РЕЛИГИОЗНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И ТРАДИЦИИ ИНДИИ В ВОСПРИЯТИИ РУССКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ И ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ XIX-ГО СТОЛЕТИЯ

Вержбицкая Е.Ю.

Ключевые слова: Индия


Рубрика: 07.00.00 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ

Библиографическая ссылка на статью:
Вержбицкая Е.Ю. Религиозные представления и традиции Индии в восприятии русских путешественников и исследователей XIX-го столетия // Современные научные исследования и инновации. 2012. № 8 [Электронный ресурс]. URL: https://web.snauka.ru/issues/2012/08/16444 (дата обращения: 29.03.2024).

История взаимоотношений России и Индии своими корнями уходит вглубь веков, и несмотря на географическую отдаленность, страны имеют немало общего: общий подход к различным международным проблемам, заинтересованность в сохранении мира на планете, обеспечении условий для своего гармоничного экономического, политического и культурного развития.

Индия с давних времен привлекала русских путешественников, ее история была овеяна множеством мифов и загадок, В России ходили слухи о сказочном богатстве этой страны. Все это толкало русских путешественников на совершение дальних и тяжелых поездок в Индию, а впечатления от увиденного попадали в их путевые заметки и дневники. Изучение культуры и взаимоотношений между Россией и Индией на основе впечатлений русских путешественников и исследователей XIX в. актуально в настоящее время в связи с возрастающим значением Индии в современном мире и как внешнеполитического партнера  России. Восприятие Индии с точки зрения людей XIX вв. позволяет глубже понять культуру и историю Индии, ее цивилизационные особенности. Это в свою очередь позволяет приблизиться к достижению подлинного диалога культур между Индией и Россией, что является актуальной проблемой в современном многополярном мире.

Актуальность обозначенной проблемы велика также в силу ее малоизученности в историографии. На сегодняшний день проблема изучения Индии в трудах русских путешественников и исследователей XIX вв. еще далека от своего завершения, сведения о культуре и традициях этой страны в трудах наших соотечественников зачастую обрывочные и несистемные. Все имеющиеся публикации, как правило, посвящены различным аспектам этой проблемы. Лишь недавно стали появляться обобщающие научные труды по восприятию русских людей Индии XIX-го вв., однако систематизацию и обобщение в этом направлении необходимо продолжать.

XIX в. избран для рассмотрения проблемы восприятия русскими людьми культуры Индии в связи с тем, что в этом столетии было начато научное изучение Индии русскими исследователями, появилось немало крупных работ, в которых были представлены и проанализированы многие события и явления в истории и культуре Индии. Исторические источники этого периода представляют собой тот фундамент, на основе изучения которого можно судить о восприятии русскими людьми Индии. Более поздний период сознательно оказался за рамками изучения, поскольку он связан с новым этапом в истории нашей страны, когда появилось множество новых работ по Индии, новых описаний и путешествий в эту страну, и их анализ и обобщение представляет собой с отдельную научную проблему и предмет отдельного исследования.

К настоящему времени имеется немало научных работ по проблеме восприятия русскими людьми культуры и традиций Индии, В историографии этой проблемы можно выделить труды дореволюционных, советских и современных исследователей по отдельным направлениям, связанным с взаимоотношениями и культурными контактами между Россией и Индией. Среди работ дореволюционных историков следует особо отметить труды Н.М. Карамзина и Ф.И. Булгакова [19, 8]. Эти историки были знакомы с текстами рукописей русских путешественников XV-XIX вв., в частности. трудами А.Никитина, В.В. Верещагина, Лебедева, и глубоко изучили их деятельность в Индии, а также их восприятие этой страны, особенности подхода того или иного путешественника к изучению истории и культуры Индии. Все это делает их работы весьма ценными при изучении обозначенной проблемы.

История внешнеполитических контактов между странами исследовалась в трудах Н.А. Халфина, П.М. Щаститко, Н.С. Киняпина и др. [24]

Проблеме изучения истории доколониальной и колониальной Индии посвящены исследования М.Ф. Антоновой, П. Глушковой [3, 16]. Истории культуры и религии Индии посвящены работы М.Ф. Альбедиль, И.П. Глушкова, А.М. Дубяцкого [1, 16].

Что касается деятельности русских путешественников, побывавших в Индии, то специальных исследований по этой проблеме к настоящему времени сравнительно немного. Среди имеющихся публикаций, использованных в данной работе, следует отметить труды Е.И. Гневушевой, В.В.Семичова, А.Н. Зелинского, П.М. Шаститко, К.Г. Кубанова [14, 23, 21, 24].

