Из всех глобальных проблем человечества в настоящее время острее всех – энергетическая. За последние 30 лет в мире было потреблено углеводородов больше, чем за всю историю. Мировая энергетика недоинвестируется, геологоразведка отстает от добычи, техническая база отрасли устарела, а запасы топлива на планете имеют свои пределы и распределены неравномерно. В начале XXI века мировое хозяйство втягивается в энергокризис с выходом на повышенный уровень цен топлива, который не может быть преодолен сменой одного энергоносителя на другой или экономией энергии. Эти вызовы мировой энергетической безопасности наглядно проявляются в экономике Европейского союза, чей хозяйственный потенциал контрастирует с ограниченной природной энергетической базой.
Для России эти процессы крайне важны, потому что наша страна является крупнейшим внешним поставщиком энерготоваров в ЕС, выделяя для этого значительные объемы топлива из своих природных ресурсов и с внутреннего рынка.
Цель данного исследования – анализ новейших качественных изменений в европейской и российской энергетике последних лет, динамики показателей объема поставок энергоносителей из России и спроса на них в ЕС; осуществление на базе этих данных прогнозирования дальнейшего взаимодействия энергосекторов Евросоюза и России, учитывая имеющиеся соглашения между странами в энергосфере, прежде всего Договор к Энергетической Хартии и проект Протокола по транзиту к ней.
Основные проблемы сотрудничества стран в сфере энергетики связанны как с реализацией Евросоюзом энергетической стратегии, подразумевающей высокую степень координации действий участников группировки в развитии энергетического рынка и импорта энергии, так и с ростом спроса ЕС на российские энергоносители .
ЕС функционирует на наименее объемной собственной энергетической базе, располагая всего 25% мировых запасов нефти и 4% газа, которые могут быть в основном выработаны в течение ближайших 20-25 лет . По этой причине в странах Евросоюза активно применяются энергосберегающие технологии и ведутся разработки, касающиеся использования альтернативных источников энергии. Это снижает динамику спроса со стороны Европы на нефть и газ, но не сводит их к нулю. В результате при росте спроса на энергию к 2030 г. на 15% и значительном сокращении местной добычи нефти, газа и угля зависимость ЕС от импорта энергии вырастет до 70% против 50% в настоящее время .
Такой сценарий весьма благоприятен для наращивания российско-европейского сотрудничества в сфере энергетики. Однако внешняя энергетическая политика ЕС акцентирована не на взаимовыгодность торговли, а на диверсификацию и взаимозаменяемость поставщиков, особенно крупных, а также путей доставки топлива, при выборе которых нередко доминируют политические критерии. Евросоюз намеревается снизить долю в импорте трех своих основных поставщиков – России, Норвегии и Алжира – с 88% в 2008 г до 65-70% в 2030 году . С этой целью активно ведутся энергодиалоги с ОПЕК, странами Средней Азии, Ближнего и Среднего Востока.
При этом линия ЕС в энергодиалоге с Россией заметно изменилась. В Евросоюзе предположили, что заинтересованность России в поставках в Европу нефти и газа столь велика, что они будут продолжаться вне зависимости от того, будет или не будет ЕС оказывать содействие в развитии российского нефтегазового комплекса, и посчитали возможным требовать от России повышения внутренних энергетических тарифов и цен на газ, а затем предъявить ей «газовый ультиматум». Были подняты вопросы о необходимости выравнивания внутренних и внешних тарифов на прокачку газа, отмене или радикальном снижении экспортных пошлин на газ, обеспечении свободы транзита газа через российские трубопроводные системы и возможности свободного строительства частных трубопроводов, а также ликвидации монополии «Газпрома» на экспорт газа . Требования были сняты только после того, как в диалог вмешалось российское руководство. Радикальное и единовременное повышение цен, которого требовал ЕС, могло бы привести к коллапсу отечественной экономики.
Отдельные страны Евросоюза все еще требуют от России ратификации Энергетической хартии и Транзитного протокола к ней, хотя эти документы явно устарели и дадут ЕС односторонние преимущества. Их положения применялись бы исключительно к транзиту энергии из Средней Азии через Россию, но не к транзиту российских нефти и газа через территорию стран ЕС. По этим причинам Россия окончательно отказалась от ратификации этих документов.
Несомненным прорывом на энергетическом фронте является российско-германская договоренность о строительстве Североевропейского газопровода («Северный поток») для транспортировки российского газа со Штокмановского месторождения к побережью Германии. Вопреки официальной линии руководства стран, отдельные европейские компании находят для себя выгодным сотрудничество с нашей страной в области освоения месторождений газа. Так, например, в освоение Штокмановского месторождения включились французская Total и норвежская StatoilHydro. Группа голландских компаний во главе с Shell ведет переговоры об участии в разработке углеводородов на Ямале и шельфе Карского моря. Однако это выбор данных компаний, а не Евросоюза в целом. На государственном же уровне реализацию проекта «Северный поток», например, стремятся тормозить новые члены ЕС – прибалтийские страны и Польша, опасающиеся потерять после его ввода в эксплуатацию доходы от транзита российского газа .
Можно ожидать, что в ближайшие 15-20 лет энергетическая сфера будет по-прежнему являться важнейшей сферой сотрудничества России и ЕС. Но напряженность взаимодействия будет нарастать, а сотрудничество будет все больше похожим на конкуренцию. Причем к этой конкуренции будут подключаться новые страны, заинтересованные как в экспорте, так и в импорте энергоресурсов.