ПОСЛЕДНИЙ АНТИАЛКОГОЛЬНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ В СССР И ЕГО МЕДИКО-ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ В ЗАПАДНОЙ СИБИРИ С ДИСТАНЦИИ В ТРИДЦАТЬ ЛЕТ

Григорьев Юрий Аркадьевич1, Баран Ольга Ивановна2
1Научно-исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний, Новокузнецк, доктор медицинских наук, главный научный сотрудник, руководитель лаборатории медицинской демографии
2Научно-исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний, Новокузнецк, старший научный сотрудник лаборатории медицинской демографии

Аннотация
Рассмотрены медико-демографические последствия антиалкогольной кампании 1985 г. на территории Западной Сибири. Проанализирована динамика смертности, продолжительности жизни и ее компонентов при уменьшении потребления алкоголя. Продолжительность жизни увеличилась в связи с уменьшением безвозвратных потерь как от травм и отравлений, так и от болезней системы кровообращения. Эффект изменений был кратковременным. В долгосрочной перспективе необходимы рост культуры и образования населения, изменение менталитета людей.

Ключевые слова: антиалкогольная кампания 1985 года, Западная Сибирь, продолжительность жизни, смертность


LAST ANTI-ALCOHOL EXPERIMENT IN THE USSR AND ITS MEDICAL AND DEMOGRAPHIC CONSEQUENCES IN THE WESTERN SIBERIA FROM THE DISTANCE IN THIRTY YEARS

Grigoryev Yury Arkadyevich1, Baran Olga Ivanovna2
1Research Institute for Complex Problems of Hygiene and Occupational Diseases, Novokuznetsk, MD, chief researcher, the head of the laboratory for medical demography
2Research Institute for Complex Problems of Hygiene and Occupational Diseases, Novokuznetsk, senior researcher of the laboratory for medical demography

Abstract
Medical and demographic consequences of the anti-alcohol campaign in 1985 on the territory of the Western Siberia are reviewed. The dynamics of mortality, life expectancy and its components in reducing alcohol consumption is analyzed. Life expectancy has increased due to the reduction in the irretrievable losses both from injuries and poisoning, and diseases of the circulatory system. The effect of these changes was short-term. In the long-term perspective, improving the culture and education of the population, and changing the people’s mentality are necessary.

Рубрика: 14.00.00 МЕДИЦИНСКИЕ НАУКИ

Библиографическая ссылка на статью:
Григорьев Ю.А., Баран О.И. Последний антиалкогольный эксперимент в СССР и его медико-демографические последствия в Западной Сибири с дистанции в тридцать лет // Современные научные исследования и инновации. 2015. № 7. Ч. 5 [Электронный ресурс]. URL: https://web.snauka.ru/issues/2015/07/56045 (дата обращения: 22.03.2024).

Введение

Необходимость антиалкогольной кампании 1985 г. определялась тяжестью алкогольных  проблем в стране. Так следовало из официальных заявлений руководителей СССР, так было и на самом деле [1, 2]. Почему руководство страны во главе с М.С. Горбачевым начало свою деятельность с антиалкогольного постановления ЦК КПСС от  7 мая 1985 г. «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма»? Через три недели после указанного постановления, уже с первого июня началась его полномасштабная реализация. Возможно, что поспешность, отсутствие основательной научной проработки и волевой характер решения были связаны с особыми амбициями в тот момент Е.К. Лигачева и М.С. Соломенцева. Они были главными инициаторами постановления. Некоторые их аргументы были вескими: 1) необходимо остановить пьянство руководящего слоя партии; 2) с таким партийным авангардом и пьяным населением невозможно построить коммунизм [3].

Особый статус антиалкогольного постановления и первоначальные масштабы его реализации свидетельствовали о том, что новое руководство пришло к власти без фундаментальных идей дальнейшего развития страны. Выбор пал на укрепление дисциплины, на создание базы ускорения социально-экономического развития. Конкретная антиалкогольная деятельность состояла в ограничении доступности алкоголя для населения, в частичном закрытии и перепрофилировании винно-водочных производств, сокращении плантаций хмеля и посевов ячменя для пивного солода, в уменьшении площади под винными сортами винограда.

