В СССР социалистическая обрядность признавалась важным средством коммунистического и особенно атеистического воспитания. Советские идеологи считали, что «только удовлетворяя объективную потребность в обрядовом оформлении значимых для личности, коллектива и общества событий, можно противостоять влиянию на людей обрядов религиозных» [1]. Под социалистической обрядностью понималась система коллективных символических действий, воплощающих в себе социалистические идеи, ценности и идеалы и вызывающих интенсивные чувства и переживания их участников.

В отечественной литературе  выделяются три основных этапа складывания социалистической обрядности [2]. Первый период (1917 г.  – середина 1930-х гг.) характеризовался системной и категоричной ликвидацией старых обрядов или их грубым осовремениванием, внедрением так называемой «красной обрядности»: «красная пасха», «красное рождество», «красные свадьбы», «красные крестины» («октябрины», «звездины») и т.д. Данные мероприятия «имели ярко выраженную атеистическую направленность, пропагандировали советский образ жизни, новые взгляды на общественные и брачно-семейные отношения» [3]. «Красную обрядность» не удалось распространить ни в городской, ни тем более в сельской местности. На втором этапе развития советской обрядности (середина 1930-х – 1950-е гг.) власти установили «профессиональные праздники» – День рыбака, День шахтера, День железнодорожника и т.п.  Но объективные причины препятствовали (коллективизация, массовые репрессии, Великая Отечественная война) утверждению социалистической обрядности. Третий этап развития социалистической обрядности (1960-1980-е гг.) сопровождался многочисленными научными обсуждениями о месте обрядов в советском обществе [4]. В регионах образуются «комиссии по советским традициям, праздникам и обрядам», появляются методические разработки по проведению того или иного праздника. В данный период внедрение новых форм обрядности проводилось не столь оголтело и фанатично, как в 1920-1930-е гг. Специалисты подчеркивали, что «когда речь идет о новых обрядах, мы не абсолютизируем их «новизну», отдавая себе отчет в том, что новое вырастает из старого и базируется на нем. Складывающиеся тысячелетиями народные обычаи заключают в своих формах, а иногда и в содержании, много такого, что может быть с успехом унаследовано и использовано для создания нового» [5]. Особое внимание обращалось на то, что существенным недостатком атеистического воспитания является то, что в нем использовались главным образом рациональные методы, а эмоциональные, как правило, оставались на втором плане, тогда как религии делают основной упор именно на эмоциональное воздействие на людей. Утверждалось, что с середины 1980-х гг. должен был начаться четвертый этап развития социалистической обрядности – «дальнейшего совершенствования системы социалистических праздников и обрядов», «повышения атеистического потенциала советской обрядности», «всемерной пропаганды и распространения безалкогольных праздников и обрядов» и т.д. [6].

В 1960-1980-е гг. работа по замене религиозных обычаев и традиций новыми советскими праздниками и ритуалами была признана одним из ключевых моментов научно-атеистической пропаганды. Бюро ЦК КПСС по РСФСР 25 августа 1962 г. своим постановлением одобрило и разослало для исполнения на места в партийные органы записку председателя Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР «О некоторых мерах по отвлечению населения от исполнения религиозных обрядов», в котором верно отмечалось, что «исполнение населением ряда областей РСФСР, в особенности молодежью, религиозных обрядов: «венчаний», «крещений» происходит в ряде случаев не в силу религиозности людей, совершающих эти обряды, а в результате того, что органы ЗАГСа проводят регистрацию браков и рождения детей буднично, без надлежащей торжественности» [7]. Соответствующее решение было принято бюро ЦК КПСС по РСФСР 18 февраля 1964 г. № 203 «О внедрении в быт советских людей новых гражданских обрядов». Аналогичные рекомендации были утверждены и в отношении мусульманского культа.

