ТЕАТР ПЕТРУШКИ: ИЗ ПРОШЛОГО В НАСТОЯЩЕЕ

Усачева Инна Юрьевна1, Мурыгина Марина Леонтьевна1
1Волгоградский государственный институт искусств и культуры, старший преподаватель

Аннотация
Рассматривается история развития театра Петрушки, определяются национально-специфические характеристики главного героя кукольного театра.

Ключевые слова: народная смеховая культура, народный театр, персонаж, сюжет


PETRUSHKA THEATRE: FROM PAST TO PRESENT

Usacheva Inna Yurevna1, Murigina Marina Leontevna1
1Volgograd State Institute of Art and Culture, senior lecturer at the department of directing

Abstract
The history of the theater Petrushka, determined nationally-specific characteristics of the protagonist puppet theater.

Keywords: character, folk theater, national humorous culture, plot


Рубрика: 24.00.00 КУЛЬТУРОЛОГИЯ

Библиографическая ссылка на статью:
Усачева И.Ю., Мурыгина М.Л. Театр Петрушки: из прошлого в настоящее // Современные научные исследования и инновации. 2017. № 3 [Электронный ресурс]. URL: https://web.snauka.ru/issues/2017/03/79852 (дата обращения: 29.03.2024).

Народный театр многогранен и многолик, но среди различных его видов наиболее ярким и самобытным  является кукольный театр Петрушки. Как фольклорное представление, театр Петрушки,  бытовал в России приблизительно с XVIII века. Свой законченный, классический вид он приобрел не сразу.  Вспомним  историю развития русской народной кукольной комедии. Первые, наивные формы театра кукол А.Белицкий видит в обряде, « в игре с куклой, ряжении, «москолудстве»[7]. Абстрагированную форму ряжения в кукольном театре отмечает и А.В. Грунтовский [2].

Известно, что впервые   театр Петрушки описал немецкий ученый, дипломат и путешественник Адам Олеарий, который был в России дважды в сороковых годах 17 века. В изданном позже путевом дневнике Олеарий описывает выступления  скоморохов-музыкантов, которые  пели песни, плясали, показывали различные сценки кукольного представления. Кроме  кукольного представления Олеарий описывает и  “медвежью потеху”. Вожаки медведей,  “имели при себе таких комедиантов, которые, между прочим, тотчас же могли представить какую-нибудь штуку или klutch (шалость), как это называют голландцы, с помощью кукол. Для этого они обвязывают вокруг своего тела простыню, поднимают свободную его сторону вверх и удерживают над головой, образуя, таким образом, нечто вроде сцены…, с которою они и ходят по улицам и показывают на ней из кукол разные представления”[2].  Свидетельство Олеария подтверждает иллюстрация,  на которой вероятно изображена сцена продажи лошади. Описанное путешественником кукольное представление, вероятно, было прообразом кукольной комедии о Петрушке XIX века, хотя герой этого представления мог носить другое имя, а сюжетная линия могла быть иной. В 30-х годах XVII века в основе кукольных представлений лежал элементарный сюжет, служивший отправной точкой для многочисленных импровизаций кукольников. Предположительно в это время уже существовали представления народного театра кукол, пользовавшиеся успехом у простого народа  и вызывавшие неприязнь властей. Судя по тому, что спектакли эти показывались в программах скоморошьих игр, они были непродолжительны и состояли из одной или нескольких коротких сцен. Комедия о Петрушке часто рассматривается как заимствованная, кукольная игра, привнесенная из культур стран Западной Европы или Востока. Причем время заимствования относят то концу XVI – началу XVII вв. (как полагал В.Н.Перетц), то к началу XIX в. (по предположению А.Ф.Некрыловой).  “Не сохранилось точных данных о представлениях Петрушки в XVIII веке,— писала В.Д.Кузьмина,— но совершенно бесспорно, что такие спектакли были и явились естественным звеном между той комедией Петрушки, которую видел Олеарий в исполнении скоморохов XVII столетия, и народной кукольной комедией XIX-XX вв.”[7, c.16].