В целом  обозначенная в настоящем исследовании проблема относится к числу малоизученных тем в исторической науке. Необходимо продолжать работу по накоплению сведений, содержащихся в источниках, их обобщению и систематизации. Изучение восприятия Индии глазами русских путешественников XIX-го в. может осуществляться через изучение впечатлений наших соотечественников от религиозных верований и элементов бытовой культуры Индии.

Согласно цивилизационному подходу, индийское общество подходит под определение традиционного общества, в котором обычаи и обряды сохраняются на протяжении длительных периодов в неизменном виде и играют огромную, подчас определяющую роль в жизни людей.

Жизнь восточных обществ не изменялась веками. И лишь в XIX в., страны востока с традиционным укладом оказались втянуты в процесс модернизации и были вынуждены стать частью мировой капиталистической системы. К этому времени отставание восточных стран по уровню социально-экономического развития от западноевропейских государств стало весьма заметным. В литературе можно встретить целый комплекс причин сложившегося положения. Особенностью традиционных обществ Востока являлась доминирующая роль государственной власти.  К концу XIX в. в большинстве восточных стран при сохранении традиционных институтов сложился и развивался частнособственнический уклад. Эти тенденции имели место и в Индии. В этой стране государство являлось верховным собственником земли [13, с. 134].

Характерной чертой традиционных обществ Востока являлась слабость и немногочисленность слоя частных собственников, которые не обладали никакими правами перед лицом государства, и не имели гарантий защиты от произвола со стороны властей и бюрократии. К числу особенностей восточных обществ относилось определяющее значение не классовой, а корпоративной структуры общества. В особенности это было свойственно Индии, с ее общеизвестным делением на касты. Корпоративная социальная структура подразумевала разделение общества на множество корпораций и кланов (применительно к Индии – касты или варны).

В традиционных обществах в XIX в. с особенной силой проявился кризис модернизации, который к тому же осложнялся европейским колониализмом. В Индии XIX-го в. эта проблема получила отражение в трудах различных русских исследователей и путешественников.

Под влиянием колониализма и процесса модернизации ускорилась ломка традиционных феодальных институтов, патриархальных форм жизни и хозяйства. Строились железные дороги, фабрики, порты, и этот процесс сопровождался превращением Индии в колониальный сырьевой придаток Англии. Усиливалась зависимость Индии от иностранного капитала.

Современные исследователи подчеркивают, что в традиционных обществах движение по буржуазному пути развития сопровождалось большими трудностями и периодическими возращением назад.  Историки выделяют две модели процессов трансформации  традиционных обществ [5, с. 104].

Первая модель – восприятие капиталистического пути развития, существенная трансформация традиционных устоев жизни. Примером такого варианта являются Турция и Египет.

Во второй модели определяющее значение имели традиции. Суть ее заключалась в том, что традиционная культура сохранялась в неизменной форме, игнорируя внешние влияния, а также воспроизводила эту культуру в прежнем виде независимо от уровня развития государства. Примером такой модели  являлась Индия, Иран, Афганистан, богатые нефтью арабские страны.

Применение цивилизационного подхода и теории модернизации к  изучению религиозных верований и обычаев Индии в восприятии русских путешественников XIX-го в. позволяет понять специфику Индии, место и значение традиций в жизни индийского общества.

Одним из крупных исследователей XIX в., оставившим немало работ по изучению Индии, стал основоположник индологии в России, И.П. Минаев. В своих работах он уделил большое внимание индийским религиозным представлениям. Исследователь писал о том, что его главное внимание было направлено на религиозную сторону индийской жизни. И.П.Минаев был прекрасно подготовлен к изучению Индии. Объехав Индию, почти весь Цейлон, в том числе его захолустные места, историк смог подробно охарактеризовать сложившееся к тому периоду положение с археологическими памятниками и культовыми сооружениями Индии, преимущественно буддийскими [6, с. 17].. Минаев подробно описал  встретившиеся ему памятники архитектуры, снабдив свои описания составленными им на основе первоисточников историческими справками.

Главное внимание он уделил изучению буддизма. За тот период, что историк провел в экспедициях, он собрал большую коллекцию индийских рукописей и предметов культа.  И.П. Минаев оставил и богатое научное наследие, которое способствовало становлению новых специалистов в области фольклора, филологии, лингвистики, религиоведения.

В своих работах И.П. Минаев упоминал и об одном из течений индуизма (брахманизм) и отмечал, что в Индии имелось не много брахманистов.  На тот момент это было относительно новое движение.  Тем не менее, Минаев неоднократно упоминал о брахманистах, о том, что у них имеются свои храмы, где ведутся службы и читаются священный тексты. Кроме того, в дневниках Минаева говорится о брахманах, с которыми ему удалось побеседовать и у которых были свои ученики [22, с. 101].

