Немецкий философ Мартин Хайдеггер является одним из самых влиятельных мыслителей XX века. Работа со словом стала главным принципом его мышления и методологической основой его философских изысканий. Многие исследователи философии М.Хайдеггера отмечают, что его произведения отличаются языковой оригинальностью, которая проявляется в активном словотворчестве и в достаточно вольном обращении с языком. Между тем в отечественной германистике творчество данного философа довольно редко становится предметом анализа. В настоящем исследовании принимается попытка восполнить недостаток в изучении лингвистических аспектов творчества М.Хайдеггера. Непосредственные цели анализа заключались в поиске и описании структурных особенностей новообразований в текстах мыслителя, их классификации по способам словообразования и определении функциональной и семантической роли данных словообразовательных конструкций в дискурсе автора. В качестве основного текстового корпуса для анализа было выбрано произведение «Die Geschichte des Seyns» («История Бытия»), над которым Хайдеггер работал с 1938 по 1940 гг.
В результате анализа было обнаружено около 150 новообразований. Для создания новых слов философ использует практически все имеющиеся в немецком языке способы словообразования. Можно выделить следующие словообразовательные модели, лежащие в основе большинства новообразований исследуемого текста.
1. Модель суффиксальной деривации. Основой при этом могут выступать:
- глагол: wesen + -ung → Wesung; durchmachten + -ung → Durchmachtung;
- причастие: vorgestellt + -heit → Vorgestelltheit; seiend + -heit → Seiendheit;
- прилагательное: anfänglich + -keit → Anfänglichkeit;
- cуществительное: Leib + -mäßig → leibmäßig; Da-sein + – mäßig → da-sensmäßig; Begebenheit + -lich → begebenheitlich; Seinsgeschichte + – lich → seinsgeschichtlich; Übermacht + -igen → übermächtigen (данный глагол также можно рассмотреть как вербализацию прилагательного übermächtig)
- группа слов: Sein entlassen + ung → Seinsentlassung; Sein vergessen + -heit → Seinsvergessenheit; Macht übermächtigen + -ung → Machtübermächtigung; последние два примера могут быть также построены по способу словосложения (Seinsvergessenheit → Sein + vergessenheit; Machtübermächtigung → Macht + übermächtigung).
2. Модель префиксальной деривации. В составе новообразований анализируемого текста были обнаружены следующие префиксы:
un- (das Unwesen, die Unverborgenheit, die Un-Jähe и проч.); ent- (entmachten); er- (erwesen); wider- (widerwenden); gegen- (Gegenwesen);
3. В особую подгруппу можно выделить словообразовательные конструкций типа: die Not-losigkeit, die Widerstandlosigkeit, die Widerwendung, die Machsamkeit, die Entscheidungslosigkeit, die Wahrheitslosigkeit, die Durchmachtung. Они также образованы по моделям суффиксальной или префиксальной деривации, но их специфика заключается в том, что они являются продуктами своего рода «многоступенчатой» или «вторичной» деривации, т.е. произведены не из непосредственных лексем:
1) Not + -los → notlos, 2) notlos + -igkeit → Notlosigkeit;
2) Widerstand + -los → widerstandlos, 2) widerstandlos + -igkeit → Widerstandlosigkeit;
3) machen + -sam → machsam, 2) machsam + -keit → Machsamkeit.
В отдельных случаях дериватом «первого порядка» является глагол:
1) durch- +machten → durchmachten, 2) durchmachten + -ung → Durchmachtung.
4. Модель перехода в другую часть речи. Наиболее продуктивна субстантивация глаголов, причастий и прилагательных: das Machten (субстантивация вербализованного существительного die Macht), das Verstellende, das Gewohnte; das Unausweichliche, das Unumgängliche, das Unabänderliche, das Unverschenkliche. Очень частотна субстантивация прилагательных и причастий в превосходной степени сравнения: das Leerste, das Gleichgültigste, das Anfänglichste, das Kommendste, das Flüchtigste). Следует также указать на особую подкатегорию конверсии – субстантивацию прилагательных, которые не являются непосредственными лексемами, но являются продуктами деривации. В эту подкатегорию можно отнести следующие существительные: das Aufrechenbare, das Unmerklichste, das Anfanglose, das Unumgängliche, das Machtgemäße, das Nieplanbare, das Unversehentliche. Ставшие основой субстантивации прилагательные произведены из разных частей речи по различным продуктивным моделям: das Aufrechenbare – aufrechen + – bar; das Unversehentliche – un- + versehentlich; das Machtgemäße – Macht + – gemäß; das Anfanlose – Anfang + -los.
