Еще с именами С. Кьеркегора, В. Дильтея, Э. Гуссрерля, А. Бергсона, М. Хайдеггера, Ж.-П. Сартра связан глубокий переворот в понимании времени как внутренне организующего фактора, определяющего целостность жизненного пути личности, а не просто как физической величины [2, 6].
Л. А. Первин, О. П. Джон в своем анализе психологических теорий личности подчеркивают, что понимание исследователями роли прошлого, настоящего и будущего в поведении личности – есть одно из наиболее значимых разграничений теоретических подходов к личности [8].
Различные теоретические подходы в разной степени оценивают удельный вес прошлого и будущего в настоящем.
К объяснению настоящего через события прошлого прибегают генетическая психология, бихевиоризм, психоанализ (историческая причинность). К объяснению настоящего через призму представлений субъекта о будущем, реализуемом в его жизненных целях, дальних мотивациях, прибегают представители холистической, гуманистической и экзистенциальной психологии.
В феноменологии, философии жизни, экзистенциальной и гуманистической психологии акцент ставится не на существовании человека во времени, а на существовании времени в человеке как субъекте собственного жизнеосуществления. Личность трактуется как целостное образование, предполагающее единство настоящего, прошлого и будущего.
«Настоящее» имеет две основные трактовки. Первая – это трактовка в релятивистских традициях, подразумевающая, что настоящее не существует, так как каждое мгновение немедленно становится прошлым. Второй подход предполагает рассмотрение настоящего применительно к жизненному пути как определенное сравнительно устойчивое состояние, период жизни. Это некий «момент устойчивости», как его определяет Л. Н. Коган [4].
Прошлое в контексте жизненного пути определяется как аспект психологического времени личности, в котором произошедшие изменения внешнего или внутреннего мира отделены от настоящего. Так, вчерашний день может определяться как «настоящее», если не произошло никаких крупных событий, отделивших его от сегодняшнего дня. Прошлое в какой-то степени служит критерием настоящего.
Будущее может представляться как реализованная цель единичного действия или целого комплекса действий. Оно выступает как более или менее детализированный образ предвосхищаемой жизни. Здесь возможен отрыв от реальности, появление мечты.
В обыденном сознании настоящее, прошедшее и будущее часто выступают изолированно друг от друга. Настоящее, как пишет В. Э. Чудновский, часто отделено от уже не существующего и еще не существующего. Однако, диалектическая связь времен признается непременным условием объективного познания действительности.
К. Левин поставил вопрос о существовании единиц психологического времени различного масштаба, обусловленных масштабами жизненных ситуаций и определяющих границы «психологического поля в данный момент». Согласно К. Левину, это поле включает в себя теперешнее положение личности, а также ее представления о своем прошлом и будущем – желания, страхи, мечты, планы и надежды. Все части поля, несмотря на их хронологическую разновременность, субъективно переживаются как одновременные и в равной мере определяют поведение человека [2].
И. И. Чеснокова, рассматривая особенности актов самосознания, обращается к мнению А. Е. Шерозии о связи самоотношения личности с ее временным планом, писавшим: «Отношение личности к самой себе дано не только в системе ее отношений к самой себе через свое сознание, но и в системе ее отношений к самой себе через свое бессознательное психическое, из коих система ее отношений к самой себе через свое сознание связывает ее с ее настоящим и будущим, тогда как система ее отношений к самой себе через свое бессознательное психическое связывает ее с ее прошлым, как бы обнимая таким образом весь мир ее собственно-для-себя-бытия, как в сфере ее социального статуса, так и в сфере ее естества» [11, 116].
Влияние индивидуального прошлого на психическое состояние человека и его поведение признается психологией еще со времен З. Фрейда.
Прошлое «остается» в человеке в виде знаний, которые он приобрел, навыков и умений, которым он научился; прошлое присутствует в характере, который человек вырабатывал в прошлые годы, в жизненном опыте, который он приобрел. «Сегодняшние успехи и неудачи имеют начало в прошлом. Они как бы запрограммированы прошлым. В этом смысле наши нынешние победы и поражения суть вчерашней «самоподготовки» [12, 184].
Введение категории будущего как совокупности целей, к которым нужно стремиться и переход от причинной детерминации к целевой принадлежит А. Адлеру.
На то, что человек не может полноценно существовать без ориентира на будущее, также указывал В. Франкл. Он отмечал, что стремление к какой-либо цели в будущем придает жизни или некоторому ее отрезку смысл и духовную опору, отсутствие же значимых целей ведет к чувству внутренней опустошенности, экзистенциальному вакууму, различным неврозам.
«Современная наука накопила огромное количество фактов, доказывающих, что жизнь человека и животных во многом зависит не только от его прошлого, но и от будущего, от так называемого опережающего отражения. Доказано, что на основе опыта, накопленного организмом или всем биологическим видом, формируются определенные «метки», «константы», инварианты, которые словно настроены на отдаленный результат. Эти константы как бы учитывают, что произошло бы с организмом, если бы не было принято защитных мер, и принимает такие меры. Таким образом, они как бы перекидывают мост от прошлого и будущего…» [12, 186].
А. Н. Леонтьев в этой связи пишет, что активное приспособление к будущему свойственно именно для человеческого поведения. Во-первых, оно протекает как произвольное действие; во-вторых, акт приспособления к будущему является непрямым опосредованным актом по своей структуре. Активное приспособление к будущему представляет собой особый культурный «инструмент» овладения будущим при помощи творческих действий, в том числе и воображения [5].
Как прошлое, так и будущее приобретают определенное значение для личности и оказывают влияние исключительно в рамках настоящего. Еще Аврелий Августин отмечал, что реальностью обладает лишь настоящее, прошлое и будущее существуют лишь в настоящем.
