В рецензии на трагедию Суинбёрна «Мария Стюарт» («Mary Stuart») в декабрьском номере «Заграничного вестника» за1881 г. новое произведение английского писателя рассматривается как заключительная часть трилогии, также включающей в себя более ранние трагедии «Шастеляр» и «Босуэлл», посвященные шотландскому периоду жизни Марии Стюарт. Новая трагедия, изобразившая «бурную жизнь и трагическую кончину многогрешной и злополучной королевы», характеризуется, по мнению рецензента, традиционной для Суинбёрна «смелостью приемов, отступающих от плавной академической условности так называемых поэтов-лауреатов», однако при этом значительно слабее двух первых частей трилогии: «В ней с талантом Суинбёрна случилось нечто вроде той метаморфозы, которая произошла с Мефистофелем на горе Брокене, где он “разом сделался стариком”. Можно подумать, что на самом поэте отразилась та усталь, и то тоскливое чувство, которые должна была переживать его героиня, испив жизненную чашу до дна и очутившись лицом к лицу с ее горьким осадком» [7, c. 241]. Причиной неудачи Суинбёрна рецензент считает саму личность Марии Стюарт, не способную вдохновить поэта, в котором «преобладает элемент мужественной энергии и отсутствует способность к нежному чувству и идеализации» [7, c. 241], та самая, что обеспечила успех драмы Ф.Шиллера, чья идеальная Мария Стюарт прочно вытеснила исторический образ с его мелкими страстями, самолюбием и вероломством [4, c. 102].
К.К.Арсеньев в статье «Новые сборники русской поэзии», помещенной в №5 журнала «Вестник Европы» за1884 г., воспринимает Суинбёрна как английского классика, подобного Теннисону, чье творчество во многом осталось в прошлом, не вызвав появления подражателей: «Поэзия <…> везде переживает критическую эпоху. Место крупных дарований, сошедших или сходящих со сцены, остается, большею частью, не замещенным <…>. В Англии ничего не слышно о преемниках Теннисона и Свинберна» [1, c. 257].
В переводных историко-литературных исследованиях 1880 – 1890-х гг., среди которых преобладали труды немецкоязычных авторов, суждения о Суинбёрне весьма противоречивы, а в ряде случаев и исключительно негативны. Так, в переведенной с немецкого языка «Всеобщей истории литературы» А.Штерна отмечается, что Суинбёрн, известный своими трагедиями «Аталанта в Калидоне» и «Шастеляр», поддерживал «своего рода академически-серьезную поэзию, неприятно напоминающую итальянскую и немецкую поэзию XVIII века» [9, c. 490]. В книге Г.Брандеса «Новые веяния. Литературные портреты и критические очерки» указано на полное отсутствие представлений об английской поэзии (в т. ч. и поэзии Суинбёрна) у читателей Дании и Норвегии 1860-х гг.: «В шестидесятых годах в буржуазных кружках Дании и Норвегии <…> не имели ни малейшего понятия о том, как далеко шагнула английская поэзия от Шелли до Свинбёрна» [2, c. 339].
Изданное в1894 г. и ставшее популярным в России исследование Макса Нордау «Вырождение» («Entartung»), перевод которого был осуществлен под редакцией Р.И.Сементковского, содержит отдельную главу, посвященную прерафаэлитам – Д.-Г.Россетти, Суинбёрну, У.Моррису. М.Нордау видит в Суинбёрне «выродившегося субъекта высшего порядка», проводит его сравнение с Д.-Г.Россетти («…не так впечатлителен, но зато в умственном отношении гораздо выше Росети»), после чего дает английскому поэту как человеку и творцу крайне жесткую характеристику: «Его мысли ложны и часто походят на бред, но иногда они ясны и связны. Он – мистик, но его мистицизм направлен не столько на религиозные сюжеты, сколько за преступность и порочность. Он первый представитель «диаволизма» в английской поэзии, и это объясняется тем, что он подчинился влиянию не только Росети, но главным образом Бодлэра» [6, cтлб. 95]. Прослеживая, как Суинбёрн последовательно испытывал влияния Д.-Г.Россетти, Ш.Бодлера, Т.Готье и В.Гюго, М.Нордау признавал значительность этих влияний: «Как все психопаты, он очень легко подчиняется внушению, и потому он подражал сознательно или бессознательно всем сколько-нибудь выдающимся поэтам, которых он читал <…>. Сперва он пишет стихотворения совершенно в духе Росети, ударяясь в средние века и прибегая к наивным выражениям, как истый прерафаэлит; затем он уже пишет в духе Бодлэра, изображает из себя демона, произносит страшные проклятия» [6, cтлб. 95–96]. Особо привлекало М.Нордау представление Суинбёрна о природе, которая становилась не отражением пестрой духовной жизни человека, как это было прежде, а «живым, мыслящим существом, следящим вместе с поэтом за перипетиями греховной драмы и выражающим вместе с ним удовольствие, восторг, печаль», после чего звучал вывод о том, что подобное понимание окружающего мира – «бред, соответствующий <…> галлюцинациям душевнобольных» [6, cтлб. 98].
