СОВРЕМЕННАЯ РОЛЬ КИТАЙСКОЙ ДИАСПОРЫ ХУАЦЯО В СТРАНАХ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ

В странах Юго-Восточной Азии сформировалась достаточно высокая прослойка зарубежных китайцев. В Таиланде им принадлежит 60 % всего иностранного капитала в стране. Это говорит о том, что 9 из 10 тайских крупнейших компаний основаны и развиваются в основном через денежные потоки Хуацяо. К примеру, это касается банков Таиланда. До 1997 года в стране 12 из 15 банков принадлежали этническим китайцам.  В XXI века сократилось общее число банковских компаний, но при этом ключевую роль по-прежнему играли денежные средства Хуацяо [1, c. 48].

Китайская диаспора сыграла большую роль в развитии экономики Таиланда. В 1999 году был подписан договор по взаимодействию в пяти сферах: экономике, политике, социальной среде, военной промышленности и сфере культуры [2, c. 289]. Данный документ сыграл важную роль в дальнейшем расширении влияния КНР в странах Юго-Восточной Азии, так как вслед за ним были подписаны аналогичные Декларации. Во многом установление прочных отношений с Таиландом позволило КНР преодолеть международную изоляцию.

Не менее успешной была политика сближения КНР с Филиппинами. Для сближения с местным населением в середине XX века этнические китайцы стали стремительно менять имена и принимать другие религии для сближения с населением [3, c. 8].

Хуацяо на Филиппинах контролирует предприятия в следующих сферах торговли, финансов и экспортной экономики.

На Филиппинах есть несколько династий, которые уже продолжительный период времени проживают в этой стране и владеют крупнейшим бизнесом:

1)    Семья Генри Ли, под их влиянием находится холдинг «SM Investments Corporation»;

2)    Семья Джона Гоконвэя – холдинг «JG Summit Holdings»;

3)    Семья Лусио Тана – холдинг «LT Group»;

4)    Семья Эндрю Тана – холдинг «Alliance Global Group» и др.

Огромные проценты капиталовложений Хуацяо в Филиппинах во многом определяют развитие филиппино-китайских отношений на уровне двух государств. Влияние китайской диаспоры подчеркивает само руководство: Ля Цзяньчао, Глория Магапал Арройо [4, c. 3].

Еще одна страна, в которой огромную роль играют китайские диаспоры, ‒ Вьетнам. Первым действием, направленным на сближение КНР и Вьетнам, стало развертывание местных войск в 1979 году. Это происходило за счет денежных средств зарубежных китайцев [5, c. 99]. С тех пор Хуацяо предоставляли капитал для решения важнейших социальных вопросов в стране:

1)    Решения проблем бедности;

2)    Переводы родственникам из Вьетнама, которые стали жертвами землетрясений, цунами и других климатических бедствий;

3)    Предоставления денежных средств местным бизнесменам, которые намеревались открыть собственный бизнес.

В Малайзии Хуацяо напрямую участвуют в формировании местной политики, так как они занимают высокие посты в государственном аппарате. Однако это не говорит о полной дозволенности, наоборот, участие зарубежных китайцев сильно ограничено из-за наличия политических целей. В их права входят следующие [4, c. 4]:

1)    Право на формирование политических партий;

2)    Право быть участником политических партий;

3)    Право представлять интересы этнических меньшинств.

При этом, стоит отметить противоречие. Несмотря на наличие возможностей участвовать в политике, напрямую в ней они не задействованы. Также они могут спонсировать развитие партий и политических движений: давать денежные средства на нужды и «откаты» [5, c. 100].

Развитие отношений Китая и Малайзии затруднены из-за различия религиозных мотивов. Большая часть населения Малайзии являются мусульманами, а религиозная картина мира Хуацяо имеет преимущественно синкретический характер [6, c. 199].

Вторым препятствием является периодическое нарушение морских границ Малайзии военными кораблями КНР. В 2011 году в районе банки Джеймс были зафиксированы нарушения государственных границ. В 2013 году несколько китайских кораблей снова провели маневры в данном районе. В апреле этого же года китайские военные вовсе установили флаг как знак посещения банки Джеймс. Правительство Малайзии долгое время не реагировала на эти факты. Такая политика объясняется следующими причинами:

1)    КНР не представляет военной угрозы для Малайзии;

2)    КНР – крупный партнер Малайзии;

3)    Китайский рынок – это основа для продвижения товаров из Малайзии;

4)    Прошлое премьер-министра Наджиба Разака неразрывно связано с КНР;

5)    Наличие гуманитарных поставок между странами.

Однако несмотря на наличие позитивных тенденций в развитии отношений между КНР и Малайзии, стоит отметить начало курса сближения второй с США:

1)    Создание собственного корпуса пехоты с поддержкой США;

2)    Подписана договоренность о возможности американских кораблей заходить в воды Малайзии [7, c. 25].

В Индонезии по отношению к Хуацяо принята следующая политика под названием «разделяй-властвуй». Их близость к политике и экономике обоснована отсутствием прямых запретов. Еще одна причина – природные данные, смелость и хватка [8].

Некоторые исследователи отмечают, что истинная причина сближения КНР и Индонезии имеет корни в XIX-XX веках, когда Император Индонезии долгое время улучшал инфраструктуру страны за счет денежных средств китайской диаспоры. Во время Холодной войны в Индонезии (1965-1966 г.) отношения между странами значительно ухудшились, в частности, была принята «Антикитайская политика»: «Индонезийским китайцам фактически запретили участвовать в общественной жизни, в политике и армии, а их детям было трудно поступать в государственные школы или университеты» [9].

