавие исключают “народную свободу”, на самом же деле она обеспечивает ее более, чем всякий конституционализм» [8, с. 384]. В России монарх связывает воедино народы, сословия и «трон затем возвышен, чтобы пред ним уравнивалось различие сословий, цехов, разрядов и классов. Бароны и простолюдины, богатые и бедные, при всем различии между собой, равны перед царем» [Там же].

Представляется неверной категоричность утверждений о контрреформах в конце XIX века. Пожалуй, необходимо говорить о поправках, внесенных консерваторами, в частности, в правосудие, во избежание расшатывания государственного устройства. И, надо признать, М. Н. Каткову и его консервативным единомышленникам отчасти удалось если не спасти Империю, то, по крайней мере, отсрочить ее крах, поскольку невозможно было уже остановить деструктивные процессы, запущенные либеральными реформами.

Исторический опыт социального реформирования в России середины XIX века дает основания утверждать о необходимости сбалансированного сочетания либеральных и консервативных идей в определении пути и содержания общественного развития. Социальный прогресс, формирование правового государства, в свою очередь, невозможны без подлинно демократического правосудия, философия которого должна заключать в себе как либеральные, так и консервативные идеи. Проблема сегодняшней повестки в вопросах совершенствования российского правосудия – в какой мере будут учтены идеи отечественных либеральных и консервативных мыслителей XIX века, сумевших создать новое демократическое правосудие в дореволюционный период.

1. Гиляров-Платонов Н. П. Сборник сочинений: В 2-х т. М.: Изд-во К. П. Победоносцева,  1899. Т. 2. 526 с.
2. Московские ведомости. 1868. № 69.
3. Московские ведомости. 1871. № 161.
4. Московские ведомости. 1882. № 30.
5. Московские ведомости. 1882. № 44.
6. Десять лет реформ 1861-1871 / [соч.] А. А. Головачева. СПб: Издание «Вестника Европы», 1872. 398 с.
7. Московские ведомости. 1887. № 30.
8. Катков М. Н. Имперское слово / Серия: Пути русского имперского сознания. М.: Москва, 2002. 512 с.

Все статьи автора «Яшин Анатолий Николаевич»