ОБ ЭТИМОЛОГИИ ЧИСЕЛ: ОТ 1 ДО 10

До сих пор темным остается вопрос происхождения чисел. Обычно исследователи перечисляют написание чисел в различных языках, не предлагая путей появления их значений.

Попытаемся разобраться, как могли появиться определения чисел. Очевидно, что «счеты» должны были быть постоянно под рукой древнего человека. В таком случае первичен «счет на руках», следовательно, использование пальцев руки могло быть главным инструментом такого счета.

Посмотрим на название чисел в разных языках:

Как видим, наиболее близки к индоевропейским истокам древне-иранская, балтская (ныне представлен литовским языком) и кельтская (типичный представитель – валлийский язык) основы. От данных фактов и будем отталкиваться в изучении этимологии чисел.

Начнем не с одного, а сразу с пяти (5). Индоевропейский корень этого числа реконструируется как penkʷe, имея древне-иранское páñca, балтское penki и кельтское *kʷenkʷe (валлийское pum(p)) [5, с. 351; 7, с. 176; 8, с. 808]. Интерес представляет, с одной стороны, появление (заимствование из балтского) в датском pink и английском pinkie «маленький палец, мизинец», с другой стороны, по этой линии развития балтское penki – германское *fingraz – английское finger «палец; рука без большого пальца и т. д.». Кельтский корень дал в валлийском pump/pymp «пять; пять пальцев, рука» и далее до германского fimfe и к английскому five «пять». Уместно отметить и балтские (по типу TiT<=TeT [9, с. 630]) pinti «плести, соединять», pinksti «кулак» (здесь же славянская pęta «пятка») [5, с. 356; 6; 9, с. 461; 11, с. 218-219]. Таким образом, обобщая семантику представленных корней, можно говорить, что древний человек пять определял мизинцем, завершая счет всей руки, пятерни, соединяя их в кулак.

Тогда десять (10) – это две руки вместе. Основу этого числа возводят к индоевропейскому корню dek̂m̥(-t)/dek̂u-, дав в древне-иранском dáśa, балтском dešimt и кельтском *dekam [5, с. 124; 7, с. 93-94; 8, с. 191-192]. В этом случае привлекает внимание корень dek̂- «брать» с расширителем -s-, который в балтском имеет значение dešinė̃ «правая рука (которой обычно человек берет)» [5, с. 124; 8, с. 189-191]. При этом, из валлийского de(n)g [10], в конечном счете, появился английский ten. Таким образом, можно выделить корень dek̂- (в балто-славянской среде исследователи отмечают глаголы dešio, desiti [11, с. 54], дополненный в балто-славянской языковой среде суффиксами -imt, -in. Следовательно, древние люди определяли десять, как прибавление к пальцам левой руки правую пятерню (та, которой берут).

Но вернемся к началу – числу один (1), который исследователи связывают с местоименной (указательной) основой oi-nos (первичный e-/ei-/i-) [8, с. 281-286], малопригодной для счета. В то же время образной характеристикой первого пальца может выступить балтское íena «дышло; подвижный одиночный предмет» (здесь же, например, и íenikės «одиночные сани») [5, с. 197; 6; 9, с. 215]
при индоевропейском корне ei-/oi- «стержень» [8, с. 298]. Особенность, связанная с подвижностью, позволяет говорить о первичности глагола eĩti (индоевропейский корень
ei-, включая и производные с первым v-/u-) «идти, двигаться» [5, с. 151-152; 6; 8, с. 293-297; 9, с. 144-145] (семантически близок vyti при индоевропейском корне u̯ei- «идти, преследовать и т. п.» [5, с. 508; 8, с. 1123-1124]. Именно здесь мы видим использование различных расширителей -d-, -t-, -s-, -n-, -m-, -g-, -k(š)- [1, с. 208; 2, E-H, с. 18-23], последний из которых может объяснять, например, появление древне-иранской формы ēka-.

