В данной статье предпринята попытка выявить приёмы создания комического подтекста в произведениях английского писателя П.Г. Вудхауза (1881-1975), известного своими юмористическими произведениями. Один из ключевых приёмов создания комического эффекта в романах – авторское «игровое» использование шаблонного «стёртого» языка. Речь большинства персонажей П.Г. Вудхауза пестрит клишированными фразами, входящими в комический диссонанс с контекстом, в силу чего  их слова приобретают ярко выраженное ироническое звучание.

Этот «стёртый» язык проявляется в игровом употреблении П.Г. Вудхаузом стереотипных словосочетаний. А.А. Барченков определяет «стереотипные словосочетания» следующим образом. Этимологически эти словосочетания – бывшие речевые метафоры. Призванные когда-то украшать речь, возникнув как яркие образы, они утратили со временем образность и превратились в клише. А потому, употребляясь в новых контекстах, они могут обретать и новую образность, хотя совершенно другого характера. [6; 21] Стереотипные словосочетания обладают весьма важным для создания иронии качеством, так как сохранили в своей семантической структуре следы бывших контекстов своего употребления. [10, 19] Степень эмоциональности у этих контекстов различна (у одних выше, у других ниже). Однако «на первый план тут выходит обобщенное восприятие этих сочетаний как: а) когда-то образных; б) книжных; в)вызывающих, пусть и не всегда определенные, историко-культурные ассоциации» [11; 19]. То есть если у читателя возникает библейская возвышенная ассоциация в связи с выражением «a crown of thorns» (терновый венец; Иисус Христос), этого вполне достаточно для декодирования.

Практически во всех произведениях П.Г. Вудхауза можно встретить значительное количество примеров стереотипных словосочетаний, подвергающихся в контексте авторского языка «оживлению». В этой связи  иллюстративен следующий пример: «He started off on his errand of mercy» (Он начал исполнение своей миссии милосердия). [1; 185] Высокое книжное стилистическое значение выражения «errand of mercy» («миссия милосердия») контрастирует с окказиональным, насмешливым ситуативным смыслом. Иронический эффект достигается за счёт использования выражения, с возвышенными коннотациями, для наименования «низкого» с ценностной точки зрения содержания:  слуга героя Дживс отправляется выполнять свою «миссию милосердия», заключающуюся в том, что он должен добыть сведения, порочащие честь одного из отрицательных персонажей, чтобы с их помощью шантажировать его. В данном случае иронический подтекст возникает за счёт семантического контраста между языковым и контекстуальным значением выражения, между тем, что говорится эксплицитно, и тем, что имплицитно подразумевается.

Аналогичное несовпадение «низкого» ситуативного содержания и высокого языкового значения наблюдается и в следующем примере: «You have not forgotten that man of wrath, Jeeves? A hard case, eh? » (Вы же не забыли того гневливца, Дживс? Тяжёлый случай, не так ли?). [1; 197] Выражение «man of wrath» (гневливец) ассоциируется с языком Библии (см. библейский фрагмент «A man of wrath stirs up strife, and one given to anger causes much transgression»).  В данном случае Бертрам Вустер говорит о судье, оштрафовавшем его в свое время на пять фунтов за то, что герой стянул шлем с полицейского, используя вышеупомянутый библеизм. Страх Бертрама перед судьей иронически гиперболизирован путем употребления   библеизма «man of wrath», которое больше подойдет для описания какого-нибудь Аттилы, но не английского степенного мирового судьи. От сюда и комический эффект.

Довольно часто встречаются у П.Г. Вудхауза не только книжные, но и газетные штампы. Например, «He looked like one of those bodies that had been in water for several days» (Он выглядел, как одно из тех тел, пробывших в воде несколько дней). [«The Inimitable Jeeves»] [5; 168] Эта типичная для криминальной сводки фраза, примененная для описания внешнего вида живого человека, звучит весьма забавно, показывая как «мертвецки» он устал. В этом случае очевиден приём комической гиперболизации.