Комедия и ее герой прошли интересный, сложный путь, вобрав иностранные и русские черты, переработав и по-особому освоив зрелищный фольклор,  сатирические жанры русского народного творчества, достижения демократического театра XVII – XVIII веков и народной драмы.  В.Н.Всеволодский-Гернгросс в работе “Русская народная драма” отмечал, что старинный русский кукольный герой напоминал с одной стороны пассивного молодого человека из “Повести о Горе-злосчастии”, а с другой — предприимчивого Фрола Скобеева и  отличался от того Петрушки, который был хорошо известен по спектаклям XIX века. Сформировалось и ядро сюжета кукольной комедии: молодой парень решает жениться, обзавестись хозяйством, а потому первым делом покупает у цыгана лошадь. Упав с лошади, он обращается к лекарю-шарлатану, не стерпев обмана, убивает его дубинкой и хоронит.  В этом сюжете явно прослеживается связь с народными играми,  в основе которых лежит пародия: на сватовство, свадьбу, торг, лечение, похороны. К XIX веку комедия Петрушки прошла свое становление. Используя принципы импровизированной игры, кукольники  стали представлять простейшие  сюжеты, в основе которых лежали некие протосюжеты, которые формировались, о чем мы уже упомянули, вероятно под влиянием народных языческих культов, обрядов, игр: «хождение с кобылкой», «сватовство», «шутовское лечение», «пародийные похороны» и т.д. Отсюда, персонажи  театра Петрушки во многом схожи с персонажами языческих ряжений, такими как старик, старуха, цыган, поп, певчие, покойник. Определился и сюжет, который стал состоять из цепочки сценок, основанных на мотиве встречи Петрушки с разными персонажами. Последовательность хода основных сценок в последствие была закреплена традицией. Обычно комедия начиналась с приветствия, разговора на злободневную тему, обращения к музыканту, далее следовали сцены с невестой, покупки лошади,  встречи с доктором. Затем в разном порядке и количестве следовали встречи-столкновения Петрушки с различными персонажами:  немцем, офицером, солдатом, квартальным, барином, арапом, приятелем и другими. Внешнему виду персонажей «придавали типовые черты, по которым легко можно было узнать героя – его социальное положение, профессию, национальность.» [7, с. 253].

Но поговорим о центральном герое кукольной комедии.   Из всех версий о его происхождении остановимся на самых известных. Возможно наш герой, получил имя «Петрушка» по имени известного в России шута царицы Анны Иоановны, Пьетро Мирро (он же Педрилло, он же Петруха-Фарнос, или просто Петруха). Существуют и  другие гипотезы о происхождении главного героя комедии. Свое имя Петрушка мог перенять от имени одного из предшественников — древнеиндусского шута Видушака, и внешностью и поведением сильно напоминавшего Петрушку. Возможны и другие версии. Так в подорожных актерам-кукольникам начала XVIII в. упоминается имя Петрушки Иванова, а в первой половине того же века в Москве давал спектакли кукольник Петр Якубовской, поэтому вполне вероятно, что свое имя кукольный герой мог заимствовать у одного из кукольников, представления которого были наиболее популярны. Существует и другое предположение, также имеющее право на существование. Любимые народом комические персонажи нередко получали прозвища по названиям различных блюд и приправ. Так европейские Ганствурст, Жан Фарина, Пиккельгеринг, Джек Снак имели забавные прозвища – Иван Колбаса, Иван Мучник, Маринованная селедка, легкая закуска. Аналогичным образом, вероятно, появляется и Ванька Рататуй («рататуй» – название французского овощного блюда), что говорит о связи  русского кукольного персонажа с его европейскими сородичами. Кроме того, название «рататуй» известно и в севернорусских говорах как «суп пустой бедный» [4, с.205].

В первой трети XVIII века Петрушку уважительно величают  не иначе как Петр  Иванович (Петрович) Самоваров, а в 19 веке он известен и как Петр Иванович (Петрович) Уксусов.  И наконец, возможно, наш герой получил свое имя от своего  итальянского собрата – Пульчинеллы, чье имя с итальянского переводится как «петушок».

