В конце 1981 – начале 1982 года во внешнеполитических позициях Китая стали появляться новые нюансы. Из выступлений руководителей КНР и печати исчезли тезисы об «общих стратегических интересах, стратегическом сотрудничестве, едином фронте» Китая с Западом. Одновременно в Китае несколько спокойнее стали оценивать советскую внешнюю политику, газеты практически перестали публиковать негативные материалы о внутреннем положении нашей страны.
На этом фоне появлялись сообщения, свидетельствовавшие о том, что в КНР идут интенсивные дискуссии по вопросам внешней политики. По данным, просочившимся в гонконгскую прессу, ключевое значение имело совещание в первой декаде февраля 1982 года. На совещании выступил Дэн Сяопин. Он признал, что проблемы, с которыми столкнулся Китай, довольно трудные. Так, что касается контактов между США и Тайванем, то КНР не может изменить позицию. Если не удастся разрешить данный вопрос, то в американо-китайских отношениях будет сделан шаг назад.
В итоге дискуссий внешнеполитические концепции были пересмотрены. Суть изменений по сравнению с предшествующим периодом сводилась к следующему.
1.Был снят тезис о том, что Советский Союз является главным источником опасности новой мировой войны, что СССР угрожает третьему и второму мирам, а также и второй сверхдержаве – США. Главным источником опасности мировой войны, нестабильности и беспорядков стали провозглашаться обе сверхдержавы.
2. Убрано положение о необходимости создания «единого международного фронта» (включая США) по противодействию «советскому гегемонизму». Декларировано, что Китай выступает против «гегемонизма обеих сверхдержав». В первую очередь он борется против той «сверхдержавы», которая практикует гегемонизм в большей степени и более агрессивно, стремится срывать стратегические планы такой «сверхдержавы» по установлению гегемонии. В качестве примеров таких действий назывались политика СССР в Афганистане и Кампучии, действия США на Ближнем Востоке, в Центральной Америке, на Юге Африки.
Взамен концепции противостояния СССР провозглашалось, что КНР проводит независимую и самостоятельную внешнюю политику, не примыкает ни к одной крупной державе или группе государств, не вступает с ними в союз, не склоняется перед их нажимом, не поддается ни на чьи подстрекательства и провокации.
Чем же были вызваны изменения в китайской внешней политике?
Пожалуй, главной, глубинной причиной была несовместимость прежнего курса с задачами модернизации экономики страны и в целом строительства социализма в КНР.
Для модернизации требовалось создать соответствующие внешние условия: приглушить спорные проблемы с зарубежными странами, обеспечить нормальную обстановку на границах. Постепенно вопрос о мирном внешнем окружении стал рассматриваться в Пекине в качестве приоритетного, без которого невозможно успешно осуществлять экономическое строительство.
Модернизация вызывала необходимость диверсификации внешнеэкономических связей, открытия новых рынков сбыта товаров, источников технологии и финансовых ресурсов. Советский Союз, соседнее крупное государство, выглядел логичным партнером. Интересам Китая соответствовало налаживание сотрудничества и с другими социалистическими странами [1].
Такая потребность усиливалась по мере накопления негативных последствий односторонней ориентации Китая на Запад. В чисто экономическом плане он страдал от нестабильной конъюнктуры мирового рынка, нежелания западных партнеров предоставлять в достаточных количествах передовую технологию, от узости каналов кредита, стремления иностранного капитала вкладывать деньги лишь во второстепенные отрасли народного хозяйства, от протекционизма.
Если курс на социалистическую модернизацию создавал объективные предпосылки для постепенного отказа Пекина от прежней политики, то нарастание разногласий в китайско-американских отношениях послужило, видимо, непосредственной причиной, поводом пересмотра внешней политики КНР в 1982 году, ускорило этот процесс.
Политика США выглядела для китайского руководства как крайне противоречивая, великодержавная, эгоистичная, игнорирующая интересы Китая. Действия Белого дома вызывали в КНР недоумение, задевали самолюбие китайцев. Доверие к Соединенным Штатам оказалось основательно подорванным, надежды, которые связывались с Вашингтоном, отчасти развеялись.
С приходом к власти администрации Р. Рейгана в американской внешней политике действительно произошли крупные изменения, в том числе и на китайском направлении. В рейгановской стратегии восстановления мощи и лидерства США в мире Китаю отводилась гораздо меньшая роль, чем в политике предыдущих администраций. По мнению Рейгана и его консервативного окружения, КНР представляла собой лишь региональную силу и, кроме того, являлась коммунистическим, враждебным по своим основным целям государством, на которое трудно полагаться. Одновременно Тайвань воспринимался как естественный идеологический союзник, как важный опорный пункт американской стратегии на Тихом океане .