Продолжаем движение к числу два (2). Исследователи предлагают «дежурный» индоевропейский корень du̯ō(u)- с продолжением в древне-иранском dvá(u),
балтском du и кельтском *dwaw/*dwi [5, с. 143; 7, с. 110, 111; 8, с. 228-232]. В то же время происхождение этого числа может быть связано с глаголом *dvig(a)ti (*dviťi, учитывая дви-гать, дви-нуть/дви-гнуть) «поднимать, двигать вверх» [4, вып. 5, с. 168], этимология которого остается неясной [3, т. 1, с. 487], хотя и пытались его выводить от числа два. Мы же обратим внимание на первичную реконструируемую форму *d(ъ)vigъ [4, вып. 5, с. 189-190], т. е. получаем основу *d(ъ)vi- с расширителем -g-. При этом, в языках кельтской группы отмечаем звучание два как dau/dou/deu/do (7, с. 110). В таком случае, мы можем видеть те же производные индоевропейского корня ei- с балтским глаголом eĩti [5, с. 151; 8, с. 293-295], который дополнен указательным префиксом do- (индоевропейский dō-, также dō-u- : dəu- : du-; славянизированный da-) [8, с. 181-182]. Вероятное значение второго (указательного) пальца – поднимается вверх.

Число восемь (8) соотносят с индоевропейским корнем ok̂tō(u)-, в балтской языковой среде определяется как aštuo-ni, в древне-иранском aṣṭā́(u), в кельтской *oxtū [8, с. 775]. Вероятно, первоосновой может служить корень ak̂-/ok̂- «острый, остроконечный, угловатый» [8, с. 18], выраженный балтским akstis (akštis; реконструируется как *aš-tis) «заостренный предмет» [5, с. 48; 6; 9, с. 8]. Выявленное значение вполне характерно для особенности среднего пальца, выступающего над остальными.

Но мы еще отметим глагол ãštrinti «заострять, усиливать» [6], который нам поможет разобраться с происхождением числа три (3) – средний палец на другой руке. Исследователи выделяют индоевропейский корень trei-/*treyes, к которому возводят древне-иранский tráyaḥ, trī/trīṇi, балтский trys и кельтский *tris [5, с. 471; 7, с. 390; 8, с. 1090]. Здесь мы можем выделить в основе глагол trinti «точить, заострять» (tirti, славянское treti, tryti при индоевропейском корне ter-/tri-/treu [5, с. 471; 8, с. 1071-1072]. Вновь определяющим выступает значение «заострять», присущее среднему пальцу.

Следующим по счету идет безымянный палец, который должен был соответствовать числу четыре (4). В основе лежит индоевропейский корень kʷetu̯er-/kʷetuō̆r-/kʷetur-, реализуемый в кельтском *kʷetwores (в том числе, валлийский petguar/pedwar), древне-иранском catvā́raḥ, catvā́ri и балтском keturi
[5, с. 241; 7, с. 179; 8, с. 643-644]. Происхождение числа может быть представлено конструктом из индоевропейского kʷo-/kʷe- (в балтских языках kas-, встречающемся в виде префикса ka-/ko-/ke-/ku- [2, I-K, с. 250-251]) [5, с. 230; 8, с. 644-648] с корнем tu̯er(ə)-/tur- при балтском tvérti, turė́ti, tvìr-tas со значениями «окружить, оградить; жесткий, твердый и т. п.» [5, с. 475-476; 8, с. 1101; 9, с. 698]. Тогда рассматриваемый объект можно определить, как «который огражден, окружен, схвачен; жесткий, малоподвижный», образно говоря, «как кол/жердь в заборе».

Продвигаемся дальше и привлекаем к счету вторую руку. Число шесть (6) имеет в основе индоевропейский корень su̯ek̂s/(k)s(u̯)ek̂s/u̯ek̂s(:uk̂s) и, соответственно, древне-иранский ṣáṭ (saṭṣ), балтский šeši и кельтский swexs (валлийский chwech) [5, с. 446; 7, с. 364; 8, с. 1044]. Происхождение значение числа можно связать с индоевропейским корнем *s(u̯)e- «отдельно»,
находящем воплощение в балтском
svečias/svẽtis (от *su̯e-ti̯os) «стоящий один <снаружи>» [5, с. 437; 8, с. 882-884]. Звучание *su̯e- фонетически отражено в литовском как š- (например, šešuras – su̯ek̂uro-s – свекр [5, с. 446; 8, с. 884].
При этом, возможен второй компонент в виде eĩti, имеющим различные формы вокализма (в том числе, например, в оказавшем большое влияние на другие языки латинском exeō «двигаться наружу»), что обеспечивает дифференциацию в различных языках (см. выше, число 1). Мы же можем определить значение как «отдельно подвижный», что созвучно понятию числа 1.