Уже в 1987 году стало понятно, что «ускорение» развития страны не получилось. Причины провала лежали в глубоких сферах политической и социальной жизни советского общества, а не в низкой исполнительской дисциплине. Курс сменился на «перестройку и гласность». В этих условиях антиалкогольный эксперимент оказался на обочине интересов руководства страны, его непопулярные мероприятия постепенно стали сворачиваться. Несмотря на краткость кампании, она затронула многие стороны жизни нашей страны и ее населения. Не стали исключением медико-демографические последствия, которые рассматриваются в данной статье на примере Западной Сибири.

Материал и методы

Использованы данные Госкомстата РФ: форма ЦСУ № 5-а и № 5-б «Сведения об умерших по полу, возрасту и причинам смерти» до 1989 г., с 1989 г. – форма С-51 по всем территориям Западной Сибири и суммарные данные по Российской Федерации. Были проанализированы данные областных (краевых) бюро судебно-медицинской экспертизы по отдельным территориям Сибири, а также данные Новокузнецкого бюро судебно-медицинской экспертизы (обслуживает население г. Новокузнецка и Новокузнецкого сельского района). На момент исследования в состав Западной Сибири входили Алтайский край, Кемеровская, Новосибирская, Омская, Томская и Тюменская области. Расчеты показателей смертности, продолжительности жизни и ее элиминационных резервов выполнены по общепринятым методам [4]. Анализ компонент продолжительности жизни – по методу Е.М. Андреева [5]. Метод компонент был использован для анализа элиминационных резервов [6, 7].

Результаты исследования

Значительная часть безвозвратных потерь от травм (убийства, самоубийства, дорожно-транспортные происшествия) происходит на фоне алкогольного опьянения у человека. Эта закономерность известна давно [8-10], и попытки уменьшить масштабы пьянства предпринимались в нашей стране не только в советский период, но и в Российской Империи. Алкоголь повышает агрессивность человека [11], а, кроме того, действие алкоголя в условиях Сибири и Крайнего Севера более пагубно, чем в средней полосе России [12]. Возможно, что этим частично объясняется высокий уровень потерь от травм и низкий уровень продолжительности жизни в Сибири.

Последствия антиалкогольного эксперимента в Сибири: снижение безвозвратных потерь. Для анализа медико-демографических последствий сокращения потребления алкоголя в стране эксперимент 1985 года чрезвычайно интересен. Повсеместно с 01.06.85 г. были введены жесткие ограничения на продажу алкогольных напитков, и последствия были синхронны принятым запретительным мерам. Деструктивное поведение людей значительно изменилось. В 1980-1984 гг. число случаев смерти от травм и отравлений было очень высоким среди городского и сельского населения в Красноярском крае (в среднем за год 6425+231), Кемеровской области (6585+76). В 1985 году произошло снижение числа случаев смерти от травм и отравлений по сравнению со средней величиной за предыдущие пять лет в Кемеровской области на 12,4%, в Красноярском крае на 8,7%, в Новосибирской области на 5,4%.

Более подробно изучение проблемы было проведено по данным Новокузнецкого бюро судебно-медицинской экспертизы. В 1985 г. по сравнению с предшествующим периодом в Новокузнецке уменьшение числа случаев насильственной смерти произошло на 18,7% (при наличии алкоголя в крови сокращение составило 28,0%, при отсутствии алкоголя в крови число случаев насильственной смерти практически не изменилось). В 1986-1987 гг. динамика смертности от травм и отравлений была позитивной, число случаев насильственной смерти составило в 1986 г. 68,4%  от среднего уровня 1979-1984 гг., в 1987 г. – 59,9%, но уже в 1988 г. процесс пошел вспять.

Снижение смертности от травм и отравлений в 1985-1987 гг. и ее увеличение с 1988 г. целиком связано с изменением числа случаев насильственной смерти при наличии алкоголя в крови. Самые заметные изменения были присущи отравлениям этиловым алкоголем – число случаев в 1987 г. достигло самого низкого значения после 1984 года, составив чуть больше трети от исходного значения за предшествующий период (1979-1984). При учете всех случаев насильственной смерти (вариант расчета А в табл. 1) обнаружено, что менее всего уменьшился транспортный травматизм, а производственный травматизм в 1985-1987 гг. был даже выше предшествующего уровня, уровень убийств и самоубийств сократился, наиболее значительно в 1987 году.

