Одно из основных социокультурных противоречий современной России заключается в выборе между двумя культурно-историческими типами развития: западно-европейским и уникальным российским типом, который нельзя назвать в достаточной степени изученным. Однако этим противоречием не ограничиваются социально-культурные проблемы российского общества. Дискуссии о роли церкви как социального института, о становлении гражданского общества и трансформации загадочной русской духовности по-прежнему актуальны.
Основная гипотеза данной статьи заключается в том, что реформы Петра Великого послужили фундаментом социально-культурных трансформаций в России. Большинство исследователей в данной области концентрируются на преобразованиях в социальной структуре, образовании и т.д. Однако понимание сущности динамики русской культуры требует выявления влияния Петровских реформ на формирование социально-культурного пространства российского общества.
Из всего многообразия реформ Петра Великого следует выделить те, которые послужили фундаментом дальнейших социально-культурных преобразований. Опираясь на системные исследования Павленко Н.И., Платонова С.Ф. Каменского А.Б., Панченко А.М. [1,2,3,4] и др. можно сконцентрироваться на следующих основных преобразованиях:
1. Реформа государственного управления и изменения в структуре общества.
2. Церковная реформа и вероисповедание.
3. Образовательная реформа.
4. Преобразования в культуре.
В реформе государственного управления, прежде всего, следует отметить абсолютизацию монархической власти.
Восточные начала в русской культуре, укрепившиеся в период монголо-татарского ига, способствовали деградации представительных органов власти. Боярская дума к моменту прихода Петра Первого к власти превратилась в номинальный орган. Однако молодой царь вместо идеи зарождения парламентаризма избрал путь укрепления исполнительной власти. Появившаяся в 1699 году Ближняя канцелярия, а затем, 22 февраля 1711 года, Правительствующий Сенат установили окончательный диктат царя (императора). Следует отметить, что течение реформы именно в таком ключе имело объективные предпосылки, связанные с общей слабостью системы государственного управления, неспособной выступать проводником необходимых стране преобразований. Эта идея наиболее четко прослеживается в работах Е.В. Анисимова.
Однако, признавая необходимость реформы государственного управления, отметим, что она окончательно закрепила отказ от западного пути развития в системе взаимоотношений между властью и обществом. При всей прогрессивности преобразований Петра I крепостное право просуществовало вплоть до 1861 года и до сих пор считается большинством исследователей одним из основных источников социально-культурных проблем российского общества в XIX-XX веках и катализатором революционных настроений.
Не менее важными по сравнению с реформой государственного управления стали изменения в структуре социума. Главным итогом социальных преобразований Петра стало четкое разделение общества на сословия, которое сохранялась на протяжении всего последующего царствования династии Романовых. Венцом социальной реформы стало издание в 1921 году «Табеля о рангах», позволявшего чиновнику или военному по достижению восьмого класса получить статус потомственного дворянина.
Суть «табеля о рангах» сводится к тому, что сегодня называется социальным лифтом. Иными словами, возможность продвижения по социальной лестнице стала в меньшей степени зависеть от статуса, приобретенного при рождении.
Необходимость данного преобразования также была продиктована объективными обстоятельствами, связанными с потребностью обновления элиты общества, которая оказалась бы свободной от доминировавших прежде догм и смогла бы осуществлять реформы. Этот шаг позволил открыть для России множество знаменательных имен, внесших значительный вклад в становление базовых ценностей русской культуры.
Однако оценка данного события также представляется неоднозначной. Академик А.М. Панченко в статье «Начало Петровской реформы: идейная подоплека» приводит критические слова А.С. Пушкина о социальных новшествах императора, суть которых сводится к тому, что дворянство как таковое вскоре вообще перестанет существовать. А.М. Панченко выделяет, что можно эту реформу трактовать по-пушкински, то есть критически, и по-петровски, то есть новаторски [1].
Вместе с тем, нельзя недооценивать прозорливость Пушкина в отношении судьбы дворянского сословия. Оборотная сторона открытого пути для талантов привела к постепенному размыванию традиций, догм, на которых держалось высшее сословие в допетровскую эпоху и последующему его расслоению на более мелкие социальные группы, неспособные объединиться для защиты общих ценностей. Впоследствии принцип «кто был никем, тот станет всем» активно и успешно использовался в революционной России и на заре становления Советского государства. В этом отчетливо проявляется двойственность Петровских реформ, которая в дальнейшем будет только углубляться и расколет и до того недостаточно целостную русскую культуру.