Минаев отмечал усиливавшееся в XIX в. влияние Англии на сознание и некоторые религиозные обычаи индийцев и обострившиеся противоречия между древними религиозными представлениями и новыми реалиями.  Минаев подчеркивал устойчивость многих обычаев, имеющих религиозную природу, и неприятие каких-либо новшеств в этой сфере со стороны индийцев. Например, в индийском обществе до XIX в. не допускалась повторное замужество женщины, потерявшей мужа, т.е. вдовы. По словам И.П. Минаева, «замужество вдов произвело сильное брожение в туземном обществе. Особенно женщины были вооружены против этого движения» [22, с. 115].

В дневниках Минаева имеются описание пещер, где были сооружены буддийские храмы. Одна из таких пещер – Чамра-Лена произвела на него особенное впечатление. В этой пещере, по словам И.П. Минаева, все священные изображения были весьма любопытными. В ней располагалась фигура Будды, которая имела ореол из змей. У Минаева имеется очень много описаний буддийских сооружений, храмов, гробниц, нередко находящихся в пещерах.

В своих дневниках Минаев писал о посещении им различных буддийских монастырей и буддийских монахах, об их отношении к англичанам [22, с. 121]. При этом в ходе своих посещений монастырей и изучении жизни в них Минаев пришел к выводу о том, что влияние буддизма в современной ему Индии было весьма небольшим. Более того, он считал, что простой народ не знает и не понимает буддизма, причем даже те люди, которые обучаются в буддистских монастырях. В частности. Минаев писал: «Буддизм и здесь в агонии. Он борется сильно, но теряет под собою почву… его добьет западная культура и неверие. Что знает народ из своей веры? В школах монастырских он узнает обрывки, в жизни видит грубое суеверие. Но суеверие, раз разрушенное западною культурою, подорвет кредит и нравственного   учения» [22, с. 122].

Интересны сведения и рассуждения Минаева о влиянии англичан и культуры этой страны на обычаи, религию и образование в Индии. В частности. он неоднократно упоминал о своих посещениях различных колледжей для мусульманской молодежи,  система преподавания в которых находилась под сильным англичан.

Как писал Минаев, «в большинстве случаев из колледжей выходят люди с преувеличенными ожиданиями от жизни… Главнейшая же причина недовольства мусульманина совершенно иная. Он ропщет на свое незавидное, низкое положение при иностранном правительстве» [22, с. 122].

По словам И.П. Минаева, серьезный клубок противоречий был связан с  засильем англичан в Индии, которым в наибольшей степени были недовольны индийские мусульмане в силу своих религиозных убеждений. По словам Минаева, «в душе каждый мусульманин в Индии бунтовщик»             [22, с. 122]Настроения враждебности среди мусульман в Индии по отношению к англичанам и афганской войне, в которой участвовала Англия. Минаев подчеркивал в своих дневниках неоднократно.

Исследователь упоминал также о неприязненном отношении представителей индуизма к присутствию в Индии англичан и писал о сложившимся в их среде поверье о том, что британское владычество должно закончиться через сто двадцать пять лет. Писал Минаев и об отношении индийцев к России в связи с противостоянием Англии и других европейских держав в Индии и участием России в этих событиях.

По его словам, индийцы верили в миф, насажденный в Индии англичанами, о якобы существовавшей угрозе русского нашествия. Но при этом, как писал автор, ему неоднократно приходилось слышать о том, что в случае такого нашествия на сторону русских встанет значительная часть индийцев. Таким образом, на основе сведений. собранных Минаевым, можно говорить о русских симпатиях индийцев в XIX в., которые воспринимали Россию, очевидно, как противовес английскому засилью.

Помимо индуизма, буддизма и ислама в Индии XIX в. Минаев писал о сикхах и их религиозных представлениях.  В своих дневниках  он упоминал о посещении храма сикхов и о том, как он присутствовал на утреннем молении. По словам Минаева, «сикхи сидели на ковре, в кружке, и все хором пели». Среди богомольцев он увидел людей из разных каст и даже различных религиозных вероисповеданий.

Немало сведений содержится в дневниках Минаева о посещении миссионерских (английских) школ и библиотек, построенных при школах англичанами, а также о том, что среди представителей индийской интеллигенции было немало сторонников англичан [22, с. 122]

Таким образом, в работах И.П. Минаева содержатся сведения о различных религиях, имевших распространение в Индии в XIX в.  Поскольку этот период в истории Индии был связан с колониальной зависимостью от Англии, проблема англо-индийских отношений проходит через все другие вопросы и в том числе отражается и на религиозном сознании индийцев, по крайней мере, в изложении исследователя Минаева. Он писал о распространенности и большом влиянии в Индии в XIX в. таких религий, как индуизм, мусульманство, буддизм, христианство.

