ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ МЕДИЦИНСКОЙ ТАЙНЫ В ОБЛАСТИ САНИТАРНО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ НАСЕЛЕНИЯ

Павлов Александр Васильевич
Ресурсный центр подготовки кадров в сфере здравоохранения, физической культуры, спорта и социальной работы Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Сыктывкарский государственный университет имени Питирима Сорокина»
преподаватель

Аннотация
В настоящей работе отражены теоретические исследования проблем правового регулирования общественных отношений, возникающих по поводу медицинской тайны в сфере санитарно-эпидемиологического благополучия. Освещены основные значимые проблемы правовой регламентации медицинской тайны в данном аспекте и предложены пути их решения.

Ключевые слова: медицинская тайна, санитарно-эпидемиологическое благополучие


PROBLEMS OF LEGAL PROTECTION OF MEDICAL SECRECY IN THE FIELD SANITARY-AND-EPIDEMIOLOGIC WELLBEING OF THE POPULATION

Pavlov Alexander Vasilevich
Resource centre for training in healthcare, physical culture, sport and social work Federal State Budget Educational Institution of Higher Education «Syktyvkar State University named after Pitirim Sorokin»
teacher

Abstract
In this paper we report theoretical investigations of problems of legal regulation of public relations arising about the medical secrecy in the sphere of sanitary-epidemiological well-being. Highlight the main important problems of legal regulation of medical secrecy in this aspect, and proposed solutions to them.

Рубрика: 12.00.00 ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Библиографическая ссылка на статью:
Павлов А.В. Проблемы правовой охраны медицинской тайны в области санитарно-эпидемиологического благополучия населения // Современные научные исследования и инновации. 2016. № 12 [Электронный ресурс]. URL: https://web.snauka.ru/issues/2016/12/75695 (дата обращения: 29.03.2024).

Гражданско-правовая охрана нематериальных благ участников общественных отношений осуществляется в различных правовых формах, но в значительной мере, она представлена посредством охранительного (регулятивного) воздействия на поведение участников, в том числе, путем защиты принадлежащих им благ (прав) в случае посягательств на них.

В теории гражданского права гражданско-правовое охранительное воздействие определяют как «форму «гражданско-правовой регламентации особых отношений, возникающих в связи с нарушением прав и интересов одного или нескольких субъектов, состоящую в охранительной координации поведения этих равных участников с учетом приоритета одного (нескольких) сталкивающихся интересов» [1, С.53].

Действующее российское законодательство предусматривает ограничения отдельных прав гражданина в интересах санитарно-эпидемиологического благополучия населения, что дает основание для высказывания предположения о приоритете в отдельных случаях этого блага перед иными благами, в том числе, перед медицинской тайной гражданина. (Легальное обозначение этой тайны – «врачебная тайна», однако, в дальнейшем по тексту применяется термин «медицинская тайна» – как наиболее полно отражающий его сущность).

Если предполагается приоритет санитарно-эпидемиологического благополучия населения над медицинской тайной гражданина, то каков объем (пределы) приоритета – если подобное измерение возможно?

До того, как приступить к исследованию, необходимо отметить, что санитарно-эпидемиологическое благополучие населения может выступать в различных аспектах, имеющих отношение к настоящей теме, таких, как:

-область сферы здравоохранения;

-нематериальное благо, принадлежащее отдельному гражданину и  представляющее частный интерес, а также принадлежащее публичным образованиям и   представляющее публично-правовой интерес;

-правовой режим.

Санитарно-эпидемиологическое благополучие населения Федеральным законом от 30.03.1999г. №52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» [2] определяется как «состояние здоровья населения, среды обитания человека, при котором отсутствует вредное воздействие факторов среды обитания на человека и обеспечиваются благоприятные условия его жизнедеятельности».

Относительно необходимости формирования правового режима санитарно-эпидемиологического благополучия населения также следует ответить утвердительно, исходя из того, что под правовым режимом понимается «порядок регулирования, который выражен в комплексе правовых средств, характеризующих особое сочетание взаимодействующих между собой дозволений, запретов, также позитивных обязываний и создающих особую направленность регулирования» [3, С.243]. Без формирования правового режима санитарно-эпидемиологического благополучия населения, воздействие на его поведение, может оказаться неэффективным.

