Цвет в художественном мире писателя служит не только для передачи красок окружающего мира языком литературного произведения. Цветопись и цветосемантику автор использует для создания индивидуальных образов, особой «реальности», вымышленного мира художника. Анализ цветовой картины мира автора позволяет реконструировать философско-мировоззренческую концепцию автора.

Для этого следует построить лексико-семантическое поле «цветосветовых обозначений». Полевой подход позволяет эксплицировать авторское мировоззрение, выявить специфику его ценностной ориентации и языковых приоритетов, особенностей индивидуально-авторского словоупотребления и т.д. Авторское лексико-семантическое поле представляет интерес для исследования языковой картины мира писателя с точки зрения содержания, состава (эксплицирует фрагмент мировоззрения писателя), структурной организации.

Рассмотрим специфику лексико-семантического поля “Цветосветовые обозначения”, создающего неповторимый образ ночи [5], в индивидуально-речевой системе А.П.Чехова.

Лексемы черный, белый, темный, лунный и их дериваты входят в ядро исследуемого поля. В общенародном языке лексемы черный и белый противопоставлены друг другу (ср. ‘имеющий цвет сажи, угля, самый темный из всех цветов (противоп. белый)’ [10, т. 17, с. 918] и ‘имеющий цвет снега, молока, мела (противоп. черному)’ [10, т. 1, с. 378]. А в природном мире А.П.Чехова контекстуально не оппозиционны,  поскольку вступают в системные отношения, объединяясь по признаку ‘светлый – темный’: «Белые стены, белые кресты на могилах, белые березы и черные тени <…> жили своей особой жизнью» (Архиерей) [15, т. 10, с. 187], «Весь мир, казалось, состоял только из черных силуэтов и бродивших белых теней» (Верочка) [там же, т. 6, с. 71], «Таких удивительных роз, лилий, камелий, таких тюльпанов всевозможных цветов, начиная с ярко-белого и кончая черным как сажа, <…> не случалось видеть нигде в другом месте» (Чёрный монах) [там же, т. 8, с. 226]. А.Вежбицкая отмечает, что концепты ‘белый’ и ‘черный’ – это «универсальные системы … такие слова означают светлый и темный соответственно, а лучшим объяснением наблюдаемым закономерностям служит предположение о связи света, солнца и огня» [2, с. 268-269].

Оба цвета служат для создания образа, несмотря на свою контрастность. Лексема черный, как правило, используется вместе со словом белый и его эквивалентами (бледный, светлый, ясный, блеклый, белесый) и наоборот, белый рядом с лексемами темный, мутный, сумрачный, тусклый и т.п. Наиболее частотная смысловая зона реализации цветообозначений черного и белого цветов и их оттенков – лунная ночь: «кругом далеко было видно белое и черное, и сонные деревья склоняли свои ветви над белым» (Ионыч) [там же, т. 10, с. 24]. В этом описании А.П.Чехов не детализирует, что именно обозначено под черным и белым, главное – это цвет, когда на сочетании, созвучии элементов строится образ лунной ночи. «На плотине, залитой лунным светом, не было ни кусочка тени <…> блестело звездой горлышко от разбитой бутылки<…> на том берегу, повыше кустов ивняка, что-то похожее на тень прокатилось черным шаром» (Волк) [там же, т. 5, с. 41]. Образ лунной ночи строится на сопоставлении светлых и темных тонов. С помощью одной-двух деталей, отдельного штриха, попавшего в поле зрения героя, найден индивидуально-авторский образ лунного света, построенный на свете и блеске, и по контрасту с ним – образ волка, данный в черном цвете.

В рассказе «Верочка» описание ночи разворачивается при использовании двух цветов черного – белого: белый как снег, черные силуэты, белые тени, 6елый дым, темная тень, черные канавы, черные потемки, темные окна, белый огнем, nобелее. На противопоставлении света и тени рисуется сад. Благодаря такому подбору цвета пейзаж оказывается окутанным дымкой таинственности, поэтичности.

Употребление автором антиномичных друг другу цветовых лексем (прозрачный и туманный) по отношению к одному объекту создает особый образ, точно передающий авторский замысел. Слово туманный наиболее часто употребляется в пейзаже А.П.Чехова в значении ‘молочный’: «туман дает впечатление белой стены» (Мертвое тело) [там же, т. 4, с. 126], «густой туман белый, как молоко» (В овраге) [там же, т. 10, с. 145], «туман белый, густой» (Невеста) [там же, т. 10, с. 206].

Писатель широко использует лексемы nрозрачный, матовый, бледный, туманный, темный и другие. Контраст создается с помощью конкретных цветов белый – черный и по наличию в цветовой лексеме сем ‘яркий – тусклый’, ‘светлый–темный’. Характеристика цвета передается именами прилагательными, указывающими на качество явления (света) и особенности восприятия его человеком. Распределение лексики по принципу “свет – отсутствие света” происходит таким образом, что немногочисленные лексемы, не указывающие прямо на свет или сумрак, оцениваются с точки зрения содержания в обозначаемом ими цвете света, то есть по наличию или отсутствию взначении слова семы ‘блеск’ (отраженного света). Например, лексемы  луна – ‘небесное тело, ближайший спутник Земли, светящийся отраженным солнечным светом’ [10, т. 6, с. 395]; силуэт – ‘очертания чего-н., виднеющиеся в темноте, тумане’.

