Наиболее обсуждаемой темой личных предпочтений в обществе на сегодняшний день, как ни странно является пища. Современный человек приходя в гости, в отель сразу же дает понять что он «любит» поесть. Разговоры о вкусовых пристрастиях, изысканных и экзотических блюдах сегодня более интересны, чем книги, музыка, рукоделие, профессиональные достижения, спорт, обсуждение телевизионных программ и т.д.
Пища в современном мире определяет социальный статус, поэтому употребление блюд «роскоши и изыска» [1, с.73] являются основополагающими в приобретении более высокого социального положения, они создают конкуренцию, дают преимущество над другими, являются своего рода социальной «агрессией» [2, с.78], которая проявляется в том, что лично потребляемые продукты более качественны, не содержат ГМО, изготовлены из лучших сортов, компоненты, входящие в их состав растут в экологически чистых районах.
Теперь, мы живем согласно идеологии Майкла Поллана и Элис Уотерс, где говорится «Ешьте, молитесь и любите» [3, с.14]. Пища, поглощая духовную энергию, выражает символические ценности, она стала смыслом жизни, который заключается в сохранении себя и человечества [4, с.81].
«Еда – это все!» Никто не озаботится, знаете ли Вы о А.И.Герцене или С.М.Соловьеве, насущнее обсудить сорта шоколада, кофе или чая. Еда, для молодых людей сейчас является креативностью, торговлей, политикой, здоровьем, это почти религия.
Пища как и религия тоже подлинная страсть, которую людям нравится делить с друзьями. С одной стороны, являясь предметом местной и национальной гордости, с другой – включая элементы европейской культуры, она сегодня склонна к глобальному эклектизму.
Foodism стал эстетизмом XXI века. Так как пища исходит из физиологии, то представляет собой проявление силы жизни с ее приукрашиванием (Ницше). Эстетика foodism-а подразумевает ту силу, которая нашла своё выражение в жизни, поскольку жизнь понимается как искусство [5, с.13].
При всем сходстве с искусством, пища искусством не является. Их схожесть лишь в том, что они обращены к нашим эмоциям. Пища может вызвать эмоции, но только в пределах очень ограниченного диапазона — комфорт, восхищение, возможно ностальгию, но не возмутить и не вызвать горе.
Хорошее ризотто – это прекрасно, но оно не способствует пониманию других людей, не позволяет нам увидеть мир по-новому, испытать потрясающие впечатления, которыми наслаждаемся в театре, кино и картинных галереях.
Да, если в американской современной культуре пища конкурирует с искусством, то у нас в стране, хотя еда имеет огромное значение в повседневности, но все же не в ущерб искусству.
Библиографический список
- Вигель Н.Л. Постмодернистская парадигма художественного текста // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2015. № 1. С. 72-79.
- Алоян Н.Л. Свобода и необходимость в древнегреческой трагедии // Философия права. 2008. № 3. С. 77-80.
- Вигель Н.Л. К вопросу о психолингвистике и нейролингвистике билингвизма и особенностях билингвальной психологии // В мире науки и искусства: вопросы филологии, искусствоведения и культурологии. 2014. № 37. С. 11-15.
- Алоян Н.Л. Категория трагедии // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2008. №2. С.80-82.
- Вигель Н.Л. Процесс моделирования языка у монолингвов и билингвов // В мире науки и искусства: вопросы филологии, искусствоведения и культурологии. 2014. № 38. С. 12-15.
Количество просмотров публикации: Please wait