Были приняты соответствующие решения и на региональном уровне. На местах образуются «комиссии по советским традициям, праздникам и обрядам», по проведению безрелигиозных гражданских обрядов, создаются общественные советы по внедрению в жизнь новых гражданских обрядов, появляются методические разработки по проведению того или иного праздника. Еще в 1963 г. в промышленные и сельские обкомы КПСС и облисполкомы Пензенской области была представлена докладная записка «О некоторых мерах по внедрению в быт советских людей безрелигиозных обрядов» [8]. Большое значение придавалось проведению светских праздников: «День животновода», «День механизатора», «Праздник урожая», «Праздник Русской зимы», «Праздник песни и молодежи», «Праздник серпа и молота» и т.д. Однако проблемы оставались. Исполком областного Совета депутатов трудящихся на своем заседании 26 июня 1968 г. был вынужден заслушать отчет Башмаковского райисполкома и принять развернутое решение, обязывавшее все райисполкомы осуществить конкретные меры по повседневному улучшению работы по проведению новых гражданских обрядов и праздников [9].

С конца 1960-х гг. в ряде татарских сел Куйбышевской и Пензенской областей начали активно проводиться гражданские торжественные регистрации новобрачных, и это не встречало заметного осуждения со стороны пожилых мусульман, а напротив, наблюдался все более возраставший интерес. Проведение подобных торжественных церемоний в условиях региона десять лет назад едва ли было возможным [10]. Так, в 1966 г. с. Индерке Сосновоборского района Пензенской области была создана специальная комиссия по проведению безрелигиозных обрядов; особая комната сельского Совета была отведена под торжественную регистрацию браков и новорожденных детей. Более того, уполномоченный Совета по делам религий по Пензенской области констатировал, что уже в следующем году в Индерской мечети в 1967 г. было проведено всего 14 религиозных браков из 51 граждански зарегистрированных и 39 религиозных наречений имен из 70 зарегистрированных новорожденных [11].

Ульяновским облисполкомом в начале 1970-х гг. были приняты специальные решения № 433-15-с от 07.07.1972 г. и № 648 от 29.09.1973 г., призванные активизировать работу в данном направлении. Как следствие, в Заволжском районе области в 1973 г. был создан Совет по разработке и внедрению в быт советских людей новых гражданских обрядов [12]. В 1974-1978 гг. в городах Ульяновской области в торжественной обстановке уже было зарегистрировано 58% новорожденных, заключено 87% браков; но в сельской области данные показатели были значительно ниже – не превышали 45%, в отдельных районах – ниже 10%, а в некоторых селах (Старая Тюгальбуга, Очкаюн, Елховый Куст, Абдреево), «несмотря на проводимую разъяснительную работу, вообще не проводятся» [13] гражданские «обряды». Уполномоченный Совета по Ульяновской области С.М. Агафонов следующим образом объяснял столь низкие показатели: «Райисполком, сельские, поселковые Советы неудовлетворительно осуществляют контроль на местах за выполнением законодательства о культах и плохо организуют работу по внедрению в быт новых обрядов. Райисполком не принимает необходимых мер по выполнению решения облисполкома от 15 октября 1974 г. «О мерах по усилению контроля за выполнением законов о культах в свете постановления Совета министров РСФСР от 12 августа 1974 г. «О работе исполкомов местных Советов Оренбургской области по контролю за соблюдением законодательства о религиозных культах» [14].

Далеко не все священнослужители исламского культа воспринимали новую практику. Так, мулла чистопольской мечети Н.М. Мофлюхунов (Татарская АССР) в праздничной проповеди на «Курбан-байрам» (1977 г.) «обрушился с критикой на тех, кто устраивал красные свадьбы» [15].

В контексте практики внедрения социалистической обрядности в г. Пензе планировалось выделить и оборудовать помещения для ЗАГСа Октябрьского района города; увеличить штат работников ЗАГСа по Ленинскому и Октябрьскому районам; организовать в г. Пензе 2 дома бракосочетания, в которых бы регистрация браков проводилась 2-3 дня в неделю с участием представителей партийных, советских, комсомольских и профсоюзных организаций; отвести земельный участок сада новорожденных, в котором родители, чей ребенок только что родился, имели бы возможность посадить дерево и ухаживать за ним; привлечь музыкальных работников, писателей, поэтов, художников для разработки красочной советской обрядности; приобрести для бюро ЗАГСов магнитофоны. Аналогичные действия были предприняты в Ульяновской, Куйбышевской областях и Татарской АССР [16].