В отношении церковной реформы и вероисповедания можно заметить следующее. С одной стороны, Петр ввел существенные послабления для старообрядцев, отменив жестокие нормы принятые царевной Софьей. С другой стороны, церковь как социальный институт подверглась коренным преобразованиям, которые начались с назначения Блюстителя патриаршего престола и закончились учреждением Духовной коллегии, переименованной впоследствии в Святейший Синод.
Синод полностью подчинялся императору, а церковное имущество ставилось под контроль восстановленного Монастырского приказа. Указанные действия означают окончательную зависимость церкви от государства и превращение её из института социального в институт государства. Можно утверждать, что дистанцирование православной церкви от общества приостановило процесс проникновения христианских ценностей во все сферы бытия русского человека. В этом состоит принципиальное отличие российского пути развития от западно-европейского. Вслед за Максом Вебером следует признать, что иной статус церкви привел к появлению протестантизма, а затем и становлению протестантской этики как основы капиталистического развития.
В Российской империи ситуация была принципиально иной, и православие так и не сумело окончательно вытеснить древние языческие традиции, не стало культурной доминантой, способной определять социально-эконмический уклад государства.
Образовательная реформа Петра I по праву считается одной из самых успешных. Несмотря на неудачную попытку создать первый российский университет, был заложен фундамент дальнейшего просвещения нации и становления фундаментальной науки. При Петре обучение российской элиты за рубежом и приглашение иностранных преподавателей в Россию стали системным явлением.
Император ввел обязательное обучение дворян и духовенства, однако попытка создать аналогичную систему хотя бы в отношении городского населения (не превышавшего по данным В.О. Ключевского в то время 3 % всего населения страны) встретила ожесточенное сопротивление и в результате не увенчалась успехом [5]. Закрепленная сословной реформой стратификация общества, дальнейшее его разобщение в связи с изменившимся положением церкви стали препятствием на пути перестройки базовых ценностей российского общества.
Заключительным этапом социально-культурного анализа Петровских реформ является изучение преобразований непосредственно в культуре российского общества. В современном научном знании этот аспект деятельности Петра I принято называть одним термином – европеизация. Внешние её проявления сводятся к введению новой системы летоисчисления, запрету на ношение бороды, о чем наглядно свидетельствуют дошедшие до наших дней лубки XVIII века, основанию первой русской газеты, новым формам социально-культурной деятельности, таким как, например, ассамблеи и т.д. Следует признать правоту А.М. Панченко и Л.Н. Гумилева, отмечающих, что тесные связи с Европой были свойственным и допетровской России. Однако впервые была предпринята попытка изменить ценностные ориентиры в обществе.
Наивысшим достижением европеизации России можно по праву считать Санкт-Петербург, строившийся по четкому плану европейскими архитекторами. Однако в этом городе, именуемым в российской культуре «очагом европейской цивилизации», его прошлой и настоящей обособленности от всей остальной России наглядно проявилась незавершенность преобразований Петра I в области культуры. Добившись внешнего признания европейского стиля жизни, он не смог изменить сознание русского человека, ковавшееся столетиями: во время монголо-татарского ига, объединения земель вокруг Москвы, в Смутное время и т.д. Таким образом, стремление Петра привить российскому обществу ценности иной культуры не могли найти плодотворную, исторически закономерную почву.
Это ещё одна дихотомия, оказавшая серьезное воздействие на дальнейший культурно-исторический путь России и позволившая Александру Блоку уже в XX веке написать: «Да скифы мы, да азиаты мы, с раскосыми и жадными глазами».
Следует признать неоднозначность проведенных Петром I реформ. Можно также констатировать наличие как внутренних противоречий в преобразованиях первого российского императора, так и наличие противоречий с накопленным до этого культурно-историческим опытом. Указанные факторы заложили основу дальнейших трансформаций в русской культуре, не завершившихся вплоть до настоящего времени.
Библиографический список
- Панченко А.М. Начало Петровской реформы: идейная подоплека, Санкт-Петербург, 1997.
- Павленко Н.И. Петр Первый, Москва, 1975.
- Платонов С.Ф. Курс русской истории, Москва, 2001.
- Каменский А.Б. От Петра Первого до Павла Первого, Москва, 2003.
- Ключевский В.О. Полный курс русской истории, Москва, 1975.
- Paul Dukes «The Making of Russian Absolutism, 1613—1801».