Так кто же такой Петрушка – социальный тип, национальный характер или  человек примитивный ? В народном театре характер персонажа  воспринимался как данность, как собрание  каких-либо  определенных, неизменяемых черт. Этот театр  не интересовался конкретным человеком, его волновал человек в наиболее общем проявлении, как  «человек вообще». «Петрушка один стоял особняком: он не имел прототипа в реальном быту, поскольку относился к семье европейских фольклорных шутов, обладающих общими чертами во внешнем облике – огромный нос, горб или  два горба (спереди и сзади), выступающий подбородок, дурацкий колпак на голове»[7, с.253]. Еще одна характерная черта Петрушки – особый «музыкальный» голос,  созданный с помощью специального устройства – пищика. Этот  нечеловеческий голос как и  четырехпалость указывают на родовую связь Петрушки с миром «потусторонним». И хотя в комедии Петрушка, примеряет на себя различные социальные роли: женится, покупает лошадь, болеет, идет в солдаты и т.д., он  ни  в  коей мере не является социальным типом. Национальный характер увидеть в персонаже, который принадлежит к семье фольклорных шутов, обладающих не только  схожестью облика, но и чертами характера, занятие бесперспективное, хотя Петрушка, как и все они, стал любимым народным кукольным героем в России.

Как видим, Петрушку относят не только к персонажам, раскрывающим национальный характер, но соотносят с социальным типом,  и наконец, с Homo Primitivus. Вспомним, что Петрушка, также  как и его братья – Пульчинелла, Полишинель, Панч, родился в театре масочной условности, в искусстве, где господствовало наивно-метафорическое мышление, в царстве балаганного гротеска, грубоватой народной репризы. Комический эффект эпизодов, в которых участвовал  персонаж, достигался приемами, характерными для народной смеховой культуры: драки, избиение, непристойности, мнимая глухота партнера, смешные движения и жесты, передразнивания, веселые похороны и т.п. По мнению М.М.Бахтина, смех «оглупляет», «разоблачает», возвращает миру его изначальную хаотичность и очищает  его духовно, поглощая все негативное.

Современный исследователь А.Греф утверждает, что сам Петрушка не социальный тип, не сатирический персонаж, и уж ни в коем случае не национальный характер, а «примитив», то есть Человек Первичный, Homo Primitivus, прото-человек.  Лишь с этой точки зрения можно понять асоциальное поведение нашего героя, которое, прежде всего, связано с многочисленными драками. Известно, что значение драки в первичном театре трактуется как ритуальный бой со «злыми силами». Однако,  с течением времени, это значение снижается до драки с самыми разными персонажами: полицейским, городовым,  солдатом, лекарем. Все эти персонажи не представляют угрозу нашему герою, и только представитель инфернального мира (собака или сама смерть) забирает его жизнь. Финал комедии – конец Петрушки, означает и конец представления. Но Петрушка бессмертен! Смерть подвергается осмеянию, с воскрешением Петрушки комедия  начинается заново. Как видим, Петрушка осознавался главным героем русского кукольного театра. Его образ «шире понятий «отрицательного и положительного»: народ выдумал  его себе на забаву и на страх властям предержащим. Он негативен, жесток, сатиричен и в то  же время возбуждает к себе какую-то щемящую нежность.»[7, с.253]. Именно таким он и запомнился многим известным  художникам, композиторам, писателям и поэтам, которые в своих воспоминаниях описывают детские и юношеские впечатления о театре Петрушки и петрушечниках. Об этом говорят воспоминания Ф.Шаляпина, М. Горького, А. Бенуа. Впечатления о встречах с Петрушкой  передавали в  своих сочинениях Н.Некрасов (Поэма «Кому на Руси жить хорошо»), И.Стравинский в балете «Петрушка». В конце XIX  и начале XX веков комедия о Петрушке не знала себе равных по популярности среди других видов площадного искусства.

