Часть стихов, собранных Н.С. Гумилевым в сборник «Чужое небо», уже были известны читателю – на протяжении 1910-11-х годов они публиковались в журнале «Аполлон». Структурно книга разделяется на 5 частей, одна из которых посвящена молодой и желанной супруге Анне Гумилевой (Ахматовой).
В произведениях все еще ощущается дыхание романтизма, от которого поэт постепенно начинает отдаляться и искать свой путь. Меньше внимания Н. Гумилев обращает на музыкальность и изящность слов, наблюдается снижение количества экзотизмов, хотя они, несомненно, в текстах присутствуют [1, с. 84].
Еще не опубликована статья «Наследие символизма и акмеизма», но Николай Степанович уже ощущает и показывает новый путь в литературе на примере этого сборника, например стихотворение «Баллада»:
«И в юном мире юноша Адам,
Я улыбаюсь птицам и плодам» [1].
Не случайно автор впервые включил в свой сборник стихотворений перевод 5 произведений Теофиля Готье, видимо, он это сделал для усиления акмеистического настроя книги, приведя творчество Т. Готье как учителя акмеизма.
В целом, отклики на сборник были положительные, лишь Садовской оставил негативный. Публика тепло приняла, не только критики, но и собраться по литературному мастерству.
Михаил Алексеевич Кузьмин в рецензии «Гумилев Н. Чужое небо», вышедшей сразу после сборника, отметил, что новая книга стихов Гумилева – это второй шаг по лестнице поэтического мастерства, в котором видна не ученическая работа, в отличие от «Романтических цветов» или «Жемчугов», а рука мастера. Четвертая по хронологии книга все еще имеет переходный характер, «куда-то веред, но едва ли всегда приводит, оставляя впечатление интермеццо» [3, с. 73]. Удаление от экзотизма положительно сказалось на творчестве поэта, он стал ближе, а значит и понятней читателю, показав свое настоящее лицо. Творческий метод Н.С. Гумилева отталкиваться от реального, небольшого и выстраивать на этой основе крупные лирические конструкции, «иногда столь отдаленные, что они затемняют и даже притупляют само чувство» [3, с. 73] предшествует новому взгляду на мир – «взгляду Адама», и новая позиция поэта, подкрепленная стихами Теофиля Готье замечена и прокомментирована. Мотив сна, проявивший себя в сборнике «Романтические цветы», продолжает быть интересен автору.
Стремление переосмыслить вечные образу мировой культуры не губит творческую самобытность поэта, не закрывает его в вечном поиске экзотики и открытий, ведь открытия можно совершать и в земном мире, мире обыденном. Также М. Кузьмин сказал, что «новая книга Гумилева разнообразна по ритмам и строфам…» [3, с. 74], качество стихотворений говорит об их авторе как о мастере стиха. Но позднее, из-за отзыва Н.Гумилева о его творчестве М.Кузьмин уже не так благожелательно отзывался о поэте [4].
Единственный отрицательный отзыв принадлежит Борису Садовскому. В четвертом апрельском номере журнала «Современник» за 1912 год печатается его рецензия на «Чужое небо». О сборнике, как и об авторе, критик отозвался негативно, заявляя, что «О «Чужом небе» Гумилева, как о книге поэзии, можно бы не говорить совсем, потому что ее автор – прежде всего не поэт». На чем основывается такая точка зрения? Обвинения об отсутствии вдохновения, по меньшей мере, необъективны. Критик считает, что Николай Степанович не развивается, «все на одном уровне». Б.А. Садовской подчеркивает черты творчества Гумилева: «фабрикует… стихи», «ничего не дано», «сочинению головоломных рифм, к подбору небывалых созвучий», «все чужое, все заимствованное, мертворожденное» [5]. Борис Садовской не считает Н.С. Гумилева поэтом, сборник «Чужое небо» для критика еще одно подтверждение выдвинутых тезисов.
Важны слова В. Брюсова о новой поэтической книге Гумилева, как учителя, мэтра для Николая Степановича. В статье-обзоре стихотворений разных авторов, вышедших за 1911-1912 год, есть строки и о нем. Валерий Яковлевич зафиксировал «известное движение вперед», одаренность Гумилева как художника, мастера. «Н.Гумилев не учитель, не проповедник: значение его стихов гораздо больше в том, как он говорит, нежели в том, что он говорит» [6, с. 256]. Недаром сравнивают творчество Блока и Гумилева, как поэта, работающего по вдохновению и мастера стиха. По мнению Брюсова, стихи автора оценят люди, любящие искусство и язык. Творчество Н.С. Гумилева на данном этапе стоит на достойном уровне, критик отмечает эволюцию тем и образов, представленных в стихотворениях.
В книге В.Л. Полушина «Николай Гумилев: жизнь расстрелянного поэта» приводится и оценка А.Ахматовой: «Анна Андреевна не только узнала себя в сборнике, но и всю жизнь об этом помнила». Вот ее воспоминания: «Самой страшной я становлюсь в «Чужом небе» (1912)… Там борьба со мной! Не на живот, а на смерть!» [6, с. 253]. Ранее мы также указывали, что вторую часть сборника поэт посвятил молодой жене. Александр Александрович Блок также получил свой экземпляр «Чужого неба» сразу после выхода книги, оценив качественные изменения, произошедшие в творчестве Гумилева [6, с. 249].
Таким образом, можно сказать, что сборник «Чужое небо» получил высокие оценки современников, войдя в культурное наследие начала ХХ века. Сборник в дальнейшем рассматривался еще и как практические выкладки, воплощающие теорию акмеизма. Рассмотрены оценки критиков, учителя Н.Гумилева, А.Блока, А.Ахматовой, приведены разнообразные мнения. Несомненно, они заметили еще одни шаг по лестнице творчества, сделанный молодым талантливым автором.
Библиографический список
- Роговер Е.С. Русская литература XX века: Учебное пособие. СПб., М.: САГА: ФОРУМ, 2004. 496 с.
- Гумилев Н.С. Полное собрание сочинений: В 10 т. М., 1998. – Т. 1.
- Кузьмин М. Рецензия на книгу: Гумилев «Чужое небо» (1912) «Аполлон» . 1912. №2. С. 73-74.
- Сотова Т. Личностные и литературные отношения М. А. Кузмина и Н. С. Гумилёва Вестник Волжского университета им. В. Н. Татищева. Выпуск № 8 / 2011
- https://gumilev.ru/criticism/17/
- Полушин В. Л. Николай Гумилев: жизнь расстрелянного поэта. М. : Мол. гвардия, 2007. – 752 с. : ил.
Количество просмотров публикации: Please wait