В группе лиц, умерших насильственной смертью при наличии алкоголя в крови (вариант расчета Б в табл. 1), произошли очень большие изменения к 1988 году: в два раза снизилось суммарное число случаев, в три раза снизился уровень при производственных травмах, в два раза – при бытовых. Снижение числа случаев убийств и самоубийств у этой группы лиц (при наличии алкоголя в крови) определяет общую динамику данной части насильственной смерти. Все эти особенности привели к изменению структуры смертности в указанной группе. С 1989 года нарастает доля убийств и транспортных травм. Уровень убийств к 1992 г. превышал базовое значение в 2,83 раза.

В группе лиц, умерших насильственной смертью при отсутствии алкоголя в крови (вариант расчета В в табл. 1), также найдены характерные особенности. Уменьшение общего числа случаев к 1988 году незначительно. Уровень производственного травматизма в 1985-1987 гг. и транспортного в 1986-1988 гг. был выше, чем в предшествующие годы.

К 1991-1992 гг. смертность населения Новокузнецка от травм и отравлений нарастала. Общее число случаев насильственной смерти выросло в 1992 г. в полтора раза по сравнению с предшествующим периодом. Особенно резко выросло число убийств, увеличился транспортный травматизм (почти в два раза), смертельные отравления этиловым алкоголем превысили уровень начала восьмидесятых годов (табл. 1).

Таблица 1 – Динамика числа случаев смерти от насильственных причин в г.Новокузнецке (в %, средний уровень 1979-1984 гг. принят за 100%)

Варианты расчета

годы

1

2

3

4

5

6

7

А

1985

81

73

87

135

86

77

70

1986

68

65

75

119

56

76

46

1987

59

61

64

114

63

80

36

1988

64

76

74

69

62

86

44

1989

85

132

77

100

133

54

1990

86

125

87

79

147

47

1991

96

143

80

97

137

74

1992

143

285

98

114

196

127

Б

1985

72

69

80

80

65

73

70

1986

55

65

61

74

44

55

46

1987

47

64

52

43

54

57

36

1988

54

72

62

37

52

72

44

1989

74

137

63

37

105

54

1990

71

121

76

37

105

47

1991

83

142

66

104

114

74

1992

138

283

85

117

166

127

В

1985

102

88

98

154

114

83

1986

98

65

93

135

72

101

1987

87

52

81

139

74

110

1988

87

88

90

80

74

103

1989

109

116

96

121

167

1990

119

137

100

94

199

1991

125

145

98

94

165

1992

156

292

117

113

233

Примечания: А – учтены все случаи насильственной смерти;Б – учтены случаи насильственной смерти при наличии алкоголя в крови; В – учтены случаи насильственной смерти при отсутствии алкоголя в крови.

Условные обозначения: 1 – все случаи суммарно; 2 – убийства; 3 – самоубийства; 4 – несчастные случаи на производстве; 5 – бытовой травматизм; 6 – транспортный травматизм; 7 – отравление этиловым  алкоголем.

Уже по данным 1985 года можно было сделать вполне определенные выводы: противоалкогольные мероприятия в Новокузнецке значительно (на 29%) снизили величину безвозвратных потерь на фоне присутствия алкоголя в крови, что спасло жизнь почти трехсот человек. Продолжительность жизни у мужчин Новокузнецка в 1985 г. по сравнению с 1984 годом выросла на один год. При этом 3/4 прироста связаны с уменьшением безвозвратных потерь от травм и отравлений, а 1/4 от болезней системы кровообращения. В 1986 году новый успех безвозвратные потери от травм на фоне присутствия алкоголя в крови сократились почти вдвое по сравнению с 1984 годом, а продолжительность жизни увеличилась еще на два года. Данные обстоятельства дали нам основание предложить в 1986 г. использование медико-демографических показателей для оценки эффективности антиалкогольного эксперимента на территории Сибири [13].

Продолжительность жизни населения и ее компоненты в Западной Сибири. Продолжительность жизни в Сибири после 1965 г. постоянно снижалась и была ниже уровня РФ [14-16]. В 1985 году по сравнению с 1984 годом продолжительность жизни у мужчин в городских поселениях на территории Западной Сибири увеличилась следующим образом (табл. 2): в Кемеровской области – на 1,3 года, в Томской области –  на 1,0 год, в Омской области – на 0,9 года, в Алтайском крае – на 0,5 года. Самый высокий уровень продолжительности жизни в 1985 году был у мужчин в городских поселениях Томской области (64,1), а самый низкий – в Кемеровской области (62,4 года).

