В настоящее время большое количество людей на Тайване испытывает отвращение к Китайской Народной Республике, с другой стороны, поэтому многие тайваньцы выступают за независимость.
Как особенный политический феномен тайваньская проблема взяла начало в 1949 году. Тогда, как результат гражданской войны, в Китае сложилось сосуществование двух правительств, которые боролись друг против друга. Они отстаивали право на то, чтобы представлять интересы народа Китая на мировой арене новообразованного государства КНР, которое тогда возглавлял Чан Кайши[1].
За последние годы в Тайване было проведено немало опросов, связанных с их самоидентификацией.
Говоря об опросах 2014 года, Тайваньский форум по конкурентоспособности недавно опубликовал результаты опроса «национальной идентичности» Тайваня в первом квартале 2014 года, показавшие, что 86% людей считают себя представителями китайской нации, 55,3% из них идентифицируют себя как китайцы. 3% из них идентифицируют себя как китайцы.
Если же рассматривать недавние опросы, можно взять во внимание исследовательский центр Pew Research Center. Исследовательский центр Pew Research Center выяснил, что 66% жителей Тайваня идентифицируют себя как тайваньцы, 28% идентифицируют себя как тайваньцы и китайцы, а 4% идентифицируют себя как китайцы. Pew Center заявил, что результаты соответствуют предыдущим опросам, которые показывают, что тайваньцы все чаще идентифицируют себя только с тайваньцами.
В частности, сформировало уникальную идентичность именно молодое поколение: 83% респондентов в возрасте до 30 лет заявили, что не считают себя китайцами[2].
Александр Хуанг, профессор Тайваньского университета Тамкан, сказал, что это политический вопрос, а не вопрос этнического происхождения. Молодое поколение тайваньских граждан выросло в условиях демократии, тогда как Китай является однопартийным государством. Еще одним фактором, по словам Хуанга, является дипломатическое давление Китая на Тайвань и его военные учения вблизи Тайваня.
«Мы определенно этнически китайцы. Но с политической точки зрения, я думаю, здесь есть большая разница», — сказал он. «Совершенно понятно, что люди не хотят, чтобы их считали китайцами». Кроме того, около 2,3% населения Тайваня составляют представители коренных народов некитайского происхождения[3].
Китай по-прежнему считает остров с населением 23,6 миллиона человек частью своей территории, и любой, кто будет говорить о независимости, придет в ярость. Они выступают за мирное воссоединение, но не исключают применения силы.
В целом, отношения между материковым Китаем и Тайванем неоднозначны. И современные опросы наглядно показывают тенденцию ухудшения отношений, так как стремление Китая полностью подчинить Тайвань и ликвидировать его попытки получения независимости ведут к негативу со стороны тайваньского населения.
По данным опроса Pew, около 60% граждан Тайваня негативно относятся к Китаю. В то время как 52% поддерживают более тесные экономические связи с Китаем, только 36% поддерживают более тесные политические связи. И наоборот, более двух третей положительно относятся к Соединенным Штатам, а 79 процентов поддерживают более тесные политические связи с Соединенными Штатами[4].
Делая выводы, можно сказать, что со временем тайваньцы все больше стремятся к независимости, за 6 лет, следуя опросам, можно увидеть колоссальную разницу в массовом сознании и самоидентификации жителей Тайваня
Очевидно, что сегодня, более чем 20 лет спустя, осознание субъективизма на Тайване в целом укрепилось, особенно среди молодого поколения. Люди могут привыкнуть смотреть на это явление с точки зрения обоих берегов Тайваньского пролива, но если мы не ограничимся этим и обратим взоры на мир, мы обнаружим, что эта погоня за субъективностью является универсальным явлением. Даже в материковом Китае общество становится все более дифференцированным, и погоня за субъективностью в различных областях, таких как поколения, этнические группы, пол, регионы, профессии стала тенденцией[5].
По мнению учёных, «антикитай» на Тайване сегодня уже не такой эмоциональный, простой и целостный, как много лет назад, а имеет слои, политически сильные и культурно слабые. В некотором смысле, из-за давления, вызванного подъемом и расширением Китая, высокомерием некоторых китайцев, нецивилизованным поведением и отсутствием уважения к другим, во многих странах также наблюдается глобальная «антикитайская» тенденция. Принимая во внимание реальность, особенно экономические интересы, правительства многих стран мира одновременно проявляют энтузиазм в отношении Китая[6].
Таким образом, можно говорить о том, что уровень национализма на острове на данный момент достаточно высок. Эту проблему нельзя оставить без внимания, так как она актуальна. Авторитаризм Китая, который проявляется в политике, направленной на присоединение Тайваня, играет в этом важную роль, все сильнее укрепляя желание тайваньцев стать полностью независимыми.
Библиографический список
- Погодин С.Н., Ван Цзюньтао. Происхождение китайского национализма на Тайване // Научно-технические ведомости CПбГПУ Гуманитарные и общественные науки, 2017. № 4 — С. 27–35.
- 台民调显示过半台湾人认同自己是中国人 (Опросы на Тайване показывают, что более половины тайваньцев идентифицируют себя как китайцы) // [Электронный ресурс] CPC — URL: https://cpc-people-com-cn./n/2014/0319/c83083-24674050.html?_x_tr_sch=http&_x_tr_sl=zh-CN&_x_tr_tl=ru&_x_tr_hl=ru&_x_tr_pto=sc (дата обращения 11.03.2023)
- 点评中国：从大选看台湾主体意识的上升 Комментируя Китай: глядя на рост субъективного сознания Тайваня после всеобщих выборов [Электронный ресурс] BBC — URL: https://www-bbc-com.translate.goog/zhongwen/simp/china/2016/01/160125_cr_tw_election?_x_tr_sl=zh-CN&_x_tr_tl=ru&_x_tr_hl=ru&_x_tr_pto=sc (дата обращения 15.03.2023).
- 论当代中国民族主义现状及其反思 (О статус-кво современного китайского национализма и его отражении) // [Электронный ресурс]: LunWenData URL: https://www.lunwendata.com/thesis/2019/159098.html (дата обращения 17.05.2023).
- Гельбрас В. Куда идет Китай // Мировая экономика и международные отношения. – М., 1998. – № 4. – С. 35 — 43.
- Погодин С.Н., Ван Цзюньтао. Происхождение китайского национализма на Тайване // Научно-технические ведомости CПбГПУ Гуманитарные и общественные науки, 2017. № 4 — С. 27–35.
Количество просмотров публикации: Please wait