В 1998 году враждующие взаимоотношения между КНР и Индонезией усугубились – в стране начались протесты, направленные на ограждение влияния Хуацяо в бизнесе и политике страны. Это привело к тому, что многие этнические китайцы стали покидать Индонезию, что отражалось на экономике. В 1999 году были предприняты первые попытки по сближению с КНР. На Хуацяо возлагались большие возможности по восстановлению экономики страны. Президент Бахаруддин Юсуф Хабиби был инициатором политики, направленной на применение с Хуацяо [10, с. 136].

Для того, чтобы улучшить экономику страны, и при этом, не ущемлять интересы и положение своего народа, Правительству требовалось предпринять ряд законов, ограничивающих права Хуацяо на территории Индонезии:

1)    Запрет на преподавание китайского языка;

2)    Запрет на вложение китайцев в местный бизнес.

Их введение позволило наладить положение экономики в стране.

Следующий этап взаимодействия двух государств начался в 2014 году. Были подписаны договоры на экспорт индонезийской нефти китайскими предпринимателями, на импорт печатной и книжной продукции из КНР в Индонезию.

В целом, стоит отметить, что в странах Юго-Восточной Азии несмотря на значительное влияние Хуацяо и положительную оценку их влияния на развитие страны, существует несколько противоречий [11, c. 201]:

1)    Местное население не готово принять зарубежных китайцев, что вынуждает их или покидать страну, или менять документы, получая официальное гражданство страны проживания;

2)    Сближение с КНР ведет к увеличению его влияния на страны Юго-Восточной Азии, что говорит о навязывании политики «Китайского мира».

Все это усложняло деятельность государства, которое выступало в качестве посредника между гражданами своей страны и китайской диаспорой, так как ему приходилось постоянно выстраивать свои действия так, чтобы удовлетворить интересы обоих сторон:

1)    Снизить влияние Хуацяо в политике и социальной среде;

2)    Создать условия, привлекательные для вложения капитала Хуацяо.

Ввиду этого большинство попыток КНР выстроить отношения со странами Юго-Восточной Азии заканчивались неудачами. Правительство ставило интересы местного населения превыше стабилизации страны, только после ухудшения социального и экономического положения возвращалось к сотрудничеству с этническими китайцами. В этом заключается двойственность данных отношений.

Стремительное укрепление роли Хуацяо в странах Юго-Восточной Азии – это неоспоримый факт, который способен оказывать действенную помощь как исторической родине, так и самой диаспоре, и стране проживания. Следовательно, важной стратегической задачей КНР в «Китайском мире» становится упрочнение позиций этнических китайцев в странах проживания через собственный капитал, образование, самоорганизацию и поддерживание связи с исторической Родиной. Это важно по той причине, что даже за пределами своей страны, Хуацяо занимаются распространением идей, традиций, особенностей Китая, что меняет отношения местных жителей к стратегиям развития КНР.

1. Афонасьева А.В. Экономическая деятельность зарубежных китайцев в странах по маршруту Морского Шелкового пути XXI века. // Проблемы Дальнего Востока. – 2020. – № 6. – С. 39-51. – Текст: непосредственный.
2. Власов Н. Китайско-таиландские отношения. Современный период // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2020. – № 11. – С. 287-289. – Текст: непосредственный.
3. Золотухин И.Н. Филиппины на пути к «Независимой внешней политике» через призму отношений с великими державами Пацифики // Ойкумена. Регионоведческие исследования. – 2019. – № 3. – С. 6-12. – Текст: непосредственный
4. Ульянова И.В. Китайская диаспора в Юго-Восточной Азии. // Общество и государство в Китае. – 2015. – С. 1-5. – Текст: непосредственный.
5. Оганисян А.Ю. Роль Хуацяо в политической и экономической жизни стран Юго-Восточной Азии. // Регион и мир. – 2020. – № 1. – С. 96-105. – Текст: непосредственный.
6. Новикова, Е.В. Социо-культурный облик современной китайской диаспоры Малайзии и Сингапур // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2018. – № 11. – С. 193-205. – Текст: непосредственный.
7. Урляпов В.Ф. Современный этап в развитии малайзиско-китайских отношений // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2021. – № 2. – С. 24-29. – Текст: непосредственный.
8. Lindsey T., Pausacker H. Chinese Indonesians: Remembering, Distorting, Forgetting, Singapore, 2019, p. 14. – Текст: непосредственный.
9. «How to be Chinese» Chang-Yau Hoon (University of Western Australia). [сайт]. URL: https://www.researchgate.net/publication/239832232_How_to_be_chinese _ethnic_chinese_experience_a_reawakening_of_their_chinese_iidentity (Дата обращения: 09.04.2025). – Текст: электронный.
10. Петрова О. Л. Положение Китайского меньшинства в Индонезии в свете индонезийско-китайских отношений // Юго-Восточная Азия: актуальные проблемы развития. – 2018. – № 35. – С. 131-146. – Текст: непосредственный.
11. Денисов, Д.А., Балашов, В.В. Культурно-психологические особенности бизнес-стратегии национального меньшинства – хуацяо Юго-Восточной Азии в 2000–2010-x гг. // Экономические отношения. – 2017. – Том 7. – № 2. – С. 199-208. – Текст: непосредственный.

Все статьи автора «Магафурова Диана Мехаматовна»