Влияние последнего было связано с миссионерской деятельностью англичан. Писал Минаев и о некотором влиянии брахманизма в Индии. Наиболее непримиримую позицию в отношении англичан, с его точки зрения, занимали мусульмане, негативные отзывы о них он встречал и среди буддийских монахов. Более терпимое и спокойное отношение к этой проблеме Минаев отметил среди индусов, сторонников брахманизма, сикхов  и, естественно, индийских христиан.

Большой вклад в изучение религиозных верований Индии внес советский индолог, начавший свое творчество в XIX в. – Ф.И. Щербатской. Он являлся учеником И.П. Минаева. По оценке современных исследователей, его труды составили целую эпоху в буддологии и тибетологии [27, с. 127]. Свои первые труды по Индии он издал в самом начале XX в., развивая идеи своего предшественника В.П. Васильева. Ф.И. Щербатской вычленил три периода в развитии буддизма, и особое внимание уделил буддийской логике. Изучая буддизм в Индии XIX в., Щербатской пришел к выводу, что многие идеи буддийских философов позднее, и в иной историко-культурной среде, были высказаны западноевропейскими  мыслителями Нового времени.

Углубленная работа над санскритскими буддийскими текстами и их тибетскими переводами натолкнула Щербатского на мысль о том, что для изучения тибетской литературной традиции необходимо осуществлять поездки в Монголию и Забайкалье.

Изучение буддизма у Щербатского было подчинено главной цели – пониманию индийской культуры. Если предшественник Щербатского. Минаев при изучении буддизма главное внимание уделял внешней стороне этой проблемы, т.е. подробно описал религиозные обряды и образ жизни буддийских монахов, их храмы и службы, то Щербатского в большей степени интересовала внутренняя сторона вопроса, т.е. изучению самого учения буддизма и его  философского содержания.

В этом содержании он особо выделял так называемую буддийскую логику – систему рассуждений, созданную в Индии в VI-VII вв., а также комментарии к ней.  Логика буддизма, по мнению исследователя, включала в себя чувственное восприятие, теорию роли чистого ощущения и теорию достоверности нашего знания [27, с. 129].

Помимо теории ощущений Щербатской выделял в буддизме теорию координации, т.е. переход от внешнего мира к его репрезентации или воспроизведению нашим разумом в суждениях и понятиях. После этого, по его мнению, следует теория суждения, вывода и силлогизма. Таким образом,  с точки зрения исследователя, буддийская логика включала в себя особые методы познания, которые сами буддисты называли учением об источниках познания.

Конечная цель буддийской логики – объяснение отношения между динамичной реальностью и истинными конструкциями мысли. Как писал Щербатской применительно к ситуации  XIX в., представители всех других официальных религий Индии обычно считали буддистов самонадеянными нигилистами, а те в свою очередь называли своих оппонентов чужаками и язычниками. Шербатской выделил три периода в истории буддизма в Индии. Наибольшие отличия существовали, по его мнению, между ранним и новым буддизмом.  Как писал исследователь,  характерной чертой нового буддизма было его учение о полной равнозначности эмпирического мира и абсолюта, сансары и нирваны.

Исследователь отметил большое разнообразие различных философских систем. Из всего разнообразия философских концепций он выделил семь систем, оказавших особое влияние на буддизм в Индии, а именно материализм, джайнизм, эволюционизм санкьи, мистицизм йоги, монизм веданты, реализм ортодоксальных мимансаков, реализм ньяя-найщещики   [27, с. 139]. При этом в джайнизме на первый план он выдвигал теорию морального осквернения и очищения. Осквернение воспринималось как приток тончайшего вещества внутрь души. Нравственный прогресс воспринимался как результат закупоривания отверстий, через которые могло бы проникнуть загрязняющее вещество с последующим очищением святой души и ее вознесением в нирвану.

Сопоставив влияние всех этих вышеперечисленных концепций на буддизм в Индии, Щербатской пришел к выводу, что буддизм представлял собой срединных путь: он отвергал субстанциональную душу и Бога, сохранив при этом субстанциональность психических явлений и признав реальность кармы и нирваны.

Философские системы Индии Щербатской разделил на радикальные, и нерадикальные. Все они утверждали, что всякая вещь вечна, а изменения лишь кажутся нашему сознанию. Буддизм и веданту в истории индийской философии исследователь назвал сторонами, взаимно обязанными друг другу, и подчеркнул их взаимовлияние [10, с. 27].  В заключении Щербатской пришел к выводу о наличии точек соприкосновения между философией буддизма и европейской философией Нового времени, в частности, учениями Д. Бруно, Н.Кузанского, учением Спинозы о Боге.