 Таблица 2 – Динамика продолжительности жизни населения на отдельных территориях Западной Сибири (в годах)

Территория

Тип

территории

Пол

Годы

1979

1984

1985

1986

1989

1991

Алтайский

край

город

М

61,3

62,2

62,7

65,5

64,0

62,9

Ж

72,5

72,3

73,2

74,2

74,3

72,9

село

М

59,6

59,2

61,2

64,8

62,1

62,7

Ж

72,0

71,6

74,4

74,3

73,4

73,2

Кемеровская

область

город

М

61,0

61,1

62,4

64,9

63,3

62,5

Ж

71,9

71,8

72,5

73,7

73,6

72,4

село

М

57,0

56,4

58,2

61,8

61,2

59,6

Ж

69,8

68,9

70,5

73,6

72,3

70,6

Новосибирская

область

город

М

61,6

61,7

62,7

64,8

64,3

64,1

Ж

72,3

72,1

72,7

73,6

74,3

73,5

село

М

60,7

60,7

62,0

64,4

62,8

62,7

Ж

73,4

73,4

74,3

75,4

74,5

72,6

Омская

область

город

М

62,5

62,7

63,6

65,1

64,8

64,4

Ж

73,1

73,0

73,8

74,7

74,5

73,9

село

М

60,4

60,2

61,4

63,5

63,4

63,1

Ж

71,8

72,3

72,7

74,6

73,6

73,1

Томская

область

город

М

61,9

63,1

64,1

66,1

64,5

63,2

Ж

72,8

73,6

73,5

74,8

73,6

73,9

село

М

58,5

60,0

62,2

64,5

61,6

60,9

Ж

71,8

71,5

73,6

73,8

72,1

72,4

Тюменская

область

город

М

59,1

61,3

63,9

66,2

65,1

64,0

Ж

71,7

73,4

74,7

75,7

75,0

73,6

село

М

58,4

58,2

60,1

64,0

62,6

60,1

Ж

70,0

69,2

70,5

73,2

74,3

72,5

Российская

Федерация

город

М

62,4

62,7

63,7

65,4

64,7

64,1

Ж

73,2

73,3

73,6

74,5

74,6

73,7

село

М

59,4

59,2

60,4

63,3

62,6

61,5

Ж

72,5

72,5

72,9

74,5

74,4

73,1

Источник: данные Госкомстата РФ, расчеты авторов

Рост продолжительности жизни в 1986 г. был связан, прежде всего, с уменьшением смертности от травм и отравлений. В Западной Сибири наиболее значительный рост показателя произошел в Томской области, где продолжительность жизни у мужчин в городских поселениях по сравнению с 1979 годом выросла на 4,2 года, а в сельской местности – еще больше, на 6 лет. У женщин продолжительность жизни выросла в меньшей степени: в городских поселениях и сельской местности –  на 1,8 года. Этот факт объясняется тем, что смертность женщин от травм и отравлений значительно ниже, чем у мужчин, а продолжительность жизни увеличилась в 1985-1986 гг. прежде всего за счет снижения смертности от этого класса причин. Например, в городских поселениях Томской области у мужчин общий прирост продолжительности жизни (4,2 года) произошел за счет снижения смертности от травм и отравлений – на 3,2 года и от болезней системы кровообращения – на 1 год. Аналогичная ситуация и на большинстве других территорий Сибири – прирост продолжительности жизни на 60-80% произошел за счет снижения смертности от травм и отравлений. Успехи в росте продолжительности жизни не на всех территориях были одинаковыми. Высокие достижения в Томской области связаны с тем, что там гораздо раньше, чем в других регионах страны началась активная борьба с пьянством (в 1982-1983 годах). Медико-демографические последствия такой деятельности можно видеть в 1984 году: потери продолжительности жизни у мужчин в городских поселениях от травм, которые достигали в 1979 году огромной величины – 5,6 года, в 1984 году сократились до 4,0 лет, а в 1985 году – до 3,7 лет. Ожидаемая продолжительность жизни уже в 1984 г. составляла 63,1 года, то есть была самой высокой в Сибири.