Субстантивация предлогов, наречий, союзов и частиц также является продуктивной: das Zwischen, das Gegen, das Wider, das Außerhalb, das Inzwischen, das Da, das Zumal, das Soeben, das Nicht.
Случаи вербализации редки, но являются неотъемлемой частью хайдеггеровского словотворчества. При этом вербализуются в основном существительные: die Macht → machten, die Zeit → zeitigen.
5. Модель детерминативных композитов. В качестве примера детерминативных композитов можно привести следующие сложные слова:
die Machtherrschaft, die Machtübermächtigung, das Machtgepränge, die Machtausbreitung, die Machtmehrung; erstanfänglich; die Wesensfeindschaft, die Wesungsstätte, Seinsverlassenheit, Seinsvergessenheit, Seinsentlassung (последние три примера могут быть сведены к модели суффиксальной деривации с группой слов в качестве основы, что уже было отмечено выше).
6. Модель недетерминативных композитов. Сюда можно отнести сдвиги: das Sein-können, der Zeit-Spiel-Raum, das Vorweg-Denken, das Sich-selbst-verhüllte, das Nie-mehr-Rückgängige, das Vor-sich-bringen; gesichert-sicherstellend, unentschieden-entscheidende.
Поскольку мы относим найденные в тексте словообразовательные конструкции к категории новообразований, то в первую очередь встает вопрос, являются ли они неологизмами или окказионализмами. Многие новообразования уже благодаря формальным признакам выдают свой однозначно окказиональный характер. К ним относятся, например слова со следующими признаками:
- сдвиги (der Zeit-Spiel-Raum, gesichert-sicherstellend и др.);
- субстантивация групп слов (das Abseitsgebliebene, das Nieplanbare, das Vor-sich-bringen, das Nichtmehrzulassen и пр.)
- частица nicht в качестве производящей морфемы (das Nichtgeschehene, das Nichtwiderstehen).
Однако не только слова подобного типа, но практически все прочие словообразовательные конструкции представляют собой окказиональные слова, так как многие из них не вышли в своем употреблении за пределы текста (иногда даже ближайшего контекста) и не стали лексемами.
Подводя итоги анализу, следует указать на следующие структурные особенности новообразований в исследуемом тексте Хайдеггера:
- среди всех продуктов словообразования доминируют существительные, которые образованы путем субстантивации, деривации или словосложения;
- почти все новообразования созданы по продуктивным моделям современного немецкого языка; аномальные случаи единичны (в качестве примера таких аномальных слов можно привести die Ge-wesung)
- наиболее продуктивными производящими суффиксами в составе существительных являются (в порядке частотности): -ung, -heit, -keit, -igkeit, -schaft;
- наиболее продуктивные производящие суффиксы в составе прилагательных: -bar, -los, -mäßig, -sam;
- высокая частотность производящих аффиксов с семантикой отрицания или противопоставления: un-, wider-, gegen-, ent-; -los.
Таким образом, наиболее частотным продуктом словообразования в анализируемом тексте являются существительные, которые получены путем субстантивации, деривации и словосложения. При этом непосредственной составляющей или производящей основой чаще всего выступают глаголы, а наиболее продуктивными суффиксами выступают такие, основная функция которых состоит в выражении абстрактного значения процессов, явлений, предметов и свойств. Этому факту можно дать следующие объяснения:
1) такого рода новообразования позволяют автору создавать новые абстрактные понятия; благодаря им он находит номинативные единицы для таких абстрактных сущностей, которым нет подходящих наименований в системе узуального словоупотребления;
2) известно, что философ стремился преодолеть субъект-объектную оппозицию – основу метафизического мышления; поэтому субстантивация глаголов (а также предлогов и союзов) фиксирует внимание на самом действии, или на отношении (интеракции), взаимосоотнесенности, темпоральности, что позволяет абстрагироваться от носителя действия и его объекта.
Однако полное представление о семантических и функциональных характеристиках подобных новообразований можно получить только из контекста. Контекстуальный анализ показывает, что новообразованные слова чаще всего являются элементами языковой игры. Игра слов представляет собой характерный для Хайдеггера способ конструирования смысла. Окказиональные слова, производные от одного корня, могут образовывать парадоксальные или тавтологичные выражения, порождая нужный автору смысловой эффект:
Das Nichts nichtet [1, с. 108];
Das Kommendste des Kommenden ist das Kommen des letzten Gottes…[1, с. 97];
Die Macht machtet [1, с. 88]
Das gewaltlose Walten [1, с. 8];
Der Unterschied entstammt der jeweiligen Anfänglichkeit, in der je der Anfang anfängt [1, с. 23];
Dieses die Er-eignung in der Befremdung [1, с. 79];
Das gewöhnliche Ungewöhnliche [1, с. 54].