Рассмотрим еще несколько типичных для П.Г. Вудхауза случаев употребления стереотипных словосочетаний. В данном случае мы наблюдаем комический эффект, актуализированный за счёт употребления метафорического книжного выражения и эвфемизма: «I had fallen into the clutches of the Law for trying to separate a policeman from his helmet» (Я угодил в лапы закона за попытку «разлучить» полицейского с его шлемом). [«The Code of the Woosters»] [1; 5] В вышеупомянутом примере стилистически возвышенное «clutches of the law» (когти/лапы закона) контрастирует с эвфимистичным «separate», которое подразумевает под собой простое слово «punch» (ударить). Именно это семантическое «напряжение» на пересечении языкового содержания и конкретно-контекстуального смысла и порождает  вызывает комический эффект.

В целом в формировании иронического подтекста в прозе писателя важную роль играют приёмы интердискурсивности, в основе которых лежит актуализация типичных элементов различных дискурсов и жанров в одном текстовом пространстве. Слова и фразы, вырванные из привычного для них контекста и окружения, начинают работать в новых, непривычных речевых ситуациях. Однако, при ближайшем анализе, оказывается, что их использование чрезвычайно продуктивно с точки зрения художественного потенциала. Автор лишь выносит на поверхность до этого нераскрытые возможности употребления этих единиц языка.

Примеров использования  приёмов интердискурсивности в текстах П.Г. Вудхауза множество, поэтому остановимся лишь на самых иллюстративных. «Some species of a butler appeared to be at the other end». [«Jeeves in the Offing»] (Какой-то вид дворецкого появился на другом конце провода). Обычно слово «species» (вид, род) используется лишь в контексте, в котором речь идет о представителях животного мира, то есть это маркер научного биологического дискурса. Здесь же оно употреблено для наименования  дворецкого как представителя определенного социального класса.

Иногда в качестве подобных  интердискурсивных включений у автора выступает не одно слово, а целое клишированное выражение. Пример: «Spode», I said, unmasking my batteries, «I know your secret! » («Спод!»- сказал я, разворачивая свою артиллерию, «Я знаю твой секрет!» ) [The Code of the Woosters] [1; 103]. Здесь выражение «unmask batteries» типичное для военного дискурса  используется несколько в другом смысле, и в ситуации словесной «атаки» вызывает комический эффект.

Прием, с помощью которого автор добивается этого юмористического звучания – использование клише и игра с дискурсивным опытом читателя. Таким образом П.Г. Вудхаузу удается наполнить свой текст особой экспрессивностью, открывая почти неограниченные возможности в неожиданном сближении и пересечении различных дискурсов.

П.Г. Вудхауз, обладает уникальной способностью находить неожиданные пути использования устоявшихся выражений и идиом, путём актуализации новой семантики и порождения неожиданного стилистического эффекта за счёт авторской переработки стереотипного языкового материала, ведущего к деавтоматизации языковой «стёртости». Чаще всего П.Г. Вудхауз использует прием замены одного из компонентов идиомы другим словом. Рассмотрим следующий пример: «I found my old flesh-and-blood up to her Marcel-wave in proof sheets» [«Right Ho, Jeeves»]. [3; 237]  Выражение «up to his ears/eyes/neck»  означает «very deeply». В данном случае автор вместо одного из ожидаемых слов (ears/eyes/neck) использует название химической завивки. Этот прием замещения используется и в ряду других случаев. Иронический подтекст возникает за счёт разрушения читательского ожидания. С одной стороны, читатель легко узнаёт идиоматическое выражение, с другой, – обращает внимание на его авторскую  трансформацию, в результате которой возникает своеобразный языковой «знакомый незнакомец». В контексте анализа авторской игры с идиоматическими выражениями показателен и следующий пример: «I don’t think I have ever seen a dog who conveyed more vividly the impression of being rooted to the spot and prepared to stay there till the cows – or, in this case, his proprietress – come home» [«The Code of the Woosters»] [1; 134]. Здесь писателем обыграно выражение «till the cows come home», означающее «вечно, всегда». Происходит деавтоматизация привычной всем идиомы и «коровы» в ней меняются на «хозяйку собаки».