Определенные сведения о религиозной жизни Индии содержались в сочинениях известного русского писателя Л.Н. Толстого. Интерес к Востоку возник у него в 1870-е гг. Тогда он стал изучать Индию, ее древнюю культуру, религии, просветительские движения в Индии, одновременно  распространяя в России почерпнутые о ней сведения.

Толстой пристально следил за выходившей об Индии в те годы литературой, откликался на все новинки. Его интерес к индийскому фольклору был связан также с издательской и редакторской деятельностью писателя. Толстой и его единомышленник Е.Г. Чертков плодотворно сотрудничали с И.Д. Сытиным, – главой одного из крупнейших книгоиздательств в России. На страницах сборников под редакцией И.Д. Сытина (в том числе сборнике «Посредник») появлялись публикации по Индии. Издания Сытина, таким образом, способствовали распространению в народе знаний об Индии.

В 80-е гг. XIX в. Индия занимала значимое место в религиозных исканиях Л.Н. Толстого. Он изучал ее основное религиозные системы: индуизм, буддизм, ислам.  Об этом свидетельствуют его  научно-популярные и публицистические сочинения. В ответе корреспонденту из Бомбея  Толстой сообщал, что  прочел его письмо «с большим интересом и удовольствием. Я высоко ценю мое общение с индийскими религиозными людьми, каковым и вы являетесь,  судя по вашему письму.  С большим интересом и пользой для моей духовной жизни прочел я все встретившиеся мне  браминские религиозные книги и буду очень благодарен за книгу, которую  вы предлагаете мне прислать» [10, с. 41].

Толстой подчеркивал свою приверженность основным  положениям «Бхагавадгиты». Толстого особенно интересовал буддизм, о чем свидетельствовали его статьи на эту тему и другие материалы по буддизму, которые он помещал в своих изданиях, а также его встречи с И.П. Минаевым.  Их знакомство произошло 6 октября 1883 г.  в Туле. В тот же день Минаев написал о встрече и беседе с Толстым своим племянницам и воспитанницам – сестрам А.П. и В.П. Шнейдер. Он отметил при этом интерес писателя к  религиозным темам, особенно к буддизму.

Л.Н. Толстой интересовался и религиозно-реформаторскими учениями Индии и их наиболее известными деятелями. Он изучал проповеди и изречения Рамакришны Парамахансы, одного из самых ярких представителей бенгальской Реформации. Знакомство Толстого  с религиями Индии было одним из факторов формирования его морально-этических воззрений [10, с. 41].

Как отмечают современные исследователи, Л.Н. Толстому удалось завоевать  сердца и умы индийцев, прежде всего тех из них, кто находился  в Англии, где публиковались многие его работы. В те годы в Англии выходили сборники, называвшиеся «Листки Свободного слова». В них Толстой помещал свои статьи, посвященные Индии, в частности, «Голод или не голод», «Патриотизм и правительство», «Обращение к царю» и др. В этих статьях содержались его идеи непротивления злу насилием, его социальные идеи – о создании общества «Господства Духа Разума и Любви», о значении этики в мировоззрении. В конце XIX в. Л.Н. Толстой наладил связи с видным индийским публицистом А Рамазесаном, издавшим в Мадрасе популярный в то время журнал «Ариа». Статьи Толстого вызывали живой отклик  в местной прессе. Рамазесан писал по этому поводу: «Поразительно, что человек, столь далекий  от нас, чуждый нашим традициям и нашей истории, сумел так верно понять наши настоятельные нужды» [24, с. 116].

Индийские патриоты, читая Толстого, высказывали ему глубокое уважение. Так, Баба Преманад Бхарати, издатель журнала «Свет Индии», обратился 27 января 1905 г. к Толстому с письмом, именуя его Махатмой.  Он пояснил, что Махатма – означает на санскрите «великая душа». «И таковой вы являетесь. Вы единственный подлинно великий человек в этом ослепленном своим могуществом. Высокомерием материалистическом Западе. Составляет честь переписываться с вами» [11, с. 182]. Еще советские исследователи  называли Ясную Поляну  уникальным центром русско-индийских научных и культурных контактов, куда стекались газеты, журналы, книги, письма из Индии, протягивались нити прямых связей с Индией. Современные авторы также отмечают связь толстовства как философского учения с религиозно-философскими концепциями Индии, распространенными там в XIX в.

Итак, подводя итог изучению религиозных представлений Индии по материалам русских путешественников и исследователей XIX-го в., следует отметить такую общую черту, отмеченную всеми исследователями, как многообразие религий и религиозных концепций в этой стране. Данная ситуация остается практически без изменений до настоящего времени.

