Правомерно говорить о ретроспекции как о важнейшем художественном приеме, с помощью которого реализуется концепт тайна в романе Грэма Свифта. Произведение начинается «с конца»: во второй главе романа «Водоземье» перед читателем уже взрослый учитель истории на пороге своей отставки. Повествование возвращается к событиям его прошлого с дополнительными акцентами, содержит «ретроспекцию в ретроспекции» («рассказ в рассказе», каждый раз начинающийся словами волшебной сказки «once upon a time» — о конце истории, о Фенах, о пустом сосуде, о материнском молоке и так далее). На уровне композиции ретроспекция выполняет функции прояснения элементов текущего действия, создает чувство единения времен, сужает хронологическое время и объясняет заключительные сцены.
Ретроспективная позиция автора позволяет читателю сосредоточить внимание не столько на событии, сколько на поведении героя, что ложится в основу явления остранения. Так, в сцене обнаружения похищенного младенца повествование вначале ведется от первого лица, от лица главного героя – учителя истории: «I come home to find… I turn the key in the lock. I hear…» [1; 264]. Затем же, с целью передать крайнюю степень невероятности и предельное напряжение героя, в тексте появляется авторская речь и мы видим Тома Крика как бы со стороны, он описывает себя от третьего лица: «Your history teacher stands in the doorway, presenting, before this bizarre Nativity, the posture of an awestruck shepherd [1 ; 264] – ваш учитель истории стоит в дверях, застывши перед странной этой сценой Рождества, в позе пораженного священным трепетом пастуха». Для того чтобы раскрыть тайну поступка безумной Мэри («my wife’s committed a revolutionary – a miraculous – act… [1; 264] – воистину революционный – и таинственный – шаг моей жены…)» Грэм Свифт обращается к событиям тысячелетней давности, к евангельской истории. Здесь важна авторская ремарка: «Maybe this is where history dissolves, chronology goes backwards» [1; 267] – может быть, история теряет здесь силу, и время течет вспять.
В романе «Водоземье» простым и ясным на первый взгляд вещам придается вкус тайны, а странным – логическое объяснение. Звезды летнего неба предстают как серебряная пыль благословения Божьего («They are the silver dust of God’s blessing»). Пустые и голые Фены провоцируют всяческие фантазии и веру в сверхъестественное. Так даже верши на угрей смотритель ставит ночью («So he would always set his eel traps at night. Not because eel traps cannot be set by day, but because the mystery of darkness appealed to him» [1;9]). Реальные же исторические события, битву при Ватерлоо, Крымскую войну, Крики воспринимают не как голые факты, а как новый строительный материал для новых сказок: «they listened and repeated what they heard with wide-eyed awe, as if such things were not the stuff of fact but the fabric of a wondrous tale» [1; 26].
При изображении главного героя Тома Крика ретроспекция осуществляется в форме его воспоминаний, диалога учителя с воображаемыми учениками. Память высвечивает самые яркие значимые моменты его жизни: исполненные радости и ужаса, они заполняют его существование в ответ на требование объяснений происходящего вокруг хаоса.
В свете ретроспекции может быть осмыслена вступительная сцена описания звездного неба и ответ на вопрос, что такое звезды. «God cast them down to fall on us», – говорит отец Тома. Эта фраза перекликается с известным выражением А. Эйнштейна: “God casts the die, not the dice”, в несколько другой формулировке – «Я не верю, что Господь Бог бросает кости», «Бог мечет жребий, а не кости». Дальнейший контекст романа («But when he saw how wicked we were, he changed his mind and ordered the stars to stop») подтверждает мысль об отрицании случайностей. Бог дает возможность выбора, в зависимости от решения человека и складывается его судьба. В зависимости от этого выбора кусочек неба («little broken-off bits of heaven») может превратиться в Божье благословение («God’s blessing»), либо в застывшую звезду. История жизни Тома Крика и, глубже, история его семьи предстает как последовательное отпадение от Бога: убийство Фредди Парра, аборт Мэри, идиотизм Дика как следствие инцеста, его самоубийство. Как верно утверждает Ирина Попова в статье «Земноводный Грэм Свифт», «подобно революциям, неправедные любовные действия не исправят ситуации, не произведут, как верит в своем безумии последний Аткинсон, «спасителя мира» – произведут лишь «капустную голову», бедного Дика [2;1].