Однако практика складывалась таким образом, что система новых традиций социалистической обрядности зачастую не вытесняла религиозные обряды и ритуалы, а выступала красивым зрелищным дополнением (это касалось и православных организаций [17]). Более того, отмечалось, что иногда имели место попытки «протащить» под видом национальных религиозные обычаи [18]. Среднее Поволжье по-прежнему оставалось «проблемным» регионом СССР с повышенным уровнем религиозной обрядности. Необходимость контроля за деятельностью мусульманских объединений внедрения социалистической обрядности четко осознавалась уполномоченными Совета на местах. Но, именно они, сталкивавшиеся с реальностью, отмечали, что в связи с большей религиозностью татарского населения, нежели русского, некоторым фанатизмом мусульман регламентация деятельности мусульманских организаций и сокращение их количества, распространение новых праздничных традиций и замена ими религиозных ритуалов требуют особых усилий и нестандартных подходов со стороны советского и партийного руководства [19].

1. Атеистический словарь. М., 1984. С. 419.
2. Курочкин А.В. Этапы формирования советской обрядности // Советские традиции, праздники и обряды. Киев, 1988. С. 208-212.
3. Курочкин А.В. Красная обрядность // Советские традиции, праздники и обряды. Киев, 1988. С. 92.
4. Алексеев Н.П., Носова Г.А. Новому гражданину – новые обряды. М., 1985; Вопросы развития социалистических праздников и обрядов. Рига, 1981; Глаголев В.С. Эмоционально-психологические основы советской обрядности. М., 1978; Закович Н.М. Советская обрядность и духовная культура. Киев, 1980; Советские традиции, праздники и обряды: Опыт, проблемы, рекомендации. М., 1986 и др.
5. Бромлей Ю.В. Новая обрядность – важнейший компонент советского образа жизни // Социалистическая обрядность и формирование нового человека. Киев, 1979. С. 35.
6. Курочкин А.В. Этапы формирования советской обрядности // Советские традиции, праздники и обряды. Киев, 1988. С. 211.
7. Государственный архив Пензенской области (ГАПО) Ф. 2392. Оп. 1. Д. 37. Л. 253.
8. ГАПО Ф. 2392. Оп. 1. Д. 91-а. Л. 198.
9. ГАПО Ф. 148. Оп. 1. Д. 4683. Л. 44.
10. ГАПО Ф. 148. Оп. 1. Д. 4683. Л. 44.
11. ГАПО Ф. 2392. Оп. 1. Д. 41. Л. 50.
12. Государственный архив Ульяновской области (ГАУО) Ф. Р – 3705. Оп. 1. Д. 144. Л. 93.
13. ГАУО Ф. Р – 3705. Оп. 1. Д. 133. Л. 69; Д. 144. Л. 7,30.
14. ГАУО Ф. Р – 3705. Оп. 1. Д. 144. Л. 6.
15. Национальный архив Республики Татарстан (НА РТ) Ф. Р 873. Оп. 1. Д. 77. Л. 187.
16. ГАПО Ф. 148. Оп. 1. Д. 4617. Л. 2.
17. Королева Л.А., Королев А.А., Молькин А.Н. Конфессиональная практика мусульманского духовенства Среднего Поволжья (1960-1970-е гг.) // История и археология. 2014. № 11 [Электронный ресурс]. URL: http://history.snauka.ru/2014/11/1270 (дата обращения: 02.02.2015).
18. Киналь А.В., Вазерова А.Г. Регулирование фискальных отношений государства и православных объединений Пензенской области. 1940-1980-е гг. // Современные научные исследования и инновации. 2015. № 1 [Электронный ресурс]. URL: http://web.snauka.ru/issues/2015/01/46276 (дата обращения: 02.02.2015).
19. ГАПО Ф. 148. Оп. 1. Д. 4617. Л. 7.

Все статьи автора «Королева Лариса Александровна»