Уже при формализованном подходе,  на вопрос о том, является ли санитарно-эпидемиологическое благополучие населения нематериальным благом или нет, имеются основания ответить утвердительно, поскольку под благом понимается «то, что дает достаток, благополучие, удовлетворяет потребности» [4, С.44].

Устранение вредного воздействия факторов среды обитания на человека и обеспечение благоприятных условий его жизнедеятельности, поддержание его здоровья в удовлетворительном  состоянии, без сомнения, соответствует интересам населения и соответствует признакам блага. Нематериальность данного блага заключается в отсутствии у него экономического содержания и в невозможности участия в гражданском обороте. В законодательстве нет разграничения между санитарно-эпидемиологическим благополучием населения и санитарно-эпидемиологическим благополучием отдельных лиц (гражданина, семьи, коллектива, и т.д.). Исходя из того, что население состоит из совокупности индивидов и общностей, обладание ими благом – санитарно-эпидемиологическим благополучием, предполагается, поскольку не установлено иное. В то же время, в силу того, что  законодательством не провозглашено право гражданина на санитарно-эпидемиологическое благополучие, обладание им этим благом, в некоторой степени, осложнено из-за отсутствия соответствующих правоотношений – в рамках которых правовая охрана этого блага могла бы осуществляться более эффективно. Как нам представляется, с учетом наличия санитарно-эпидемиологического законодательства, провозглашение права гражданина и иных лиц на   санитарно-эпидемиологическое благополучие – вопрос времени.

В литературе давалась оценка благополучию на социологическом уровне: «Благополучие, осознаваемое на уровне социума каждым входящим в него индивидом и социумом в целом, реально в ситуации, когда эмоционально-оценочное отношение социальной группы существующих и «должных»,  желаемых условий жизнедеятельности позитивно в результате чего эти условия позволяют удовлетворить весь комплекс общезначимых актуальных потребностей и реализовать позитивные интересы и цели» [5, С.67].

Как представляется, подобная оценка рассматриваемому явлению в настоящее время может являться социальным ориентиром, к которому общество должно стремиться. В то же время, в условиях формирования массива законодательных актов не исключены проблемы по поводу установления иерархии благ и признания приоритета одних благ над другими.

В части 2 статьи 41 Конституции Российской Федерации 12.12.1993г. [6] содержится положение, в соответствии с которым, в Российской Федерации поощряется деятельность, способствующая укреплению здоровья человека, санитарно-эпидемиологическому благополучию. Однако, Конституция содержит и другую норму – часть 3 статьи 55, в  соответствии с которой, права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Положения данной нормы нашли свое отражение и в иных законах – так, абзац второй пункта 2 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации от 30.11.94 №51-ФЗ [7] практически воспроизводит часть 3 статьи 55 Конституции РФ. Из вышеперечисленных оснований ограничений прав, имеющим отношение к исследуемой теме является охрана (защита) здоровья, составной частью которой является санитарно-эпидемиологический надзор, обеспечивающий санитарно-эпидемиологическое благополучие населения.

Основной закон государства провозглашает важнейшие свободы и права на блага; задачи провозглашения иных прав, свобод, в том числе, установления приоритета одних благ над другими, осуществляются посредством охранительного (регулятивного) воздействия на поведение участников общественных отношений в том числе, посредством создания специальных правовых режимов, в том числе, правового режима санитарно-эпидемиологического благополучия населения.

М.И. Литовкиной высказана позиция в пользу целесообразности выделения права на безопасность в структуре конституционного права на охрану здоровья [8, С.144], что справедливо – с учетом того, что, например, имеется относительно развитая правовая регламентация безопасности охраны труда медицинских работников при оказании ими медицинских услуг пациентам – при отсутствии соответствующей правовой регламентации безопасности пациентов при оказании им тех же медицинских услуг.

Справедливо усматривается создание превентивных мер в предложении некоторых авторов в необходимости анализа аспектов распространения вновь возникающих инфекционных заболеваний, таких как MERS, SARS, птичий грипп, лихорадка Эбола и учета этих особенностей в различных аспектах деятельности по планированию и проведению градостроительных работ [9, С.175].

