В современной социолингвистике одной из самых актуальных проблем является проблема языковой вариативности. Неоднородность испанского языка в странах Латинской Америки обусловлена отсутствием единой панамериканской нормы разговорной речи. Как отмечает Г. В. Степанов, это происходит из-за субстратного влияния местных индейских народов на испанский язык [3, 30-31]. Интенсивность данного явления отличается по своей степени. Поэтому не во всех странах индейские языки оказывают равное влияние на испанский язык, который является суперстратом [3, 167-169].
В сохранившихся документах упоминается племя аруака, которое проживало на территории Кубы, когда туда приехали первые испанские колонизаторы и конквистадоры [7, 15]. Дж. Гингзли характеризует язык этого племени как «чисто полисинтетический», поскольку в нем имена существительные не склоняются, глаголы не спрягаются, а категория времени выражена служебными частями речи [6, 5].
Многие слова, встречающиеся в найденных документах того времени, до сих пор не вышли из употребления кубинцев. Например, manjuarí(название рыбы), состоит из двух слов manjua- «очень» и -ari «зуб». Также употребимо bajareque(вид ангара, сделанного из пальмовых листьев), baji- «дом», -eque «уменьшительно-диминутивный суффикс».
Как было записано в дневнике Колумба, колонизаторы не сразу нашли общий язык с местным населением, и долгое время они общались жестами. Но постепенно испанцы начали заимствовать слова индейских племен. Посевы местных жителей стали называться konoko(посев) [8, 62].
Поскольку долгое время Куба была местом, где останавливались суда из Мексики в Испанию, лексика языка обогатилась, заимствовав морскую терминологию у мексиканских племен:
aboyarse(плыть на судне)
acemita (хлеб)
barbaján(грубый, неотесанный)
cafiroleta(тип сладоти)
jaripeo(брюки)
Помимо различных слов были заимствовано огромное количество суффиксов, которые используются в кубинском национальном варианте испанского языка: -aco(a), -azgo, -eco(a), -ano(a), -eo(a), -illo(a), -uco(a). Например, cacicazgo(раб), jabuco (сумка).
Многие заимствованные из языка местного населения слова связаны с понятиями, существующими исключительно на Кубе. Они отражают особенности природной среды, в частности растительный, а также животныймир.
Названия некоторых видов растений, животных, насекомых:
Catey — разновидность попугая
Bibijagua — разновидность большого муравья
Zunzún — колибри
Tatagua — ночная бабочка (татагуа)
Tea — разновидность пальмы
Trompetero — москит, комар
Yaguasa — дикая утка
Yaná — колючее дерево с плодами в виде оливок
Cobo — улитка
Caimito — хризофиллум (растение и плод)
Jutía — местное млекопитающее
Guanaro — дикий голубь
Majá — полевая змея, неопасная для человека, в основном охотится за домашними животными. В современном языке это слово служит прозвищем лентяев, у которых, как и у махи, энергия в основном появляется только при потребности добыть себе еду. Во время войны за независимость с Испанией трусливых людей, прятавшихся в горах, с целью уклониться от борьбы, называли majá.
Помимо заимствований из языков аборигенов также существуют заимствования из различных африканских языков и диалектов.
Африканские слова стали проникать на Кубу с середины XVI века, когда туда начали ввозить негров-рабов из Африки для работы на плантациях. Количество афроамериканцев увеличивалось вплоть до XIX века. Говорящие на различных африканских языках и диалектах, рабы должны были находить общий язык с местным населением. Считается, что первым неграм-креолам было свойственно двуязычие, а их потомки говорили уже на испанском языке [3, 43].
Тем не менее, лексика рабов очень сильно повлияла на местный язык. В наибольшей степени это влияние сказалось на культуре, музыке и танцах. Появились новые слова, обозначающие названия музыкальных инструментов: bongó (африканский барабан); названия танцев: pachanga, son, rumba, cuna и т. д. [1, 64]
Многие из заимствованных слов связаны с религией, различными африканскими культами:
Babalao — жрец
Yaloche — жрица
Bilongo — колдовство
Yemayá — бог моря
Кроме того, в испанский язык Кубы вошли многие слова, употребляющиеся в ежедневной жизни.
Cañengo — худой, тощий. Известный кубинский певец Benny More исполнил в 1959 году песню под названием «Viejo cañengo» («Худой старик»).
Zambullo — неряха
«El zambulloes una persona desaseada y sucia». (опрос информантов)
Guadaño — лодка
Guaiboso — плаксивый, слезливый
Coconete — малюсенький ребенок (также используется в Мексике, т. е. является регионализмом)
Разговор матери и ребенка:
-¿Por qué te comportas así? ¡Ya no eres un coconete! (опрос информантов)
Butuba — еда
Biyaya — беспокойный
Названия некоторых болезней и недугов также были заимствованы из языка негров-рабов [ 5, 53-78]:
Etiqueta — чахотка
Tepeterepe — головокружение
Таким образом, лексика в испанском языке на территории Кубы состоит не только из лексических единиц, общих для всех испаноговорящих стран mesa (стол), casa (дом). В ее состав также входят лексические вариантизмы, обозначающие названия явлений и предметов, присущих для этой зоны. Кроме того, встречаются вариантизмы, представляющие собой значение общеупотребительных слов.
Библиографический список
- Волкова Е. Д., Игнатов Е. И., Торшин М. П. Республика Куба. – М.: Мысль, 1979.
- Михеева Н. Ф. Испанский язык и межкультурная коммуникация. – М., 2003.
- Степанов Г. В. Испанский язык в странах Латинской Америки. – М., 1963.
- Степанов Г. В. К проблеме языкового варьирования. 2-е изд. М.: URSS, 2004.
- González Garcell, Beatriz. ¿Qué español se habla en Cuba? – Michigan State University, 2005.
- Kingsley, Noble G. Proto Arawakan and its descendants // International Journal of American Linguists. № 3. – Baltimore, 1965, c. 1-23.
- Valdés Bernal, Sergio. En torno a las lenguas aborígenes de Cuba en el periodo colonial // Langues et linguistique. № 20. – Québec, 1994, c. 155-172.
- Valdés Bernal, Sergio. El Legado Indoamericano en el Espaňol del Caribe Insular Hispánico // Convergencia. № 32. – Toluca, 2003, c. 57-84.
Количество просмотров публикации: Please wait