Проблема эвристической интуиции в целом не является новой для теории познания. Однако начавшийся в последней трети ХХ столетия переход от неклассической стадии научного познания к постнеклассической стадии, к стадии постнеклассических когнитивных контекстов и постнеклассических культурных контекстов интерпретации позволяет наметить новые направления гносеологического анализа интуиции, которые пока еще не реализованы. Существуют сферы профессиональной практической деятельности, в которых интуиция играет первостепенную роль и для которых ориентация в механизмах интуиции является условием эффективной практической деятельности.Теоретическое осмысление интуиции прослеживается в ряде исследований. Так называемая созерцающая интуиция исследовалась Декартом, согласно которому интуиция — это прямое, непосредственное усмотрение истины, в отличие от опосредованного, рассудочного познания. Знание, полученное интуитивным путем, предстает как простое, ясное, самоочевидное. Интуиция — высший путь интеллектуального познания, в процессе которого человек одновременно мыслит и созерцает. Для Декарта интуиция – это «понятие ясного и внимательного ума, настолько простое и отчетливое, что оно не оставляет никакого сомнения в том, что мы мыслим, или, что одно и то же, прочное понятие ясного и внимательного ума, порождаемое лишь естественным светом разума».
Спиноза (ХVII в.) характеризовал интуицию как интеллектуальную, рассудочную деятельность, дающую уму возможность непосредственно схватывать содержание общих понятий, выражающих подлинные свойства вещей, их сущность. Связь интуиции с причинно–следственными отношениями рассматривал Юм (ХVIII в.). Локк дал трактовку интуиции как формы непосредственного познания внутреннего субъективного мира человека. И. Кант отнес созерцательную интуицию к начальному звену процесса познания, которое движется затем к понятиям и завершается идеями. В ХIX в. А. Шопенгауэр обосновывал понимание интуиции как непосредственного, наглядного, очевидного, не доказываемого постижения человеческих представлений. Он характеризовал интуицию как последнее основание и источник истинного знания. Для А. Шопенгауэра интуиция – это непосредственный, наглядный вид интеллектуального познания. Мысль об интеллектуальном характере интуиции – один из устоев всей теории познания Шопенгауэра. Интеллектуальность интуиции, как ее понимает Шопенгауэр, означает, что корень интуиции не в чувственном ощущении и не в идеях разума (как думали диалектические идеалисты), но в рассудке.
Интуитивизм вообще (Бергсон, Лосский и др.) усматривал в интуиции непосредственное «постижение» действительности; сама интуиция понимается в интуитивизме как особая способность сознания, несводимая к чувственному опыту и дискурсивному, логическому мышлению, граничащая с мистическим «вживанием» в объект познания.
Исследованием созерцательной интуиции занимался А. Бергсон. А. Бергсон определял интуицию как «интеллектуальную симпатию», посредством которой познающий субъект помещает себя в «подвижную реальность» и овладевает ею.
К трактовке интуиции как рода непосредственного созерцания примыкает интуиционизм. Интуиционизм (Л. Брауэр, Г. Вейль, А. Гейтинг) трактует как род внутреннего непосредственного интроспективного познания умственно строящихся математических объектов, их отчетливое различение и отождествление. Л. Брауэр в своих исследованиях делает вывод, что математика как наука свободна от логических предпосылок. Но в таком случае единственным источником математики – таково утверждение Л. Брауэра – может быть интуиция. Именно интуиция, и только она одна, дает с непосредственной ясностью понятия и выводы математики.
На примере интуиционизма К.Н. Суханов вскрыл основные несоответствия субъективистской трактовки созерцательной интуиции требованиям научного метода.
Особое направления составляют исследования эвристической интуиции как формы неосознаваемого решения познавательных проблем и задач. Одним из первых исследователей ХХ столетия, утверждавшим существенную роль эвристической интуиции в процессе творческой деятельности был А. Пуанкаре. Идеи А. Пуанкаре были развиты Ж. Адамаром, который собрал многочисленные свидетельства о проявлении эвристической интуиции в творческой работе различных ученых. Большая советская энциклопедия так трактует интуицию: «Она [Интуиция] представляет собой своеобразный тип мышления, когда отдельные звенья процесса мышления проносятся в сознании более или менее бессознательно, а предельно ясно осознаётся именно итог мысли – истина. Интуиции бывает достаточно для усмотрения истины, но её недостаточно, чтобы убедить в этой истине других и самого себя».