Еще один пример – Кемеровская область, где значительная негативная динамика показателя была в семидесятые годы и в начале восьмидесятых. В восьмидесятые годы продолжительность жизни мужчин области в городских поселениях снизилась на 1,3 года, а в сельской местности на 5,3 года. Затем в городских поселениях у мужчин этот показатель стабилизировался, а в сельской местности продолжал снижаться. В 1986 г. значительные изменения в продолжительности жизни произошли у городского населения Кемеровской области:  у мужчин продолжительность жизни выросла на 3,9 года и только за счет снижения смертности от травм и отравлений – на 2,5 года. В сельской местности произошли еще большие положительные сдвиги: продолжительность жизни у мужчин увеличилась на 4,8 года, в том числе за счет снижения смертности от травм – на 3,3 года. Однако достигнутый уровень продолжительности жизни в сельской местности составлял меньшую величину, чем в 1970 году.

Здесь необходимо иметь в виду возможное влияние различий в социальной стратификации населения Томской и Кемеровской областей. Нами на примере крупного промышленного центра Кузбасса были показаны особенности безвозвратных потерь в зависимости от уровня образования. Чем ниже образовательный ценз, тем выше смертность и больше ее доля с экзогенной детерминацией [17, 18]. При такой закономерности в худших условиях по потерям продолжительности жизни должна оказаться Кемеровская область по сравнению с Томской.

В 1987 г. на многих территориях Западной Сибири рост продолжительности жизни значительно замедлился (например, у мужчин в городских поселениях Томской, Омской областей) или сменился сокращением показателя (Алтайский край, Кемеровская область). В 1988-1989 гг. снижение продолжительности жизни произошло практически повсеместно. Так, в Новокузнецке в 1987 г. по сравнению с предыдущим годом у мужчин показатель сократился всего на 0,2 года (с 64,7 до 64,5), а в 1988-1989 гг. – уже на 0,7 года (с 64,5 до 63,8). В городских поселениях Томской области у мужчин продолжительность жизни снизилась с 66,4 лет в 1987 г. до 64,5 лет в 1989 г. и 63,2 лет в 1991 г., то есть фактически показатель в городских поселениях у мужчин снизился до уровня, который был в 1984 г. В сельской местности у мужчин и женщин Томской области ситуация еще хуже – продолжительность жизни в 1991 году стала ниже, чем 20 лет назад. Это связано не только с кризисом в проведении антиалкогольной борьбы административными мерами, но и с общим кризисом в обществе. Медико-демографические последствия таких процессов имеют все признаки предыдущего   («застойного») периода: низкий уровень продолжительности жизни связан с высоким уровнем смертности от травм и отравлений. Убедительное подтверждение на примере данных Томской и Кемеровской областей – центров типов, представляющих большинство территорий Сибири и Дальнего Востока, приведено в таблице 3.

Таблица 3 – Динамика потерь продолжительности жизни от травм и отравлений у мужчин в городских поселениях Томской и Кемеровской областей (величина элиминационных резервов в годах)

Территория

Календарные годы

1970

1979

1984

1985

1986

1991

Томская область

4,2

5,6

4,0

3,7

2,6

4,3

Кемеровская область

5,0

6,1

5,5

5,0

3,8

6,3

Источник: данные Госкомстата РФ, расчеты авторов

В многомерной модели пространственного распределения смертности и продолжительности жизни населения РФ на территории Западной Сибири нами были определены два кластера – шестой и седьмой [19-21]. В один из них – в седьмой – входили Томская, Омская и Новосибирская области (центр типа – Томская область). В другой (шестой) – Алтайский край, Кемеровская и Тюменская области (центр типа – Кемеровская область). Напомним, что типология территорий по показателям общественного здоровья, включая параметры продолжительности жизни, состоит в выделении однородных территорий, отличающихся близкими проблемами здоровья населения. Их понимание необходимо для обоснования эффективной демографической политики. Таким образом, центры типов – Кемеровская и Томская области – представительны для всех территорий Западной Сибири. Данная типология была построена на выверенных методических основах [22, 23].