Авторская игра на «высвобождение» идиомы очевидна и в следующем примере: « …a cupboard or armoire in which you could have hidden a dozen corpses.» [«Jeeves in the Offing»][3; 82]. (…буфет или шкаф в котором можно спрятать с дюжину скелетов). В романе речь идёт о мебели в комнате. Это шутливое описание шкафа является отсылкой читателя к известному выражению «a skeleton in the cupboard» (скелет в шкафу), означающее  «a family secret» (семейная тайна). Фигуральное выражение использовано для описания реального предмета мебели, благодаря чему и происходит деавтоматизация привычного всем речевого клише.

Своеобразная речевая избыточность делает интересным следующий пример: «…so I merely shrugged a couple of shoulders.» (…так что я просто пожал парочкой плеч) [«Jeeves in the Offing»][3; 75]. Слово «couple» обычно используется, когда говорящий не заинтересован в точном количестве объектов, о которых он говорит. Поскольку у людей всего два плеча, в данном контексте это слово совершенно излишне с информативной точки зрения, с художественно-стилистической же – оно порождает эффект комического, в силу акцентировки очевидного, не нуждающегося в проговаривании и уточнении.

Хотя П.Г. Вудхауз и считается автором “легкого чтения”, декодирование этого типа юмора предполагает наличие определённых историко-филологических знаний у читателя. Цитаты, которые использует П.Г. Вудхауз пришли из разных источников, многие из них знакомы русскоязычным читателям в переводе (Библия, У.Шекспир, Р. Киплинг, Р. Бернс, Дж. Китс и т.д.), но есть и малоизвестные имена. Использование как скрытых, так и явных цитат для создания комического эффекта основывается на общей для произведений искусства тенденции к «застыванию» цитат, их превращению в штампы и клише, переходу из области содержания в область кода. Для создания юмористического эффекта продуктивно своеобразное «перекодирование кода», т.е. «способность одних текстов передавать свои признаки другим, создавая тем самым новый смысл».[10; 122]

Рассматривая в качестве примеров употребления цитат серию романов о Дживсе и Вустере, можно отметить, что обычно комический эффект достигается не только контрастом между контекстом и цитатой, но и посредством «неузнавания» главным героем-рассказчиком Бертрамом Вустером цитат, которые в изобилии употребляет его слуга Дживс. Рассмотрим следующий пример.

«I quite understand, sir. And thus the native hue of resolution is sicklied o’er with the pale cast of thought, and enterprises of great pith and moment in this regard their currents turn awry and lose the name of action. »

«Exactly. You take the words out of my mouth.» [«The Code of the Woosters»] [1; 67]

В вышеупомянутом примере. Здесь процитирован отрывок из знаменитого монолога Гамлета «быть или не быть.»[1] Комический эффект достигается с помощью акцентировки разницы в стиле речи Дживса и Вустера, когда после декламации Вустер говорит: «Точно, вы у меня прямо с языка сняли». В этом случае использование цитат создаёт комический эффект с помощью несоответствия между сугубо бытовым, житейским содержанием и высокой поэтической формой.

Процессу деавтоматизации как способу порождения комического эффекта также помогает контрастное использование функциональных стилей речи. Смешение регистров и стилей речи по своим сущностным характеристикам связано с цитациями и аллюзиями. Совмещение в одном контексте слов и выражений, которые принадлежат к различным стилистическим уровням дает, ярко выраженный комический эффект. Манера повествования П.Г. Вудхауза и особенно его уникальная способность создания речевых портретов каждого отдельного персонажа – часто основывается именно на смешении стилей речи. Первое, что бросается в глаза, если мы обратимся к саге о Дживсе и Вустере, это – столкновение формальной манеры речи кaмердинера Дживса и неформальной манеры его хозяина Вустера.