В начале XX века популярность этого балаганного героя упала. В России появляется новое чудо – кинематограф и весельчак и озорник Петрушка уже не был способен удовлетворить  потребности публики. С приходом новых жизненных реалий образ классического Петрушки уходит. На фоне политических изменений в стране и мире, продолжая оставаться частью праздничных увеселений, меняется и Петрушка, появляются новые персонажи и сюжеты. После революции 1917г. он преобразился в победившего пролетария.  Новая власть быстро осознала агитационные возможности народного театра и выдвинула лозунг: «Возвратить театр народу!». Особое значение придавалось театру марионеток. А. Луначарский в «Докладной записке» Наркомпросу 1918 г. писал: «Легко осуществимый технически, тесно связанный всеми своими элементами с народным творчеством, он будет служить пробным камнем для установления истинного народного репертуара и для выработки тех театральных приемов, которые приведут к неразрывному слиянию сцены с народной аудиторией» [6, с.87]. Первыми энтузиастами нового кукольного театра были художники, именно с их легкой руки появляются первые Государственные театры марионеток в Ленинграде и Москве. Помимо пьес с Петрушкой в нем шли инсценировки басен И. Крылова. Спектакли театра марионеток Н.Симонович-Ефимовой  стали широко известны  в северной столице. В последствие она вспоминала: «Случился раут по поводу именин дочки в одной знакомой семье, где собирались поэты и художники. Хозяйка дома попросила меня показать кукольный театр. К тому времени выработался «Больной Петрушка» (которого я придумала для деревенских детей). Я сыграла его и две новые басни. Вот тут-то и стали оправдываться фантастические, заносчивые мысли о театре Петрушек, потому что, когда я кончила, ко мне подошел Алексей Николаевич Толстой, который, оказалось, был среди публики, и спросил: «Кто писал вам текст Петрушки? Вы знаете, что он очень, очень хорошо написан»… Он продолжал: «Станиславский давно мечтает о кукольном театре и заказал мне пьесу. Я знаю, как трудно писать для Петрушек, поэтому-то я и оценил вашу. Вам надо показать ваш театр Станиславскому, я устрою это”… И устроил. Через два дня я сыграла эти пьесы Станиславскому у него на дому, а еще через несколько дней – в Художественном театре: для артистов театра и студий» [6, с.70]. Одним из первых представлений стала инсценировка сказки А.Толстого «Мерин». Официальная поддержка привела к тому, что в театре марионеток стали работать крупные мастера искусств; среди них композитор Ю. Шапорин, художники В. Фаворский и молодые Кукрыниксы. На первых порах все эти талантливые люди опирались на опыт старого народного игрища. Петрушка, воскресший из небытия в качестве героя советской действительности, отнюдь не казался анахронизмом или вставным номером. Кукла «красноармейского Петрушки», созданная Кукрыниксами, произвела фурор на Первой всеевропейской выставке театральных кукол в Брюсселе в 1930 г. и стала эмблемой Всесоюзного союза кукольников. В дни торжеств (1 мая, 7 ноября) на площадях больших городов появлялись платформы, с барьеров которых хорошо знакомый публике Петрушка в красной рубашке сыпал солеными политостротами, вызывая всеобщий восторг собравшихся. Рядом с ним были «классовые враги»: поп в рясе, толстобрюхий кулак, одетый с иголочки нэпман. Театр Петрушки становится прежде всего театром революционной сатиры, политическим театром. Так появляется «Кооперативный Петрушка», «Петрушка-рабфаковец», «Красноармейский Петрушка». Кукольные представления приурочивались к каждому из многочисленных новых праздников «красного календаря»: Международному юношескому дню, Дню Красной армии, Дню просвещения и т. д. На сцену выводились и недавние противники – Колчак, Деникин, Врангель, и лидеры буржуазной Европы – Ллойд-Джордж, Пуанкаре, Керзон. Задача способствовать внедрению «советского образа жизни» становится первоочередной для театра Петрушки. Теперь он рассматривается как театр рабочего клуба, откликающийся на любые значимые события в жизни фабрики или завода. Ему надлежало высмеивать прогульщиков, хулиганов, бюрократов из администрации предприятия.  Петрушке часто стала отводиться роль резонера, вводящего зрителя в суть дела при начале представления и подводящего итог в финале. Новому театру понадобились  и свои авторы. Театр Петрушки стал литературным театром. «Писатели помещали Петрушку в современный советский быт, где он выступал в роли dues ex machine, но и в качестве обычного сценического героя. И Петрушка не только не выглядел анахронизмом, не разрушал целостности сценического повествования, но и  оставался своего рода литературным эталоном, определяющим развитие этого искусства»[6, с.85]. И вот пример  названия одной из пьес, имитирующей фольклор: «Представление любительское про дело потребительское, про Нюрку, купца и приказчика, веселого Петрушку-рассказчика», автор – М.Д. Вольпин, известный советский драматург, поэт и сценарист. Петрушка начинает восприниматься как один из «мировых образов» классической культуры. Об этом говорил М. Горький в речи на Первом съезде советских писателей в  1934г. Он выстроил своеобразный ряд этих образов: «Геркулес, Прометей, Микула Селянинович, Святогор, – далее – доктор Фауст, Василиса Премудрая, иронический удачник Иван-дурак и наконец Петрушка, побеждающий доктора, попа, полицейского, черта и даже смерть» [3, с.305]. Новое произведение Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино» выводит на сцену нового неунывающего кукольного героя Буратино, в котором так явно проявляются основные черты Петрушки. Новый образ целиком укладывался в контекст нового времени. Во всех своих проявлениях он разительно напоминает привычного ярмарочного Петрушку. Итак, Петрушка слился с Буратино, и долгое время оставался исключительно персонажем детского театра. Этот Петрушка преобразился, перестал быть агрессивным, «окультурился» и стал просто веселым человечком. Со временем петрушечники стали появляться на детских праздниках и новогодних ёлках.  Петрушка оказался у дел и  был подлинным героем советского театра кукол, до тех пор, пока традиционное искусство оставалось единственным. Но когда родился новый театр, построенный на принципах условного психологизма, Петрушка стал совершеннейшей нелепостью, он не смог выдержать психологической нагрузки, а всякие попытки построить его образ с помощью психологически обоснованной  характеристики кончались неудачей».  В театре С.Образцова Петрушка не прижился. С конца 40-х годов Петрушка исчез вообще и почти 50 лет о нём не вспоминали.