В «Иллюстрированной всеобщей истории литературы» Иоганна Шера, перевод которой под редакцией П.И.Вейнберга пользовался в России конца XIX – начала XX в. определенной известностью, Суинбёрн представлен поэтом идеалистического направления, вступившим (в противоположность Р.Браунингу) на путь пессимизма. Если в его раннем творчестве (первой части «Поэм и баллад») проявлялись «чрезмерная туманность» и «пламенная, но скорее деланная, чем непосредственная чувственность», то во второй части «Поэм и баллад» благотворно сказалась «благородная умеренность преклонного возраста» [8, c. 124]. В трагедии «Аталанта в Калидоне» И.Шерр видит и поэзию, и напыщенную риторику, и характерную книжность: «Пессимистическая основная мысль пьесы – с наибольшей энергией выраженная в действительно величественной песне хора «Кто дал человеку язык?» и т. д. – заключается в неисповедимости, произвольности и жестокости решений судьбы, решений, к таинственности которых, благодаря бесплодной нашей борьбе против них, присоединяется наше отчаяние» [8, c. 124]. Те же мысли И.Шерр находит в другой античной пьесе Суинбёрна «Эрехтей», отчасти предвосхитившей трагедию «Шастеляр», первую пьесу из трилогии о Марии Стюарт, в которой поэт осуществил переход «в область романтизма»: «…ему удалось создать драму жизненную, которая вместе с тем отличается сценичностью и главное достоинство которой заключается в том, что поэт уверенной рукой схватил и нарисовал здесь исторический характер шотландской королевы» [8, c. 124 – 125]. В «Песне об Италии» («Song of Italy») Суинбёрна И.Шерр усматривает «ослепительно прекрасные частности» [8, c. 125], в его же «Эссе о Байроне» («Essay on Byron») – блеск ума, бичующего равнодушие лицемерных англичан к их великому соотечественнику.
В переведенной в1898 г. с немецкого языка «Истории английской литературы» К.Вейзеля Суинбёрн представлен поэтом теннисоновской школы, отличающимся «даровитостью и плодовитостью» [3, c. 187]. С одной стороны, он – «превосходный лирик, настолько субъективный, что может передавать нам самые тонкие настроения своей души, вместе с тем пленяя сладостным благозвучием языка», с другой – «слишком уже гордится своим искусством и чрезмерно расточает его» [3, c. 187]. К.Вейзель отдельно отмечает мастерство Суинбёрна в изображении моря в различных его состояниях («от сумрака бурных волн до спокойной ряби и легкого колыхания зыби»), а также всевозможных ощущений, какие «это прекрасное зрелище способно возбудить в душе человека» [3, c. 187]. Из лирических произведений Суинбёрна К.Вейзель упоминает «Песни перед восходом солнца» и «Балладу о царстве сна» («A Ballad of Dreamland»), из драматических произведений – «Аталанту в Калидоне» как попытку воссоздать древнюю трагедию, не производящую сценического впечатления; также К.Вейзель указывает на традиции Суинбёрна в творчестве Мэтью Арнольда [5, c. 80].
Библиографический список
- Арсеньев К.К. Новые сборники русской поэзии: [Рец. на кн.: Стихотворения графа А.А.Голенищева-Кутузова. СПб., 1884; Стихотворения А.Яхонтова. СПб., 1884; Песни жизни. Стихотворения Омулевского (И.В.Федорова). СПб., 1883; Стихотворения и поэмы Михаила Хрущева. Том I. СПб., 1884] // Вестник Европы. – 1884. – №5. – С. 257 – 273.
- Брандес Г. Новые веяния. Литературные портреты и критические очерки с приложением автобиографии Г.Брандеса и его характеристики / Пер. Э.К.Ватсона. – СПб.: тип. Н.А.Лебедева, 1889. – 388 с.
- Вейзель К. История английской литературы / Пер. с нем. – СПб.: изд. А.С.Суворина, 1898. – 203 с.
- Жаткин Д.Н., Комарова Е.В. Творчество А.-Ч. Суинберна в восприятии и осмыслении русской литературной критики первой трети XX века // Гуманитарные исследования. – 2013. – № 3 (47). – С. 099-110.
- Комарова Е.В. Русская рецепция Алджернона Чарлза Суинберна: Дис. … канд. филологических наук. – Нижний Новгород, 2014. – 287 с.
- Нордау М. Вырождение (Entartung) / Пер. с нем. под ред. и с предисловием Р.И.Сементковского. – СПб.: тип. П.П.Сойкина, 1894. – 544 стлб.
- [Рец.:] Mary Stuart, a Tragedy by A.C.Swinburne // Заграничный вестник. – 1881. – Дек. – С. 241 – 244.
- Шерр И. Иллюстрированная всеобщая история литературы: В 2 т. – М.: изд. Д.В.Байкова, 1898. – Т. 2. – 612, LXI с.
- Штерн А. Всеобщая история литературы / Пер. с нем. – СПб.: тип. А.С.Суворина, 1895. – 538 с.