Одной из центральных проблем философии, примиряющей последнюю с «культурой большинства» по причине транспарентности, является проблема смысла жизни как проблемное поле одновременно связанных между собой вопросов: о смысле жизни, о смерти как границе жизни и экзистенциальном страхе перед ней, о будущем времени.
Эти вопросы ставит априори онтологически присутствуют в «разъёме» каждого индивидуального бытия. И первоначально, стихийно-психологически, человек находит ответ примерно, согласно данным психологов, примерно в возрасте пяти лет, тем самым снимая страх перед явлениями, которые его тревожат (картины наблюдаемой смерти).
Однако этот стихийный ответ не является достаточным для самодетерминации жизни: все грани и нюансы выстраивания собственного индивидуального осмысленного бытия каким-то образом должны быть переплетены онтологически метафизической конструкцией «смысл жизни».
Для человека «западной культуры», принципиально ориентированного на будущее как значимое время в общей палитре жизни, от того, как для человека «сцеплены» «будущее/смысл/страх/смерть», зависит гармония, осмысленность, оправданность индивидуальной жизни.
Одним из (возможных) способов поиска экологичной связи между составляющими осмысленной жизни может быть следующее рассуждение [1].
Размышление о смысле жизни, как правило, начинаются с вопроса о смысле смерти через эмоциональное восприятие последней. Страх – сопутствующая рефлексии о смерти человеческая эмоция.
Но что именно боится человек? Ответ на этот вопрос станет ключевым для развенчания эмоции страха. – Боится, как правило, сопутствующих явлении смерти событий и последствий событий: смерть аффилируется с болью, болезнью, потерей близких, страхом перед неизвестность и многими другими аффективно окрашенными явлениями.
Есть две трактовки смерти, близкие по смыслу друг другу, в контексте данного размышления фактически неразличимые, поскольку приводят к одному и тому же выводу: человек и смерть не пересекаются:
1) Эпикур: пока мы живы, смерти нет, когда есть смерть, нет нас.
2) Л. Витгенштейн: смерть – это предел (то, что ограничивает) нашего существования.
Таким образом, согласно этим принципиально важным определениям смерти, человек и смерть не встречаются, никакого ущерба последняя причинить не может.
Однако, ориентируясь на наличие эмоции страха, которая после этих рассуждений не оставляет человека, необходимо понять, страх перед чем остался у человека.
Возможно, предположим мы, есть такие события, которые непосредственно не приурочены к моменту человеческой смерти, но вписаны в человеческую жизнь уже сейчас и уже сейчас воздействую на него? То есть, другими слова, фактически, а не гипотетически потенциально, принадлежат настоящему моменту.
Речь идёт, безусловно, о будущем человека, которые фактически присутствует уже здесь-и-сейчас (это объясняется, в первую очередь, особенностями восприятия времени у «западного человека», где три временных модуса «стянуты» настоящим [2]). – М. Хайдеггер обозначал устремлённость в будущее как фундаментальное проявление человеческого существа.
В зависимости от того, насколько «плотно» человек связан с будущим («слабо» или «сильно»), последнее приобретает более или менее концептуальный характер.
Важно понимать: человек, связанный с будущим более тесно, более осмысленно проживает свою жизнь, в отличие от человека, чья связь с будущим более слабая.
Библиографический список
- Роулендс М. Философ на краю Вселенной. НФ-философия, или Голливуд идёт на помощь: философские проблемы в научно-фантастических фильмах. – Киев, 2005.
- Шамша И.В. Понимание времени в феноменологии Эдмунда Гуссерля [Электронный ресурс]. URL: http://igorshamsha.ucoz.net/publ/ponimanie_vremeni_v_fenomenologii_ehdmunda_gusserlja/1-1-0-23 (дата обращения: 15. 07.2017).