В работах М. М. Бахтина высказывается идея о том, что для человека его пространство и время являются средством его смысловой организации; становление человека в этом случае обретает форму самоопределения. Важнейшей характеристикой самоопределения, по его мнению, является его ориентированность в будущее. Временное будущее выступает для человека как идеальное проецирование себя в будущее, как область, ценностно мотивирующая личностное развитие [7].
В теории личностных конструктов Дж. Келли рассматриваются механизмы отбора и интерпретации событий. Человеческая деятельность, по мнению Дж. Келли, психологически направляется ожиданиями событий. Из этого следует, что личность стремится к предвидению, предвосхищает события, производя изменения в своей системе конструктов для достижения наиболее точного прогноза, и достигает будущего посредством настоящего [8].
Наличное бытие – это, как отмечает С. Л. Рубинштейн, продукт предшествующего развития внутренних предпосылок или условий, складывающихся в ходе предшествующего развития, которое в процессе взаимодействия с миром определяет будущее формирование человека, его внутренние условия. Необходимую связь настоящего, прошлого и будущего в жизни человека он видит как «детерминированность человека, его свойств, его решений и ответственность человека не только за то, что он делает, но и за то, чем он будет, станет, за самого себя, за то, что он есть, поскольку то, что он есть, – это в какой-то предшествующий момент его жизни было тем, что он будет» [9, 362].
Восприятие времени определяется П. Фрессом как процесс установления порядка изменений в настоящем, их длительности и промежутков между ними. Он использует понятие «временной кругозор», который характеризуется тем, что человек с помощью памяти может устанавливать прошлые изменения, а с помощью воображения – будущие. Посредством абстрагирования от конкретных изменений во времени, реконструкции прошлого, предвидения будущего и соответствующей их организация формируется временная целостность событий жизненного пути [3].
Л. И. Анцыферова считает, что личность постоянно экстраполирует себя в свое будущее, а свое отдаленное будущее проецирует на свое настоящее. Будущее существует в личности как направленность ее развития и переживается человеком в виде страстного стремления к своим целям и идеалам, как желание выразить себя в определенной деятельности [1].
Особую роль того, что личность совершает в настоящем на то, что может быть сформировано в будущем отмечает Л. Н. Коган. Он пишет: «Будущее вероятностно; с ним люди связывают свои надежды и опасения, свою дальнейшую судьбу. При этом человек зачастую не замечает того, что будущее не возникает спонтанно, вдруг, что оно подготовлено настоящим, более того – настоящее содержит его элементы, ростки. Будущее зависит от выработанных всей предшествующей жизнью качеств человека, его установок, от тех дел, которые он начал сегодня, от его прошлого и настоящего. Конечно, это … не исключает неожиданных и непредвиденных поворотов, удач и неудач, случайностей, но, несмотря ни на что, основные тенденции будущего заложены в настоящем бытии человека» [4, 114].
Как особо подчеркивал Н. Н. Трубников, «сфера полной детерминированности (чистой необходимости) есть сфера абсолютного прошлого», тогда как «сфера будущего – сфера «чистой возможности». При всей связности настоящего, прошлого и будущего время остается неопределенным и неоднородным [10, 22].
Исходя из приведенных выше положений, разрабатываемых в рамках разных школ и подходов, прошлое, настоящее и будущее выступают как взаимообусловливающие аспекты психологического времени личности. Настоящее является объективной реальностью, которая может и должна быть постигнута. Будущее и прошлое – есть абсолютные сферы субъективного, которые оказывают воздействие на личностное настоящее. Именно влияние прошлого и будущего на настоящее определяет мультивариативность и нелинейность развертывающейся действительности.
Осознание и постижение данного двустороннего характера связи настоящего с прошлым и будущим является наиболее перспективным способом целостного изучения жизненного пути личности.
Библиографический список
- Анцыферова, Л. И. Психология повседневности: жизненный мир личности и «техники» ее бытия / Л. И. Анцыферова // Психол. журн. – 1993. – Т. 14, № 2. – С. 3-16.
- Головаха, Е. И. Психологическое время личности / Е. И. Головаха, А. А. Кроник. – Киев : Наук. думка, 1984. – 208 с.
- Категории материалистической диалектики в психологии / Отв. ред. Л. И. Анцыферова. – М.: Наука, 1988. – 248 с.
- Коган, Л. Н. Человек и его судьба / Л. Н. Коган. – М.: Мысль, 1988. – 285 с.
- Леонтьев, А. Н. Деятельность. Сознание. Личность / А. Н. Леонтьев. – М.: Смысл; Издат. центр «Академия», 2004. – 352 с.
- Мандрикова, Е. Ю. Современные подходы к изучению временной перспективы личности / Е. Ю. Мандрикова // Психол. журн. – 2008. – Т. 29, № 4. – С. 54-65.
- Моросанова, В. И. Самосознание и саморегуляция поведения / В. И. Моросанова, Е. А. Аронова. – М.: Институт психологии РАН, 2007. – 213 с.
- Первин, Л. А. Психология личности: Теория и исследования / Л. А. Первин, О. П. Джон. – М.: Аспект Пресс, 2001. – 607 с.
- Рубинштейн, С. Л. Проблемы общей психологии / С. Л. Рубинштейн. – М.: Педагогика, 1973. - 248 c.
- Трубников, Н. Н. Время человеческого бытия / Н. Н. Трубников – М.: Наука, 1987. – 256 с.
- Чеснокова, И. И. Проблема самосознания в психологии / И. И. Чеснокова. – М.: Наука, 1977 – 144 с.
- Чудновский, В. Э. Смысл жизни и судьба / В. Э. Чудновский. – М.: Ось – 89, 1997. – 208 с.
Количество просмотров публикации: Please wait