Русские путешественники и исследователи XIX в., естественно, сравнивали религиозные представления и обряды Индии с православной традицией и находили очень немного точек соприкосновения. Вообще проблема точек соприкосновения между православием и индийскими религиозными представлениями остается неоднозначной и достаточно острой до настоящего времени.  На основе анализа имеющейся  литературы, можно прийти к выводу, что даже у Русской Православной церкви нет единой позиции в этом вопросе. Среди современных исследователей можно встретить авторов, которые подчеркивают наличие общих корней в религии и мировоззрении Индии и России, некие общие ведические традиции, но таковых авторов немного. Поиски в этом направлении ведутся и, вероятно, еще далеки от своего завершения.

Картина восприятия индийской культуры российскими исследователями XIX в. будет неполной без изучения элементов бытовой культуры и обрядов индийцев в этот период. В дневниках, путевых заметках и исследованиях русских, посетивших Индию в XIX вв., содержатся обрывочные сведения о тех обрядах, свидетелями совершения которых в Индии они оказались. В основном это были похоронные обряды и ритуалы, связанные с приемом пищи. В трудах отдельных исследователей XIX в.  можно найти достаточно подробные и ценные рассуждения о влиянии обрядов на жизнь индийцев в современных  им условиях.

Что касается особенностей принятия пищи и пищевых запретов, то они были обусловлены религиозными убеждениями жителей Индии. Сохранившиеся сведения в основном повествуют о пищевых ритуалах и запретах индусов и индийских мусульман. Многие из описанных русскими путешественниками индийских обрядов могут показаться современному человеку жестокими и бессмысленными. Российские путешественники не случайно описали их, поскольку они также, как и религиозные  верования индийцев, составляли глубокий контраст с русскими обычаями, обусловленными православными традициями. Обряды и обычаи индийцев были связаны с их многочисленными религиями и казались непривычными, а порой и бесчеловечными с точки зрения христианской обрядности и христианского миропонимания.

В этом отношении большой интерес представляют дневники Минаева, в которых  исследователь поместил свои рассуждения о значении обрядов и обычаев как таковых в жизни Индии XIX в. Эти рассуждения можно оценивать как своего рода обобщение относительно роли обряда в условиях модернизации традиционного индийского общества.

И.П. Минаев отмечал двойственность влияния англичан на традиционные устои и жизнь в Индии применительно к XIX в. С одной стороны, писал он, создавалось впечатление мощи  европейского влияния на Восток: «Всюду взор встречает вторжение европейской цивилизации, начиная с европейского караван-сарая и кон­чая лавочкою, в которой европейцу предлагают западные товары… Туземцы кругом вас говорят по-английски. Вы встречаете студентов с английскими книжками в руках. Заговорите с ними, и к удивлению своему вы узнаете, что все они отлично знакомы со всеми вопросами дня в Европе. Они следят за ли­тературою и политикою» [22, с. 128].

Однако, как подчеркивал Минаев, это была лишь внешняя сторона положения дел в Индии. Европейская культура по существу не оказывала влияния на образ жизни и мышления на Востоке и в частности в Индии: «Люди здесь живут все-таки по-старинному, и те задачи и вопросы, которые волнуют западные общества, для них не существуют. Незначительное меньшинство забавляется усво­ением западных идеалов политических. Для масс эти идеалы и связанные с ними задачи недоступны пониманию»   [22, с. 129].

Основным регулятором жизни в Индии для широких слоев населения, как утверждал И.П. Минаев, по-прежнему выступал обычай. «Обычай па Востоке, – писал И.П. Минаев, – божествен­ного происхождения. Рассудок его не может объяснить; да этого и не нужно; чем менее он понятен, тем прочнее его бо­жественная репутация среди масс…  И если на первый взгляд в Индии поражают явления, свидетельствующие о европейском влиянии, то, ближе вгля­дываясь в эту жизнь за этою казовою стороною, начинаешь различать полное господство стародавнего обычая» [22, с. 129].

Далее он высказал очень глубокую мысль, отражавшую, как представляется, существо происходивших в Индии в XIX в., процессов. Он писал о том, что обычаи и новаторство не могут жить бок о бок, не приходя в столкно­вение. Он отметил, что в Индии существовало незначительное меньшинство, воспитанное на английских политических идеалах, но и это меньшинство, по словам исследователя, « едва ли было на стороне законодательной деятельности, посягающей изменить какой-нибудь религиозный или социальный обычай». Далее он подчеркнул, что «массы индийского населения ненавидят и страшатся всяких изменений» [22, с. 129].

Как писали еще советские исследователи, иго колониального режима, тормозившее и уродовавшее начавшийся процесс развития капитализма в Индии, вызывало недовольство и возмущение в самых разнообразных слоях индийского общества, ускоряло рост национально-освобо­дительного движения» [6, с. 16].