В китайском руководстве зрело убеждение, что Вашингтон не является надежным партнером, что США рассматривают свои отношения с КНР через призму советско-американских отношений, пытаются разыгрывать китайскую «карту» против Кремля. Пекин понял, что Вашингтон никогда не предоставит ему достаточно военной помощи для отражения нападения со стороны СССР. Помощь может носить лишь символический характер и использоваться американцами в качестве рычага давления на СССР. Придя к такому выводу, Китай перестал вести речь об антисоветском едином фронте.
Более того, в ответ на изменившуюся политику Вашингтона китайские руководители все более четко давали понять, что попытки включить КНР в систему американских союзов – не более чем иллюзия.
Из конкретных двусторонних проблем особое недовольство вызывала в Пекине позиция США по Тайваню. Заявления и действия Соединенных Штатов в тайваньском вопросе, и прежде всего их военное сотрудничество с Тайбэем, приобрели настолько вызывающий характер, что в Пекине уже не могли на них не реагировать. Проблема превращалась в острую тему внутриполитических дискуссий в КНР. Сторонники твердой линии требовали дать отпор. Под нажимом изнутри, а также по соображениям престижа, из желания преподать американцам урок, заставить их считаться с КНР китайское руководство, в конечном счете, ужесточило позицию.
Обострились китайско-американские разногласия в экономической области. В Китае большое раздражение вызывали звучавшие из Вашингтона угрозы, что ссора из-за Тайваня может лишить Пекин американской помощи.
Пекин имел претензии и к политике Вашингтона в «третьем мире». В выступлениях китайской печати США обвинялись в реакционном потворстве силам колониализма, попытках диктовать свою волю молодым государствам, выкачивая из них природные богатства. Вашингтон осуждался за традиционно враждебную арабам политику, за империалистические планы на Юге Африки, попытки подавить национально-демократические революции в Латинской Америке, алчные устремления к разделу там сфер влияния, грабеж латиноамериканских народов .
Важное значение в плане корректировки китайской позиции в рамках «большого треугольника» имел и вывод, что Советский Союз больше не опережает Соединенные Штаты в стратегической области и в противоборстве с США; после прихода к власти Рейгана он во многих вопросах перешел к обороне.
При этом Китай не отказывался от связей с Западом, в том числе с Соединенными Штатами. В Пекине не скрывали, что заинтересованы в них как по экономическим, так и по политическим мотивам. Немаловажное значение имело и то обстоятельство, что в военно-стратегической области Китай оставался ближе к Западу. В китайской печати указывалось, что опасность Китаю и другим азиатским государствам представляет гегемонизм СССР и что ключевым звеном в борьбе с ним является требование к СССР и его союзнику Вьетнаму вывести войска соответственно из Афганистана и Кампучии.
После событий на Тяньаньмэне в КНР вернулись к давно, казалось, сданному в архив выводу о продолжении классовой борьбы на международной арене. Империализм никогда не отказывался от враждебности к социалистической системе, его стратегическая линия на реставрацию капитализма всегда оставалась неизменной .
Тем не менее, нельзя было не заметить, что китайские позиции по ряду проблем видоизменились. В центре внимания китайских лидеров по-прежнему оставались отношения в рамках «большого треугольника» СССР-США-КНР . Правда, среди политологов и в нашей стране, и на Западе появилось тогда мнение, что говорить о подобном «треугольнике» уже не было смысла – слишком преобразился современный мир в «революционном» 1989 году. Но в Китае «треугольная» тема разрабатывалась с не меньшей активностью, чем раньше. Отчетливо звучал тезис о важной роли КНР в рамках взаимоотношений великих держав.
Еще один, и самый, пожалуй, существенный, элемент китайского курса в рамках «большого треугольника» заключался в улучшении и углублении отношений с обеими великими державами.
Что касается СССР, то, несмотря на несогласие части советской общественности с действиями китайских военных на площади Тяньаньмэнь, он оставался в высшей степени заинтересован в поддержании дружественных связей с великим соседом.
В отличие от отношений с СССР дела у Китая с Соединенными Штатами складывались менее успешно.
Китайское правительство, обвинив американцев в причастности к контрреволюционному мятежу и развернув борьбу с подрывной деятельностью из-за океана, тем не менее сразу же после июньских событий стало демонстрировать свою заинтересованность в продолжении сотрудничества с США [2].
Библиографический список
- Гурулева Т.Л., Ширяева О.А., Скрипкарь М.В. Взаимодействие Китая с Ассоциацией стран Юго-Восточной Азии (тезисы)//Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2013. № 4. С. 146.
- Седунов А.М., Гурулева Т.Л., Скрипкарь М.В. США во внешнеполитической стратегии Китая // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2013. № 8-3. С. 175-176.