Частью 4 статьи 13 Федерального закона от 21.11.2011г. №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» [10] одним из оснований предоставления без согласия пациента третьим лицам сведений, составляющих его медицинскую тайну, определена угроза распространения инфекционных заболеваний, массовых отравлений и поражений. В соответствии со статьей 5 Федерального закона от 17.09.1998 N 157-ФЗ «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней» [11] предусмотрены правовые последствия в отношении граждан при отказах их от прохождения медицинских осмотров, от прививок, и т.д. Ряд ограничений прав установлен Федеральным законом   от 18.06.2001г. №77-ФЗ «О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации» [12], а также  иными законодательными актами.

И.А. Фурсовой отмечается, что несмотря на наличие обширной правовой базы,  регулирующей сферу обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения, существует ряд проблем в нормативно-правовом регулировании:  «санитарные нормы, иные нормативные акты не согласованы между собой, образуя пробелы в санитарном нормировании, содержат различные, иной раз противоречивые и неточные определения в отношении одного термина, в результате чего снижается эффективность государственного санитарно эпидемиологического надзора.  Необходимо направить усилия в область реформирования, систематизации и кодификации санитарного законодательства» [13, С.84].

Санитарно-эпидемиологическое благополучие населения – как публично-правовой интерес – составляет основу безопасности любого общества, что является бесспорным. Данный интерес обеспечивается формированием санитарно-эпидемиологического законодательства – законов и изданных на их основе подзаконных нормативных актов,  в том числе, таких распространенных в данной области, как санитарные нормы и правила.

Однако, как показывают исследования, указанные нормы и правила, в значительной мере, содержат комплекс технологических процедур и не регулируют личные неимущественные отношения; на уровне этих актов встречается наибольшее число неясностей в применении права.

Основная проблема правового регулирования данной группы отношений заключается в несоответствии отдельных подзаконных актов федеральным законам. Нередко федеральными законами  в отношении подзаконных актов не в полном объеме определены: предмет правового регулирования; объем регулирования; круг лиц, обязанных исполнять требования федеральных законов, во исполнение которых этот  подзаконный акт издан, и т.д.

Достаточно зримо эти проблемы обозначаются  в части правовой охраны медицинской тайны гражданина при проведении санитарно-эпидемиологических (профилактических)  и ограничительных мероприятий. Причем, не только при проведении текущих (плановых) мероприятий, но и при проведении мероприятий в нестандартных, критических ситуациях – когда они вызваны возникновением социально значимых заболеваний или заболеваний, представляющих опасность для окружающих.

Как указывалось выше, в  части 4 статьи 13 Федерального закона №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» одним из ограничений права на медицинскую тайну, определена угроза распространения инфекционных заболеваний, массовых отравлений и поражений.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 1 декабря 2004 г. N 715 «Об утверждении Перечня социально значимых заболеваний и Перечня заболеваний, представляющих опасность для окружающих» [14] утверждены оба перечня указанных заболеваний. Однако, они устанавливают лишь виды болезней, подпадающих под данные категории, имея целью, в соответствии с частью 2 статья 44 Федерального закона №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определить круг граждан, подлежащих диспансерному наблюдению в связи с наличием у них этих  заболеваний.

По содержанию Постановления №715 некоторыми авторами справедливо отмечается, что степень общественной опасности ряда заболеваний, указанных в перечнях социально значимых заболеваний и заболеваний, представляющих опасность для окружающих, является недостаточной для того, чтобы право на отказ от медицинской помощи было ограничено, и гражданин подвергся недобровольному лечению [15, с.36].

Последовательно отстаивая свою точку зрения, ими же небезосновательно указывается, что «в случае ограничения свободы граждан необходимо законодательно установить критерии, на основании которых Правительство РФ сможет те или иные заболевания относить к разряду общественно опасных, поскольку именно это имеет значение при реализации механизма ограничения прав граждан» [16, с.36].