«You agree with me, Jeeves, that the situation is a lulu? »

«Cerntainly a somewhat sharp crisis in your affairs would appear to have been precipitated, sir. » (Вы согласны, что положение аховое? Не  исключаю, сэр, что  обстоятельства, в которые вы попадете, могут оказаться весьма и весьма щекотливыми.) [«The Code of the Woosters»][1; 119].

Со стилистический точки зрения лексика отрывка постоянно претерпевает то воспарение, то снижение. Диапазон – от сленга до поэтизмов. Эти оба тембра (Дживса и Вустера) естественно накладываются друг на друга и дарят особенный тон всему произведению. Часто реплики Вустера скрывают в себе прием, который в музыке называется модуляцией (переход из одной тональности в другую). Вот с какими словами он обращается к владельцу антикварной лавки.

‘Learn, O thou of unshuffled features and agreable disposition,’ I said, for one likes to be civil, ‘that the above Travers is my uncle. He sent me here to have a look at the thing. So dig it out, will you? I expect it’s rotten.’ (Узнай,  о  муж  приветливый  и величавый,продекламировал я,  желая его задобрить, что упомянутый тобою Траверс мне  дядя.  Он  попросил  меня  взглянуть  на сливочник.  Так  что  извольте показать. Представляю, какая это немыслимая рухлядь.) [«The Code of the Woosters»][1; 43].

Начиная с высокого поэтического «Learn, O ,thou» герой переходит на нейтральный стиль («He sent me here…») и заканчивает разговорным «so dig it out…».

П.Г. Вудхауз создавал гениальные юмористические шедевры, «играя» с дискурсивным опытом читателя. Он использует множество способов создания комического эффекта и демонстрирует всю самобытность английской культуры и языка. Писатель рассчитывает на образованность читателя давая в своих текстах отсылки к произведениям, на которых основывается та или иная шутка, сподвигая читателя, не ознакомленного с приведённым произведением или идиомой, узнать о нём/ней с целью понять эту самую шутку. Таким образом П.Г. Вудхауз ставит, своего рода, образовательную цель перед своим читателем. Элементы деавтоматизации речевых клише играют одну из самых важных ролей в его произведениях и  также служат одной из основ английского юмора в целом.

1. Wodehouse P.G. The Code of the Woosters. – London: Penguin Books Ltd, 1974. – 224 p.
2. Wodehouse P.G. Thank You, Jeeves// The Jeeves Omnibus 1. – London: Hutchinson, 1989. – 260 p.
3. Wodehouse P.G. Jeeves in the Offing. – London: Penguin Books Ltd, 2000. – 250 с.
4. Wodehouse P.G. Right Ho, Jeeves. – London: Penguin Books Ltd, 1973. – 230 с.
5. Wodehouse P.G. The Inimitable Jeeves. – London: Penguin Books Ltd, 1999. – 272 с.
6. Барченков А.А. Клише и штампы в языке английской газеты: Автореф. дис. – М., 1981. – 21 с.
7. Борев Ю.Б. О комическом. – М.: Искусство, 1957. – 232 с.
8. Красикова О.В. Вводные элементы предложения как стилистико-синтаксический прием в произведениях Джерома К. Джерома // Специфика и эволюция функциональных стилей. – Пермь, 1979. – С. 136-144.
9. Кулинич М.А. Лингвокультурология юмора (на материале английского языка). Самара, 1999
10. Походня С.И. Языковые виды и средства реализации иронии. – Киев: Наукова думка, 1989. – 128 с.
11. Флоря A.B. О природе окказиональных слов / А.В. Флоря // Вопросы русского языка и методика его преподавания. — Орск, 1996.
12. Шекспир У. Гамлет. Избранные переводы: Сборник. – М.: Радуга, 1985. – С.467.

Все статьи автора «Соловьев Вячеслав Александрович»