Итак, Минаеву удалось увидеть проблему сохранения и изменения обычаев и традиций как таковых в  индийском обществе в непростой период его модернизации, сопровождавшейся засильем английского колониализма. Минаев неоднократно указывал на недовольство и возможные выступления индийцев против английских колониальных властей. Это не удивительно в условиях того времени, когда в Индии, как и других странах колониального Востока, зарождалось национально-освободительное движение и стихийный протест народных масс, направленный против иностранного капитала.

Процесс модернизации традиционного общества Индии был труден, многоступенчат и длителен по времени. Применительно к XIX в. можно говорить лишь о его начальной стадии. При сохранении мировой колониальной системы выход на путь самостоятельного развития и модернизации был маловероятен. Однако индийские традиции, обычаи и культура, в которой веками воспитывалось население этой страны,  и прежде всего основная его часть – крестьянство, – позволили в дальнейшем выработать собственную тактику преодоления колониального положении–  – гандизм. Это учение сочетало в себе терпение и протест, консерватизм и стихийную революционность, что было характерно для веками воспитанного в фаталистическом, религиозном мировоззрении индийского крестьянина.

В целом изучение восприятия индийской культуры выходцами из России в XIX в. свидетельствует об интересе русских к этой стране, а также  о желании индийцев больше узнать о России. Взаимоотношения народов России и Индии имеют давнюю историю. При этом ни разу эти отношения не были омрачены  военными конфликтами, политическим противоборством, торговым соперничеством или идеологической несовместимостью.

В отличие от большинства стран Западной Европы интерес российской общественности к Индии носил преимущественно сочувственно-познавательный характер. Как бы ни был высоко развит народ страны в техническом, научном и культурном отношении он не может распространить все богатство своей культуры на другой народ, если в основе их взаимоотношений лежит колониальное угнетение, как это имело место в отношениях Индии и Великобритании.

Конечно, англичане внесли в жизнь Индии некоторые достижения науки и техники, но делали это только в той степени, в какой это было им выгодно и политически целесообразно.  Добросовестное изучение культуры и истории страны отдельными английскими востоковедами не меняло общей тенденции взаимоотношений Англии и Индии. Этим можно объяснить тот факт, что высокая культура Англии не оказала того влияния на индийскую культуру, которое могла бы оказать.

Особенность русско-индийских отношений состояла в том, что они на протяжении всей своей истории зиждились главным образом на неофициальной основе и имели глубокие корни. Новое время было отмечено возрастанием взаимного интереса народов друг к другу. Важные политические события в одной стране в тот период нередко вызывали сочувственные отклики в другой, как это произошло, в частности, в 1857-1859 гг.  во время антианглийского восстания в Северной Индии, за ходом которого внимательно следила российская общественность.

Превращение Индии в колонию Великобритании отрицательно сказалось на русско-индийской торговле, культурно-политических и научных связях, однако контакты продолжались. Российские путешественники и исследователи  в XIX в. активно совершали поездки в Индию и записывали все, что видели там. Их дневники и путевые заметки представляют собой ценное историческое наследие по изучению Индии, ее религиозных верований, культуры и обычаев.

Английские колонисты всячески ограничивали российско-индийские контакты. В XIX в. родился миф о «русской угрозе» Индии, но культурные и экономические  связи между Россией и Индией продолжали развиваться. В отличие от английских авторов, русских путешественников и исследователей Индия интересовала не как объект колониальной эксплуатации. Побудительными мотивами для поездок в Индию выступали и простое любопытство, и осознанный интерес к этой стране (как, например, путешественника Лебедева иди художника Верещагина), и желание извлечь выгоду от индийской торговли (А.Никитин), и, наконец,  научные интересы (Минаев, Щербатской).

В XIX в. в работах Щербатского и Минаева содержались уже не просто интересные записи, но и ценные аналитические обобщения, систематизированные данные по конкретной научной проблеме. Кроме того, в отличие от путешественников предшествующего периода, Минаев и Щербатской совершали свои поездки с конкретной целью научного изучения Индии.  Наконец, Минаев и Щербатской стали основателями  научной школы по изучению Индии. Их труды являются сегодня не только ценным историческим источником, но и сохраняют свой научный интерес.