На исходе эксперимента. Проблемы остаются. Рассмотрим особенности смертности и продолжительности жизни населения в Западной Сибири более подробно еще и за 1989 год, то есть на исходе эксперимента. Основной причиной смертности населения Западной Сибири, как и в целом населения Российской Федерации, являлись болезни системы  кровообращения. Однако по сравнению с Российской Федерацией доля болезней системы кровообращения в структуре причин смерти здесь несколько ниже и составляла 50,7% против 55,9%. В то время как доля новообразований, которые занимали второе место, приблизительно одинакова как в Российской Федерации, так и  в Западной Сибири. Значительно большую роль в формировании структуры смертности в данном регионе играли травмы  и отравления. Их доля достигала 15,1%  против 11,7% для Российской Федерации. Обратим внимание, что такие же особенности характерны для структуры смертности населения Восточно-Сибирского и Дальневосточного регионов, где доля болезней системы кровообращения еще ниже, а травм и отравлений – выше, то есть в этих регионах еще больше преобладает смертность от экзогенных причин [24, 25].

Специальные расчеты, основанные на использовании метода компонент, позволяющего установить основные резервы увеличения продолжительности жизни, показали, что более низкий ее уровень в изучаемом регионе по сравнению с Российской Федерацией в целом почти на 70% обусловлен повышенной смертностью от травм и отравлений (в возрастной группе 15-59 лет – почти на 86%). Определенную роль в сокращении продолжительности жизни в регионе по сравнению с Российской Федерацией играют повышенные уровни смертности от болезней органов дыхания (с ними связано более 10% общего сокращения показателя) и новообразований (более 9%). Вместе с тем в трудоспособном возрасте наряду с травмами, отравлениями и болезнями  органов дыхания значительную роль в формировании низкого уровня продолжительности жизни играют инфекционные и паразитарные заболевания (на смертность от этой причины приходится около 10% общего сокращения продолжительности жизни в трудоспособном возрасте). Таким образом, основной вывод, который можно сделать на основе использования данного метода, состоит в том, что более низкий уровень продолжительности жизни населения Западной Сибири связан, прежде всего, с повышенными уровнями смертности от травм и отравлений, инфекционных и паразитарных болезней, а также болезней органов дыхания. Среди женщин определенное значение имеют повышенные уровни смертности от болезней системы кровообращения.

Изучение смертности населения Западной Сибири от травм и отравлений показывает, что без уменьшения уровня насильственной смерти здесь на кардинальное улучшение ситуации, прежде всего у мужчин, рассчитывать невозможно. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в возрастной группе 15-34 года более 70% всех случаев смерти населения Западной Сибири вызваны травмами и отравлениями, причем среди мужчин этой возрастной группы – более 77%. В возрастной группе 35-59 лет на долю этой причины приходится более 1/4 всех смертельных исходов, а среди мужчин еще больше – около 30%. Изучение структуры смертности внутри этого класса показывает,  что существующий уровень смертности от травм и отравлений в Западной Сибири формируется прежде всего за счет несчастных случаев на транспорте (на них приходится более 20% смертности от травм и отравлений), самоубийств (около 20%), случайных отравлений (более 14%) и убийств (около 13%). Сравнение повозрастных показателей смертности от травм и отравлений показывает, что как среди мужчин, так и среди женщин практически по всем видам травм показатели смертности в Западной Сибири выше, чем в Российской Федерации в целом. Имеются общие черты формирования уровней смертности в отдельных возрастных группах: в возрасте 0-14 лет решающую роль играют несчастные случаи на транспорте и случайные утопления, в возрасте 15-34 года – несчастные случаи на транспорте, в возрасте старше 35 лет – самоубийства. Высок уровень смертности мужчин Западной Сибири в результате случайных отравлений алкоголем, который в возрастных группах до 45 лет, а в сельской местности до 50 лет превышал уровень смертности от острого инфаркта миокарда. При этом следует отметить, что в значительном числе случаев смертельные  исходы в результате острого отравления алкоголем квалифицируются как смерть от болезней сердца ввиду тех трудностей, которые связаны с необходимостью лабораторного подтверждения наличия алкоголя в крови на момент смерти. Есть все основания предполагать, что реальный уровень смерти мужчин от этой причины значительно выше. Ситуация с безвозвратными потерями вернулась к уровню начала восьмидесятых годов. Ни одна из поставленных задач эксперимента в области здоровья населения (общественного здоровья) не была выполнена.