В предложенной картине числу семь (7) должен соответствовать указательный палец. Число семь возводят к индоевропейскому корню septm̥ с древне-иранским saptá, балтским septyni и кельтский *sextam [5, с. 393; 7, с. 332; 8, с. 909]. Дальнейшее развитие в разных языках позволяет выделить в основе корень sep-, который, вероятно, связан с аналогичным индоевропейским корнем «почитать» [8, с. 909], но требующим расширения. Следует обратить внимание на древнегреческое σεπτός (επτά, σεβδoμoς, именно переход πτ>βδ обуславливает славянское sedmь и русское «семь») “august”, латинское значение которого происходит от augeō «увеличение» от индоевропейского au̯eg- [8, с. 84-85]. К последнему принадлежит и балтское augti «расти» [5, с. 68]. И круг замыкаем глаголом šèpti (здесь же и šipti «притупляться»), который определяется как раз глаголом
augti [6; 9, с. 629-630; 12, с. 328]. Мы получили значение числа – «подрастает, затупляется», которое можно сравнить с числом 2 («поднимается»), тоже характеризующим указательный палец на другой руке.

В качестве основы для числа девять (9) предлагается индоевропейский корень e-neu̯en/neu̯n̥/enu̯n̥, который в балтском реализован как devyni (d- появилось вследствие диссимиляции, аналогично, например, debesis из индоевропейского *nebh-es- [5, с. 118]), в кельтском – *nowan (хотя валлийский nauou/naw, ирландский noi, бретонский nao/nau/naw), в древне-иранском – náva [5, с. 126; 7, 292-293; 8, с. 318-319]. В данном случае мы, вероятно, имеем конструкт из негативного префикса nĕ- [8, с. 756-758] и глагольного корня ei- (смотри выше – число 1). Таким образом, палец, соответствующий числу 8, может быть обозначен как «малоподвижный», что вновь позволяет провести параллели с аналогичным пальцем другой руки, определяющим число 4.

На основании изложенного, можно сделать определенные выводы: этимология всех чисел имеет завершенную словообразовательную модель, смысловое значение и взаимосвязь. В каждом числе можно отметить корневую основу, учитывая степень вокализма и дополненную суффиксами, присущими разным языкам. Парные пальцы обеих рук имеют одинаковое значение. При этом, значение чисел можно объяснить в балтской языковой среде, в которой сохранились близкие к первоначальной семантике определения корней и соответствующая морфология.

1. Валянтас С. Двусоставные антропонимы – реликты поэзии балтов. Балто-славянские исследования. XVI. М.: Индрик, 2004. С. 201-224.
2. Топоров В. Н. Прусский язык. Словарь. М.: Издательство “Наука”, 1975–1990. Т. 1–5.
3. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: “Прогресс”, 1986, в 4 томах.
4. Этимологический словарь славянских языков (Праславянский лексический фонд). Под ред. О. Н. Трубачева, А. Ф. Журавлева. М. : Наука, 1987–2012. Вып. 1-41.
5. Derksen R. Etymological dictionary of the Baltic inherited lexicon. Brill. Leiden·Boston, 2015. 684 р.
6. Lietuvių kalbos žodynas (t. I–XX, 1941–2002). Vilnius: Lietuvių kalbos institutas, 2005. URL: http://lkz.lt/
7. Matasović R. Etymological Dictionary of Proto-Celtic (Leiden Indo-European Etymological Dictionary Series; 9), Leiden: Brill, 2009. 458 p.
8. Pokorny J. Indogermanisches Etymologisches Wörterbuch, Bern & München, 1959. 1183 p.
9. Smoczyński W. Słownik etymologiczny języka litewskiego (Lietuvių kalbos etimologinis žodynas). Vilnius: Vilniaus universitetas, 2007. 823 p.
10. Thomas R. J., Bevan G. A., Donovan P. J. et al., Geiriadur Prifysgol Cymru Online, University of Wales Centre for Advanced Welsh & Celtic Studies, URL: https://www.welsh-dictionary.ac.uk/
11. Trautmann R. Baltisch – slavisches Wörterbuch. Göttingen, Vandenhoeck & Ruprecht, 1923. 390 p.
12. Vanagas A. Lietuvių hidronimų etimologinis žodynas. (“Etymological Dictionary of Lithuanian Hydronyms”). Vilnius, “Mokslas”, 1981. 408 р.

Все статьи автора «Федченко Олег Дмитриевич»