Характерными изобразительно-выразительными средствами приема ретроспекции в исследуемом романе являются простые противопоставления: хаос – порядок, рождение – смерть, ничто – смысл, разрушение – рекламация, апокалипсис – спасение, флегма – любопытство, здесь в Фенах — там, в остальном мире, теперь — тогда, истина — вымысел, известное – тайна. Противопоставление глагольных времен также несёт определенную смысловую нагрузку. Для традиционного английского романа характерно нарративное грамматическое время Past Simple. В романе «Водоземье» оно часто заменено нарративным настоящим (Present Simple). Present Simple употребляется в повествовании как «настоящее историческое», применяемое обычно лишь для отдельных фрагментов повествования в целях замедления действия, «приближения картинки» к читателю. Как отмечает, О.В. Трынкова, в постмодернистской прозе функция настоящего неопределенного не только сократить пространственно-временную дистанцию между писателем и читателем, но и подчеркнуть вневременной характер описываемых событий, их универсальность, принадлежность к настоящему и прошлому одновременно [4; 256].
Особая роль в реализации приёма ретроспекции принадлежит повтору. С первой страницы с помощью повтора автор вновь и вновь возвращает читателя в начало начал – дом главного героя: «In a lock-keeper’s cottage, by a river, in the middle of the Fens…», «we lived in a lock-keeper’s cottage by the River Leem…», «it would seem that in our lock-keeper’s cottage we were in the middle of nowhere…», подводя к следующему выводу: «A fairy-tale land, after all». То есть за счет повтора образ дома в самом начале романа окружается особой аурой, вокруг дома создается тайна. И действительно, по ходу повествования оказывается, что дом смотрителя при шлюзе наполнен секретами и хранит не одну семейную тайну.
Зачастую, такие повторы позволяют раскрыть образ с разных сторон и закольцовывают повествование, создавая, как уже говорилось, «рассказ в рассказе». Так происходит с образом шлюзовой заслонки, неоднократно упоминаемой в тексте. Её сравнение с гигантской гильотиной даёт аллюзию на Французскую революцию, а фландрские угри напоминают Хенри Крику родные Фены. Оказавшись в непосредственной близости с трупом, лезвие заслонки становится символом смерти, а угорь из традиционного продукта питания превращается в некий эротический символ.
Ретроспекция как художественный приём буквально реализуется в названии породы собаки – ретривер. В названии породы по-английски явственно звучит исходный глагол retrieve со смыслом – вернуть себе, вернуть в первоначальное состояние, исправить, реабилитировать, спасать, вспоминать, поправляться, урвать (о времени). Все эти оттенки значения могут быть спроецированы на семейную пару Криков. Прошлое так довлеет над ними, что даже начинает сквозить в названии породы собаки. Даже в лицах учеников Том Крик видит все меньше образ будущего и все больше «что-то такое, что он когда-то потерял, а теперь пытается вернуть» («he sees in their faces… less and less the image of the future, more and more that of something he is trying to retrieve, something he has lost» [1; 356 ].
Ретроспекция («обращение в прошлое») в «Водоземье» осуществляется на уровнях композиции, авторской позиции, изображения героя, изобразительно-выразительных средств. Основные функции ретроспекции: сообщение о прошлой истории персонажей, оценка, ключи к пониманию персонажей или их мотивации, усиление драмы в настоящем.
Библиографический список
- Swift G. Waterland. – New York: Vintage Books, 1992.- 358 c.
- Попова И. Ю. Земноводный Грэм Свифт [Электронный ресурс] // Независимая газета. 1999. 23 декабря. URL: http://exlibris.ng.ru/lit/1999-12-23/2_swift.html(дата обращения 3.10.2012).
- В. Бячкова, Б. М. Проскурнин Роман Грэма Свифта «Водоземье» в контексте английского исторического романа // Проблемы метода и поэтики в мировой литературе.- Пермь, 2005.
- Трынкова, О В Концепт ”HISTORY” в составе метафорических моделей в англоязычном постмодернистском дискурсе / О В Трынкова И Известия Тульского государственного университета Гуманитарные науки Вып 2-Тула Изд-во ТулГУ, 2008 – С 255-259
Количество просмотров публикации: Please wait