М. Бунге считает интуицию понятием собирательным, обозначающим те механизмы мышления, о работе которых мы не отдаем себе отчета при решении научной проблемы. Все исследование М. Бунге подчинено одной главной цели: вскрыть огромную эвристическую роль интуиции как необходимого момента в процессе познавательной деятельности. По мнению М. Бунге, конструктивный подход к изучению проблемы включает: тщательный анализ многочисленных значений термина « интуиция » и осторожное пользование им; эмпирический и теоретический анализ интуиции в рамках научной психологии; уточнение результатов интуиции посредством классифицирующей, обогащающей и придающей четкость разработки понятий. Именно психологическая, а не фактическая непосредственность зарождения истины является у М. Бунге признаком интуиции.
Изучение интуиции активно проводится в отечественных исследованиях. В.Ф. Асмус рассматривает интуицию как непосредственное знание, живое созерцание в его диалектической связи со знанием опосредствованным. В.Ф. Асмус отмечает, что в широко известных философских работах встречаются термины–синонимы «интуиции» такие, как «созерцание», «видение», «усмотрение», «непосредственное знание». А важными вопросами при изучении проблемы интуиции являются: 1) вопрос о факте существования интуиции, 2) вопрос о правильном объяснении этого факта. Эвристическая, или интеллектуальная, интуиция в работах этого ученого – это непосредственность усмотрений ума, интуиция существует как факт познания.
А.А. Налчаджян считает, что интуицию можно с полным правом назвать интеллектуальной эмоциональностью или эмоциональной интеллектуальностью. А.А. Налчаджян показал, что не только признание реальности интуиции не противоречит учению об отражательной сущности субъективной реальности, но и свое действительно научное обоснование интуиция может получить именно в этом учении. Под интуицией он понимает проявление активности подсознательной сферы психики, появление в фокусе сознания ранее находившихся вне его тех или иных элементов субъективной реальности.
В.Д. Бирюковым предпринята попытка рассмотреть интуицию как подготовленный предшествующим развитием познания и практики качественный скачок в процессе отражения, который характеризуется непосредственностью, внезапностью, неосознаваемостью и ведет к постижению сути явлений, к новым знаниям о действительности и способах действия с ней без опосредующих логических рассуждений.
Анализ различных сторон интуитивного познания можно найти в работах А.Т. Бочоришвили, Я.А. Пономарева, Л.К. Безродного и М.И. Панова, А.С. Кармина и Е.П. Хайкина, А.В. Славина, Г. Хана, В.И. Хорева и др.
Осуществленные исследования интуиции в целом носят традиционный характер. В этих исследованиях феномен интуиции рассматривается в контексте процесса познания, эволюции познания, в которой выделяются различные этапы. Однако в этих исследованиях не предпринимались попытки эволюционной трактовки самой интуиции как момента процесса познания. Между тем, как мы уже говорили, развитие научного познания на современном этапе открывают перспективы рассмотрения интуиции в эволюционном аспекте. Мы имеем в виду развитие синергетических представлений об эволюции сложных нелинейных систем (см. работы А. Баблоянц, Е.Н. Князевой, С.П. Курдюмова, Г. Николиса, И. Пригожина, И. Стенгерса, Г. Хакена).
Использование синергетического метода мышления позволяет рассмотреть процесс эвристической интуиции как форму самоорганизации эволюционирующей системы знаний.
В последние годы возрос интерес к синергетике и возможностям использования ее идей. Особый акцент при этом делается на правомерности переноса идей синергетики в гуманитарные исследования. По нашему мнению, обобщение синергетических представлений об эволюции сложных систем делают возможным применение синергетического метода мышления и в гуманитарной области, и, в частности, в исследованиях эволюции процесса познания. Нам представляется, что синергетические онтологические представления эволюции сложных систем позволяют выделить в феномене эвристической интуиции существенно новые моменты.
Еще раз подчеркнем, что в проведенных исследованиях интуиции не разработан вопрос об использовании обобщенных онтологических системно-синергетических представлений для анализа интуиции. Исследователи описывают элементы интуиции, но не рассматривают интуицию как процесс, подчиняющийся некоторому системообразующему фактору. Объясняюще-описательный характер традиционных исследований интуиции, безусловно, не снижает их значимости. Он позволяет выйти на новый уровень исследования интуиции с использованием современных эволюционно-методологических стратегий.
В связи с выше изложенным считаем возможным уже сегодня решать исследовательские вопросы, связанные с подведением основных итогов традиционного изучения феномена эвристической интуиции как познавательного акта; описанием феноменологии эвристической интуиции; выявления критериальных характеристик эвристической интуиции как специфического познавательного процесса; установления онтологических синергетических оснований эволюционирующей системы эвристической интуиции; установления возможностей управления процессом эвристической интуиции.
Количество просмотров публикации: Please wait