Обсуждение и выводы

Радикальные перемены в стране и обретение Россией нового международного статуса начались с целого ряда ошибочных шагов, в том числе с антиалкогольного эксперимента. На этом пути главным было забвение экономических реформ в угоду политическим, что завершилось катастрофой для страны. Широкий круг проблем России с позиций перестройки в 1995 году (с дистанции 10 лет) оценил сам М.С. Горбачев: «Новая модель потерпела поражение … на уровне культуры народа, на уровне его менталитета. Она была отвергнута народом. Вот где причина поражения» [26]. Это в полной мере относится и к антиалкогольному эксперименту, начатому в 1985 году. Жесткие ограничительные мероприятия не могут быть оптимальным вариантом алкогольной политики. Такой же вывод был сделан из опыта введения «сухого закона» в 30-х годах XX века в США. В России были уничтожены большие площади ценнейших виноградников. Снижение производства вина и пива привело к уменьшению их доступности как в период кампании, так и в последующие годы. Это явилось причиной изменения структуры потребления алкоголя в пользу крепких спиртных напитков.

Для нас неожиданным стало влияние антиалкогольного эксперимента на значительное уменьшение потерь от болезней системы кровообращения. Алкоголь оказывает прямое кардиотоксическое действие, а также имеет некоторые негативные последствия для организма человека: гиперлипидемия, дефицит витаминов, нарушение углеводного и минерального обменов. Но в то же время в последние годы широко обсуждается действие небольших доз алкоголя как кардиопротектора. Анализ эпидемиологических исследований показывает, что между болезнями системы кровообращения и потреблением алкоголя существует J-образная зависимость. Это означает, что риск возникновения болезней системы кровообращения снижается при потреблении небольших доз алкоголя, равномерно распределенных во времени. Традиция употребления в России больших доз крепких спиртных напитков за короткий промежуток времени сопряжена с безусловным риском для здоровья людей [27]. Этот второй вариант, вероятно, и был в какой-то степени исключен во время противоалкогольной кампании 1985 года.

Социально-экономические преобразования в России с 1992 года сопровождались ростом потребления алкоголя, резким увеличением токсичности крепких спиртных напитков, ростом зависимых от алкоголя заболеваемости и безвозвратных потерь. Однако повторение в той или иной форме антиалкогольного эксперимента 1985 года не решит ни одной стратегической проблемы популяционного здоровья и связанного с алкоголем агрессивного поведения человека.

Многие проблемы демографического развития России еще требуют глубокой научной проработки [28, 29]. Но уже сейчас ясно, что необходим рост культуры и образования населения, изменение менталитета людей. На этой основе в долгосрочной перспективе можно будет снизить уровень потребления алкоголя и связанные с ним избыточные человеческие потери, позорные для такой цивилизованной страны как Россия.