Лексемы черный и белый участвуют в создании особого цветового колорита, создающего ощущение нереальности, поэтичности, загадочности происходящего, предвещающего романтическую сцену признания в любви. Отсюда особый подбор автором цветовых лексем, создающих неповторимую картину. В этом случае обе лексемы несут значение ‘нечто колдовское, таинственное’. «В тихую лунную июльскую ночь Ольга Ивановна… смотрела то на воду… Рядом с нею стоял Рябовский и говорил ей, что черные тени на воде – не тени, а сон, что в виду этой колдовской воды с фантастическим блеском, в виду бездонного неба и грустных, задумчивых берегов, говорящих о суете нашей жизни и о существовании чего-то высшего, вечного, блаженного, хорошо бы забыться, умереть, стать воспоминанием..» (Попрыгунья) [там же, т. 8, с. 7].

В то же время лексема черный может использоваться для выражения значения ‘нечто страшное’, ‘безжизненность’, ‘омертвелость’, ‘покой’. «Но воспоминание о темных, угрюмых крестах, которые непременно встретятся ему на пути, и сверкавшая вдали молния останавливали его…»; «Направо темнели холмы, которые, казалось, заслоняли собой что-то неведомое и страшное… » (Степь) [там же, т. 7, с. 44]; «Было темно: когда же глаза мои мало-помалу привыкли к темноте, я стал различать силуэты… Скоро направо неясно обозначилась черная полоса неровного, обрывистого берега… Становилось жутко» (Огни) [там же, т. 7, с. 105], «Мартовская ночь, облачная и туманная, окутала землю, и сторожу кажется, что земля, небо и он сам со своими мыслями слились во что-то одно громадное, непроницаемо-черное» (Недоброе дело) [там же, т. 6, с. 92].

Значение ‘колдовское”, ‘таинственное’, ‘страшное’ усиливают следующие лексические единицы разных частей речи: прилагательные черный, темный, существительное чернота, глаголы темнеть, чернеть, почернеть: «Страшная туча надвигалась не спеша, сплошной массой; на ее краю висели большие, черные лохмотья» (Огни) [там же, т. 7, с. 108–109]; «Чернота на небе раскрыла рот и дыхнула белым огнем. Покосился он туда, где была, недавно луна, но там чернела такая же тьма, как и на возу» (Степь) [там же, т. 7, с. 85, 86]; «Темнота была ужасная. Озеро сердито бурлило и гневалось… Казалось, что ревело невидимое чудовище, ревела сама окутывавшая меня тьма» (Драма на охоте) [там же, т. 3, с. 241]; «В темном, как сажа, воздухе висит тоска… Природу мутит… Сыро, холодно и жутко» (Сон) [там же, т. 3, с. 151].

Специфика лексем белый и черный проявляется в том, что в их семантической структуре в индивидуальной языковой системе А.П. Чехова помимо основных цветовых значений содержатся следующие: 1. Цвета ночи – времени суток, характеризующегося романтическим мировосприятием. 2. Цвета колдовского и таинственного. Кроме этого, в семантическую структуру слова черный включается значение ‘цвет, символизирующий страшное, безжизненное, омертвелость и покой’.

Лексико-семантическое поле “Цветосветовые обозначения” в индивидуальной языковой системе писателя отличается более детальным, чем в общенародном языке, составом. В структуре самих конституентов поля, лексемах, наблюдаются изменения, преобразования: усложнение семной структуры слова, поскольку на семантику лексемы оказывает влияние мировоззрение художника. Наибольшей репрезентативностью обладают лексемы черного и белого цветов. Они характеризуются самой большой частотностью и сложной семантической структурой. Индивидуально-авторские значения связаны с основными категориями мироощущения писателя (смерть, скука, тоска, равнодушие, одиночество) [3].

Слова, обозначающие цвет, занимают важное место в языковой системе писателя [4; 1]. А.П.Чехов выводит прилагательные за рамки основного значения, широко используя их для создания образов. Строя отвлеченные образы, писатель часто отталкивается от образа зрительного, в том числе и цветового.

1. Брагина А.А. Краски-слова в рассказах А.П.Чехова // Русская речь. 1984. № 1. С. 28-32.
2. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание / Отв.ред. М.А.Кронгауз. М.: Русские словари, 1997. 411 с.
3. Кочнова К.А. Лексико-семантическое поле «Цветосветовые обозначения» в осеннем пейзаже А.П.Чехова // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2015. № 2-1. С. 250-253.
4. Кочнова К.А. Моделирование пейзажа в практике школьного преподавания: лингвистический аспект // Гуманитарные научные исследования. 2015. № 1-1 (41). С. 45-48.
5. Кочнова К.А. Ночь в языковой картине мира А.П.Чехова // Вестник Томского государственного  университета. 2015. № 393. С. 28-36.
6. Куликова И.С. Две цветовые картины мира // Русская речь. 1971. № 3. С. 10 -17.
7. Кульпина В.Г. Лингвистика цвета: Термины цвета в польском и русском языках. М.: Московский Лицей, 2001. 470 с.
8. Макеенко И.В. Семантика цвета в разноструктурных языках (универсальное и национальное): автореф. дис… канд. филол. наук. Саратов, 1999. 20 с.
9. Миннарт М. Свет и цвет в природе. М.: Наука, 1969. 360 с.
10. Словарь современного русского литературного языка. В 17 т. М.-Л., 1948-1965.
11. Толковый словарь русского языка в 4-х т. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М., 1935-1940.
12. Ульман С. Семантика. Введение в науку смысла. Оксфорд: Блэквелл, 1964.
13. Усманова Л.А. Цветосемантика поэзии О.Э.Мандельштама // Филология и человек. 2012. № 1. С. 82-88.
14. Фрумкина P.M. Цвет, смысл, сходство. Аспекты психолингвистического анализа. М.: Наука, 1984. 176 с.
15. Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: в 30-ти т. / АН СССР Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького.М.: Наука, 1974-1983.

Все статьи автора «Кочнова Ксения Александровна»