Ни перечни, предусмотренные Постановлением Правительства Российской Федерации от 1 декабря 2004 г. N 715, ни иные акты, не содержат регулятивных механизмов, призванных регламентировать деятельность обязанных субъектов  в области  санитарно-эпидемиологического благополучия в подобных ситуациях на предмет соблюдения личных неимущественных прав граждан – независимо от тяжести и сложности ситуации.

Например, в соответствии с Постановлением Главного государственного санитарного врача Российской Федерации от 09.06.2009 N 43 «Об утверждении санитарно-эпидемиологических правил СП 3.1.1.2521-09» (вместе с «СП 3.1.1.2521-09.  Профилактика холеры. Общие требования к эпидемиологическому надзору за холерой на территории Российской Федерации. Санитарно-эпидемиологические правила») [17], предусмотрен ряд санитарно-эпидемиологических мероприятий, в процессе проведения которых – судя по отсутствию соответствующей регламентации – рядом нематериальных благ их обладателей можно пренебречь. Пункт 9.1. Правил устанавливает, что «каждый случай заболевания холерой или вибриононосительства, а также подозрения на заболевание подлежит эпидемиологическому обследованию по месту жительства, работы, учебы и другим местам пребывания больного (вибриононосителя)». Согласно пункту 10.1. Правил, «больных с диареей и рвотой выявляют активно при подворных обходах, осуществляемых силами территориальных лечебно-профилактических организаций, а также на этапах оказания медицинской помощи (при поступлении в стационары (хирургические и другие отделения), посещении поликлиник, врачебных амбулаторий, фельдшерско-акушерских пунктов)».

В вышеуказанных нормах не прописана в достаточном объеме процедура предоставления информации о больном, так как  не определены: субъект ее предоставления; способы ее предоставления;  объем ее предоставления (не определено, какие персональные данные подлежат передаче, и т.д.), не содержатся нормы, обязывающие соблюдение медицинской тайны гражданина, либо определяющие предел ее раскрытия. Не предусмотрена возможность гражданина отказаться от проведения обследования; не определены правовые последствия подобного отказа, и т.д.

Провести скрытно обследование в объеме, предписанных данными нормами – по месту работы, учебы, месту жительства лиц с подозрениями на холеру – без анамнестических процедур, без получения информации о лицах, невозможно.

Во всех перечисленных случаях не установлены элементы правового режима, при котором обеспечивалось бы соблюдение прав пациента, в том числе, на медицинскую тайну гражданина при проведении указанных санитарно-эпидемиологических мероприятий. Аналогично, оставлен без внимания вопрос о наличии такого нематериального блага, как санитарно-эпидемиологическое благополучие у различных его обладателей, заинтересованных в ограничении права на медицинскую тайну у заболевшего гражданина: членов семьи; членов коллектива; соседей; лиц, проводящих  санитарно-эпидемиологические мероприятия. Например, не даны ответы на ряд важных вопросов: имеют ли члены семьи право на получение информации о наличии у одного или у нескольких членов этой семьи заболевания холеры? Члены коллектива? Соседи? Если имеют, то, в каком объеме предоставлять им информацию о заболевшем гражданине (гражданах)? Каким способом?

С учетом опасности болезни, ответы могут показаться очевидными.

В то же время, одного лишь установления в законе приоритета одних нематериальных благ (или прав на них)  над другими при возникновении инфекций (эпидемий), отравлений, массовых поражений, еще недостаточно, поскольку необходимо дальнейшее развитие положений закона в иных законах или в подзаконных актах – в установленном законом объеме. Тем самым, в подобных ситуациях будет более четко определен приоритет одного блага – санитарно-эпидемиологического благополучия населения над другим на медицинскую тайну, и дальнейшее конструирование правовых норм, в том числе, на подзаконном уровне, должно исходить из этого соотношения.

Проблемы правового регулирования общественных отношений в сфере санитарно-эпидемиологического благополучия – по аналогии с холерой –  можно распространить и на случаи с другими заболеваниями.