Но время не стоит на месте. Как доказательство в 2000-х годах появляется спектакль для детей «Петрушка на войне»  в жанре балаганного петрушечного представления о том, как Пётр Петрович Уксусов красноармейцем стал и всех фашистских врагов побеждал. Спектакль в одном действии, по мотивам русского фольклора, для детей от 6 лет. Представление, построено на озорном народном юморе и сатире.

К сожалению, живая традиция фольклорного театра кукол в нашей стране утеряна. В настоящее время можно по пальцам перечесть тех, кто занимается реконструкцией театра Петрушки в том виде, в каком он бытовал в позапрошлом веке. Огромную работу в этом направлении ведет  театр А. Грефа «Бродячий вертеп» в Москве, театр «Папьмашенники» В. Мизенина и театр «БалаганЪ» в Санкт-Петербурге. Хорошо известен и театр  Татьяны Чунаковой, продолжающей традиции театра  Н. Симонович-Ефимовой. Свои представления кукольники дают под открытым небом: в Москве на Арбате и в Санкт-Петербурге на Невском проспекте, в клубах и детских домах и в случае приглашения на квартирах, возрождая традицию питерского театра Н.Симонович-Ефимовой [5]. «Бродячий вертеп» становится театром, доступным не только для детской, но и для взрослой аудитории. С каждым годом театр приобретает не только множество поклонников, но и людей стремящихся на местах возродить этот вид кукольного представления, создавая в школах, учреждениях дополнительного образования, клубах свой театр Петрушки.

Таким образом, театр Петрушки является актуальным на любой стадии развития и человека, и человечества, а кукольный персонаж -”первичный человек” обуславливается как фундамент личности каждого из нас, который живет в “архетипической” глубине нашего сознания»[1].


Библиографический список
  1. Греф А., Слонимская Е. Человек первичный. //Временник Зубовского института. Вып. 5. Петрушка круглый год. Статьи и материалы в честь Анны Федоровны Некрыловой. СПб.: Российский институт истории искусств. 2010. 60-75с.
  2. Грунтовский А.В. Русский театр. СПб.: Издательский дом «Русский остров». 2012. 456 с.
  3. Горький А. М. Собр. соч. В 30 т. Т. 27. М. 1954.
  4. Осипова К.В. Крестьянский рацион голодного времени (на материале севернорусской диалектной лексики) // Этнолингвистика. Ономамтика. Этимология: Материалы III Международной научной конференции Екатеринбург. 7-11 сентября 2015 . 203с.
  5. Симонович-Ефимова Н. Я. Записки петрушечника и статьи о театре кукол. Л. 1980.
  6. Смирнова Н. И. Искусство играющих кукол: Смена театр. систем. М.: Изд-во «Искусство». 1983. 270 c.
  7. Фольклорный театр /Сост., вступ. Статья, предисл. К текстам и коммент. А.Ф. Некрыловой и Н.И.Савушкиной. М.:Современник. 1988.476 с.


Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «lnv.vgiik»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться:
  • Регистрация