Библиографический список
  1. Альбедиль, М.Ф. Зеркало традиций: человек в духовных традициях Востока / М.Ф. Альбедиль. – СПб: азбука-классика. 2003. – 284 с.
  2. Альбедиль, М.Ф. Индия: беспредельная мудрость / М.Ф. Альбедиль. – М.: Алетейя, 2003. – 414 с.
  3. Анналы / Материалы научной конференции «Слесаревские чтения». Вып. 3. – М.. 1994. – 114 с.
  4. Антонова, К.А. Английское завоевание Индии в XVIII в./ К.А. Антонова. – М.: Изд-во иностранной литературы, 1958. – 100 с.
  5. Антонова, К.А. Русско-индийские отношения в XVII-XVIII вв. / К.А. Антонова. – М., 1953. – 14 с.
  6. Артановский, С.Н. На перекрестке идей и цивилизаций. Исторические формы общения народов: мировые культурные контакты, многонациональное государство /  С.Н. Артановский. – СПб.: СПбГАК, 1994. – 294 с.
  7. Баранников, А.Б. Биография Н.П. Минаева / А.Б. Баранников / Минаев И.П. Дневники путешествий в Индию и Бирму 1880. 1885-1886. – М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1955 . – С. 3-20.
  8. Байкова. Н.Б. Роль Средней Азии в русско-индийских торговых связях (первая половина XVI-вторая половина XVIII вв.) / Н.Б. Байкова. – Ташкент: Наука, 1964. – 192 с.
  9. Булгаков,  Ф.И. В.В. Верещагин и его произведения / Ф.И. Булгаков. – СПб: Тип. А.С. Суворина, 1905. – 197 с.
  10. Булгаков, Ф.И. Герасим Степанович Лебедев, русский путешественник, музыкант в Индии в конце XVIII века / Ф.И. Булгаков // Исторический вестник, 1880. – Т.3. – № 11. – С. 513-520..
  11. Бурба, Д. В Толстой  и Индия: прикосновение к сокровенном / Д. Бурба.. – М.: Фэн Шуй центр, 2000. – 72 с.
  12. Вафа, А. Философские взгляды Д. Неру / А. Вафа.  – М.: Наука. 1987. – 210 с.
  13. Вигасин А.А. Изучение Индии в России XVIII века // Ежегодник Индия 1983. – М.: Наука. 1985. – С. 339.
  14. Воронов,  Ю.П. Хозяйственное управление Сибирью. Исторические параллели / Ю.П. Воронов // ЭКО. Всероссийский экономический журнал. – 2011. № 1. – С. 134-146.
  15. Гневушева, Е.И. Забытый путешественник / Е.П. Гневушева.  – М., 1958. – 98 с.
  16. Гольдберг, Н.М. Очерки по истории Индии. Национально-освободительное движение и новое время / Н.М. Гольдберг. – М.: Наука, 1965. – 187 с.
  17. Древо индуизма / Под ред И.П. Глушкова. А.М. Дубянского. – М.: Восточная литература. 1999.  – 218 с.
  18. Дворкин, А.Л. Сектоведение. Тоталитарные секты. Опыт систематического исследования / А.Л. Дворкин. – Н.Новгород, 2003. – 360 с.
  19. Каган, М. Мир общения: проблемы межсубъектных отношений / М.Каган. – М.: Политиздат, 1988. – 315 с.
  20. Карамзин, Н.М. История государства Российского. Книга II. Т.V, VI, VII, VIII / Н.М. Карамзин. – М.: Книга, 1989. –  320 с.
  21. Кришна / Сост. В.В. Юрчук. – М.: Современное слово, 2004.– 92 с.
  22. Кубанов, К.Г. Военная экспедиция в Британскую Индию: проект Л.Н. Соболева / Дималог культур и цивилизаций. Материалы VIII Всероссийской научной конференции молодых историков / К.Г. Кубанов.  – Тобольск: ТГПИ, 2007. – С. 158-163.
  23. Минаев,  И.П. Дневники путешествий в Индию и Бирму 1880. 1885-1886 / И.П. Минаев . – М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1955 . – 230 с.
  24. Семичов, В.В., Зелинский, А.Н. Академик Ф.И. Щербатской / В.В. Семичев, А.Н. Зелинский / Щербатской Ф.И. Избранные труды по буддизму. – М.: Наука, 1988. – С. 3-40.
  25. Россия и Индия / Под ред Н.А. Халфина. П.М. Шаститко. – М.: Главная редакция восточной литературы, 1986. – 354 с.
  26. Соболев, Л.Н. Возможен ли  поход русских в Индию? / Л.Н. Соболев. – М., 1901. – С. 4-8.
  27. Трубецкой,  Н.С. Религии Индии и христианство /  Н.С. Трубецкой // Православие и религии Востока. Сб статей. – М., 2005. – С. 371-380.
  28. Щербатской, Ф.И. Избранные труды по буддизму / Ф.И. Щербатской.  – М.: Наука, 1988. – 179 с.


Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «Вержбицкая Евгения Юрьевна»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться:
  • Регистрация