Вне всякого сомнения, в условиях наличия сложной санитарно-эпидемиологической обстановки, характеризующейся наличием   инфекционных заболеваний, эпидемий, проведение профилактических и противоэпидемических мероприятий, требует от компетентных организаций и должностных лиц принятия экстренных мер, которые могли бы предотвратить быстрое распространение заболевания. Игнорирование нормами санитарно-эпидемиологического законодательства может создать проблемы в обществе и поставить под сомнение возможность нормального его существования. Без введения ограничений на ряд личных неимущественных прав (в том числе, на медицинскую тайну), решение подобных задач может оказаться проблематичным или невозможным.

В  то же время, несмотря на актуальность и значимость проблемы, при обеспечении санитарно-эпидемиологического благополучия населения необходимо, по возможности, максимально соблюдать личные неимущественные права гражданина, одним из которых является право на медицинскую тайну. Ограничения не могут быть безмерными, а должны определяться целями и задачами, поставленными перед соответствующим субъектом осуществления медицинской деятельности.

Основаниями ограничения права гражданина на медицинскую тайну могут быть наличие у него инфекционного заболевания, массовых отравлений и поражений. В то же время, число видов инфекционных болезней велико, и каждая болезнь индивидуальна. В силу указанных причин, необходимо детальное уточнение – при каких диагнозах болезней и какие конкретно права гражданина могут быть ограничены. При этом, процедуры установления субъектом медицинской деятельности  диагноза инфекционной болезни должны максимально исключать ошибку в диагнозе. Аналогичная ситуация складывается и в отношении массовых отравлений, поражений.

С учетом вышеизложенного, формируются некоторые выводы о возможности решения отдельных проблем правовой охраны медицинской тайны в области санитарно-эпидемиологического благополучия населения.

1. Юридическими фактами, лежащими в основе публичного интереса, при котором допустимо ограничение права гражданина на медицинскую тайну, являются: наличие у него признаков инфекционной болезни, массовых отравлений и поражений.

2. Доказательством наличия инфекционных болезней, массовых отравлений и поражений, либо их явно выраженных признаков, влекущих ограничение права гражданина на медицинскую тайну, должен служить диагноз, выставленный субъектом медицинской деятельности в установленном порядке.

3. Перечень инфекционных болезней, массовых отравлений и поражений, при которых право гражданина на медицинскую тайну в отдельных ситуациях ограничивается, должен быть установлен федеральным законом.

4. Ограничение права гражданина на медицинскую тайну в связи с инфекционными заболеваниями, массовыми отравлений и поражениями, должно быть установлено федеральным законом.

5. Правовое  регулирование общественных отношений подзаконными нормативными актами в связи с ограничением прав обладателей на медицинскую  тайну, должно осуществляться:

-на основании федерального закона;

-с  правовой регламентацией, охватывающей группы отношений для достижения поставленных целей;

-в объемах (пределах), установленных  этим законом.


Библиографический список
  1. Гражданское право: Учебник для вузов. Часть первая / Под общ. ред. Т.И.Илларионовой, Б.М. Гонгало, В.А.Плетнева. – М.: Издательство НОРМА, 2001. 464 с.
  2. Алексеев С.С. Теория права. – М.: Издательство БЕК. 1995. 320 с.
  3. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57 000 слов / Под ред. Н.Ю. Шведовой; 18-е издание, стереотипн. М.: Рус.яз., 1986. 797 с.
  4. Фурсова И.А. Сущность санитарно-эпидемиологического благополучия  // Правовая наука и реформа юридического образования. 2011. №1(24). С.166-170.
  5. Литовкина М.И. Конституционное право на охрану здоровья в фокусе национальной безопасности  // Право и безопасность. 2013.  №1-2. С.144-150.
  6. Шаршов К.А., Прокопьев М.В. Некоторые аспекты контроля инфекционных заболеваний в градостроительстве  // Вестник научных конференций. 2015. №1-5 (1) С. 175-176.
  7. Фурсова И.А. О модернизации государственного регулирования в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия. Юридические записки. 2012. №2. С.84-87.
  8. Путило Н.В., Волкова Н.С. Нормативно-правовое обеспечение прав и обязанностей граждан в области иммунопрофилактики  // Журнал  российского права № 12. 2011. С.30-38.


Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «Павлов Александр Васильевич»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться:
  • Регистрация