Библиографический список
  1. Немцов А.В. Алкогольная история России: Новейший период. – М.: Книжный дом ЛИБРОКОМ, 2009.
  2. Немцов А.В. Алкогольная смертность в России, 1980-90-е гг. – М., 2001.
  3. Пихоня Р.Г. Советский Союз: история власти (1945-1991). – М.: Изд-во РАГС, 1998.
  4. Демографическая статистика. – М.: КНОРУС, 2010.
  5. Андреев Е.М. Метод компонент в анализе продолжительности жизни // Вестник статистики. – 1982. – № 9. – С. 42-47.
  6. Григорьев Ю.А. Использование метода компонент в анализе продолжительности жизни // Комплексная программа охраны здоровья населения Сибири. – Новосибирск, 1985. – С. 53-73.
  7. Григорьев Ю.А. Метод компонент в анализе элиминационного резерва средней продолжительности жизни населения // Медицина и демография. – Москва, Новокузнецк, 1984. – С. 49-51.
  8. Лисицын Ю.П., Сидоров П.И. Алкоголизм. Медико-социальные аспекты. – М.: Медицина, 1990.
  9. Сидоров П.И. Наркологическая превентология. – М.: МЕДпресс-информ, 2006.
  10. Фишер А. Основы социальной гигиены: пер. с немец. – М.: Государственное медицинское издательство, 1929.
  11. Берковиц Л. Агрессия: причины, последствия и контроль.  СПб., 2002.
  12. Короленко Ц.П., Бочкарева Н.Л. Особенности некоторых интоксикаций в условиях Севера.  Новосибирск, 1982.
  13. Григорьев Ю.А., Бородин Л.В. Возможности медико-демографического анализа эффективности противоалкогольных мероприятий среди городского и сельского населения // Комплексные гигиенические исследования здоровья сельского населения Сибири. – Барнаул, 1986. – С.37-40.
  14. Григорьев Ю.А. Медико-демографические процессы и охрана здоровья населения Сибири и Дальнего Востока // Теория и практика комплексных гигиенических исследований. – Новосибирск, 1987. – С. 44-63.
  15. Григорьев Ю.А. Продолжительность жизни населения Сибири: анализ и перспективы исследований // Социально-экономические проблемы перестройки в Сибири: материалы Всесоюзной конференции – Кемерово, 1989. – Т.2. – С. 30-42.
  16. Григорьев Ю.А. Демографический переход и современное состояние продолжительности жизни населения Сибири // Комплексные гигиенические исследования на пороге XXI века: сборник научных трудов – Новокузнецк, 1999. – С. 37-46.
  17. Григорьев Ю.А., Ермаков С.П., Мирзоев А.А. Количественное определение взаимосвязи между уровнем образования и смертности трудоспособного населения // Здоровье населения в системе мер демографической политики: сборник научных работ. – М., 1984. – С. 137-140.
  18. Григорьев Ю.А., Ермаков С.П., Мирзоев А.А. Опыт комплексного применения методов многомерного анализа в социально-гигиенических и медико-демографических исследованиях // Комплексное применение математических методов в социологическом исследовании: сборник научных работ. – М., 1983. – С. 18-27.
  19. Григорьев Ю.А. Медико-демографические процессы на востоке РСФСР. К стратегии развития охраны здоровья населения // Бюллетень СО АМН СССР. – 1991. – № 4. – С. 8-14.
  20. Григорьев Ю.А. Многомерная территориальная типология продолжительности жизни населения (методические и прикладные задачи). – Новокузнецк: ГОУ ДПО «НГИУВ» Росздрава, 2011.
  21. Григорьев Ю.А., Дмитриев В.И., Коверный И.И. Особенности смертности и продолжительности жизни городского населения трудоспособного возраста в типичных регионах РСФСР // Демографические проблемы здоровья в Сибири. – Новосибирск, 1988. – С. 30-63.
  22. Баран О.И., Григорьев Ю.А., Жилина Н.М. Алгоритмы и критерии качества кластеризации // Общественное здоровье и здравоохранение: Матер. XLV науч.-практ. конф. – Кемерово: Примула, 2010. – С. 21-26.
  23. Дмитриев В.И., Ермаков С.П., Коверный И.И., Григорьев Ю.А. Методические проблемы территориальной типологии продолжительности жизни населения // Бюллетень СО АМН СССР. – 1991. – № 4. – С. 25-28.
  24. Григорьев Ю.А. Продолжительность жизни населения Сибири: особенности эндогенных и экзогенных причин потерь здоровья // Социально-гигиенические проблемы общественного здоровья и экологии человека на современном этапе: материалы XLIV научно-практической конференции – Новокузнецк, 2009. – С. 31-36.
  25. Григорьев Ю.А., Соболева С.В. Экзогенная и эндогенная детерминация смертности в Сибирском федеральном округе // Регион: Экономика и Социология. – 2012. – № 2. – С. 86-103.
  26. Горбачев М.С. Перестройка. Десять лет спустя. Цит. по Немцов А.В., 2009. – С. 75.
  27. Нужный В.П., Харченко В.И., Акопян А.С. Избыточное потребление алкоголя в России  весомый фактор риска болезней системы кровообращения и высокой смертности населения (обзор) // Терапевтический архив. 1998.  №10.  С.57-64.
  28. Вишневский А. Смертность в России: несостоявшаяся вторая эпидемиологическая революция // Демографическое обозрение. – 2014. – Т. 1, № 4. – С. 5-40.
  29. Школьников В., Андреев Е., Макки М., Леон Д.А. Рост продолжительности жизни в России 2000-х годов // Демографическое обозрение. – 2014. – Т. 1, № 2. – С. 5-37.


Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «Баран Ольга Ивановна»


© Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по электронной почте или через форму обратной связи.

Связь с автором (комментарии/рецензии к статье)

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться, чтобы оставить комментарий.

Если Вы еще не зарегистрированы на сайте, то Вам необходимо зарегистрироваться:
  • Регистрация