Однако основной формой игры окказиональными словами является герменевтический круг. Рассмотрим этот элемент хайдеггеровского дискурса на конкретном примере:
«Machenschaft. Dieses Wort nennt jenes Wesen des Seins, das alles Seiende in die Machbarkeit und Machsamkeit entscheidet. Sein besagt: Sicheinrichten auf die Machsamkeit, so zwar, daß diese selbst das Sicheinrichten in der Mache halt» [1, c. 46]. […] «Die Machenschaft ermächticht die Macht in ihr Wesen. Dieses aber ist die Übermächtigung. Die unbedingte Ermächtigung der Macht in die Übermächtigung zeitigt als solche Verwüstung die Vormacht des Riesigen» [1, c. 49].
Автор вводит в дискурс обиходное слово (Machenschaft) в качестве термина, но не дает ему интерпретации путем традиционной процедуры – системы дефиниций. Вместо этого он раскрывает его значение с помощью цепочки однокоренных слов – как уже существующих в словаре, так и новообразованных дериватов (Machsamkeit, Übermächtigung), которые вступают между собой в различные смысловые связи, определяемые преимущественно контекстом. Корень слова благодаря такой игре как бы «оживает», движется, обрастая различными аффиксами, от деривата к деривату, и в ходе этого движения (как правило, кругового) слова обретают новый смысл. В данном случае слово Machenschaft теряет свое узуальное значение («махинации», «интриги»), становится более нейтральным и абстрактным по смыслу и обозначает научно-техничский способ понимания сущего.
Зачастую автор раскрывает неузуальное значение слова не через словообразование, но через повтор и взаимную игру однокоренных слов, в ходе которой происходит их наполнение новой (окказиональной) семантикой. Такое соседство однокоренных слов в рамках одной или нескольких фраз, а также их периодический повтор в тексте, создает эффект смыслового перекликания, который позволяет раздвинуть шоры узуса и «высветить» подлинный смысл слова, содержащийся в его внутренней форме.
Важно отметить, что рецепиенту, который непосредственно не находится в процессе чтения данного текста, и не посвящен в контекст творчества Хайдеггера в целом, будет непонятна мотивация выбора слов для именования соответствующих ему референтов. Примером может послужить слово Machenschaft, которое в своем узуальном значении покажется несколько необычным в качестве именования сущности научно-технического подхода к вещам. В поздних текстах Хайдеггер, как это уже можно было заметить по цитируемым отрывкам, практически не дает определений понятиям, отклоняя, таким образом, требования классической логики построения текста, и понятия его философии, собственно, не являются терминами. Поэтому попытка узнать содержание этих понятий или объяснить их, не читая текст (например, из философских словарей, справочников и учебников) может привести к выводу о неубедительности или экстравагантности соответствующих идей философа. Как идеи, так и понятийная система автора могут произвести, как минимум, странное впечатление, если суть референта понимать не так, как предписывает авторский дискурс, если ключевые слова понимать в узуальном значении и не видеть предполагаемой автором смысловой связи (игры) с другими словами. Перечисленные условия выполнимы только благодаря вовлеченности в чтение текста, узловые моменты которого образованы игрой слов. Игра с дериватами и однокоренными словами решает, таким образом, несколько задач: убеждает реципиента в мотивированности номинативной единицы, наполняет её новым смыслом и изменяет представление о сущности референта, с которым соответствующая номинативная единица связывалась в узусе. Слова здесь не закреплены за своими референтами как строго фиксированными реалиями; наоборот, референт устанавливается перформативными смысловыми связями, которые порождаются игрой слов.
Таким образом, словотворчество и языковую игру в текстах М. Хайдеггера можно рассматривать как особого рода лингвистические эксперименты, к которым автор прибегает с целью построения самореферентного философского дискурса.
Библиографический список
- Heidegger M. Geschichte des Seyns. (1938 / 1940). Gesamtausgabe. Bd. 69. Frankfurt a. M.: Vittorio Klostermann, 1998.
- Fleischer W., Barz I. Wortbildung der deutschen Gegenwartssprache. Unter Mitarb. von Marianne Schröder. – Tübingen: Niemeyer, 1995.
- Schippan Th. Lexikologie der deutschen Gegenwartssprache. – Tübingen: Niemeyer, 1992.
Количество просмотров публикации: Please wait