Диалогу культур  в современном  мире уделяется большое внимание. (Сразу же заметим, что термин “диалог культур считаем некорректным, поскольку “культура” как таковая не может быть в принципе субъектом какой-либо деятельности, тем более диалога. Поэтому дальше по тексту вместо привычного для любезного читателя “диалога культур” будет использоваться “культурный диалог”). Утверждается, что великие достижения цивилизации часто возникали при взаимодействии различных культурных традиций, например, “Греческое чудо” обязано, якобы, встрече античных традиций и восточных культур. В эпохи Ренессанса, Реформации и Просвещения произошли, якобы, встречи достижений христианской культуры с переоткрываемой культурой античного мира и т.д. В наше время глобализации создаются новые перспективы взаимодействия  культур, и от того, как будут протекать эти взаимодействия, зависят судьбы цивилизации [Степин, 209, 2010, 2011].

Чтобы продуктивно работать с термином “диалог культур”,  необходимо четко определить каждый из двух входящих в него терминов. К “диалогу” мы вернемся немного позже, а о термине “культура” мы можем сказать, что, к  сожалению, многообразие существующих в мире философских, научных или обыденных определений “культуры” не позволяет сослаться на это понятие как на наиболее очевидное обозначение объекта и предмета культуры и требует более четкой и узкой его конкретизации [Культурология].  Среди всевозможных определений культуры есть и такие:

- “Культура есть практическая реализация общечеловеческих и духовных ценностей” [Выжлецов, с. 66];

- «исторически определённый уровень развития общества и человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях» (БСЭ);

- «общий объем творчества человечества» (Даниил Андреев);

- сложная, многоуровневая знаковая система, моделирующая в каждом социуме картину мира и определяющая место человека в нем;

- картина мира;

- “Культура – это преобразование сущего в соответствии с представлениями об идеальном мире”;

- «… продукт играющего человека!» (Й. Хёйзинга);

-«… совокупность генетически ненаследуемой информации в области поведения человека» (Ю. Лотман);

- возделывание, обработка, улучшение, совершенствование;

- абстрактное обозначение общего процесса интеллектуального, духовного, эстетического развития;

- общее состояние общества, основанного на праве, порядке, мягкости нравов и т. д.;

- воспитание, образование, развитие морали, этики, нравственности;

- развитие духовной сферы жизни, искусство, творчество;

- творческие достижения в некоторой частной сфере, ограниченной временем, местом, или некоторым другим общим свойством (культура Древней Руси, современная культура, поп-культура, славянская культура, массовая культура, Культура древнего Египта);

- «… вся совокупность внебиологических проявлений человека» [Пелипенко]

и т.д., и т.п. и пр.

Нетрудно видеть, что в таком состоянии, термин “культура” мало подходит для любой продуктивной  теоретической работы с ним. Почему он оказался в таком состоянии? Чтобы понять это, попробуем проследить его становление в истории человечества.

 История формирования и развития понятия “культура” в зарубежных странах

В Древней Греции близким к термину “культура” являлся термин “пайдейя“, который выражал понятие «внутренней культуры», или, иначе говоря, «культуры души».

В латинских источниках впервые слово “культура” встречается в трактате о земледелии Марка Порция Катона Старшего (234—149 до н.э.) De agri cultura — самом раннем памятнике латинской прозы. Этот трактат посвящен не просто обработке земли, а уходу за полем, что предполагает не только возделывание, но и особое душевное отношение к ней. Например, Катон даёт такой совет по приобретению земельного участка: нужно не лениться и обойти покупаемый участок земли несколько раз; если участок хорош, чем чаще его осматривать, тем больше он будет нравиться. Вот это самое «нравиться» должно быть непременно. Если его не будет, то не будет и хорошего ухода, т.е. не будет культуры [Этимология слова «культура» — Архив рассылки по культурологии. Интернет].

Римляне употребляли слово культура с каким-нибудь объектом в родительном падеже, то есть только в словосочетаниях, означающих совершенствование, улучшение того, с чем это слово  сочеталось: «culture juries» — выработка правил поведения, «culture lingual» — совершенствование языка и т.д. (там же).

Римский оратор и философ Марк Туллий Цицерон (106-43 до н. э.) в своих «Тускуланских беседах» употребил слово культура в переносном значении, назвав философию «культурой души» («cultura animae»), иначе, он считал, что человек, занимающийся философией, обладает культурой духа и ума (там же). С.С. Минц полагает, что возникновение понятия культуры, привычного современному мышлению, связано с созданием итальянскими гуманистами конца ХIV – первой половины ХV веков искусственной среды обитания, используемой ими как один из инструментов конструирования человеческой личности (с. 21) (с. 22-23). Создавать самого себя в той или иной степени приходилось каждому гуманисту. Работа духовная требовала небывалых усилий. Авторы жизнеописаний опирались тогда  на биографию. Без неё не было бы и резонанса, ни общественного, ни литературного”  [Минц, с. 24]. C.С. Минц уверена также, что  особый стиль архитектуры, продуманный дизайн жизненного пространства, подлинные антики и подражания им, особая речь и если не манера поведения, то хотя бы отдельные жесты и детали одежды – всё это должно было способствовать воспитанию личности.Целеустремленно создаваемые интерьер и окружающая обстановка (от костюма вплоть до городского пространства) вошли тогда в понятие «культура», используемое образованной публикой как признак принадлежности к особо привилегированному кругу лиц. Знания тоже имели для этих людей существенное значение, но иногда меньшее, чем кажется нам. Зато в распространении представлений о культуре решающую роль сыграло свойство средневекового сознания, на которое обращают внимание разве что внимательнейшие знатоки – его ориентированность на подражание.       Подражательность в средневековой культуре связывалась с [Минц, с. 25] особым уважением к традициям, освященным временем. Признав собственное время частью истории, Возрождение до минимума сократило временную дистанцию, необходимую для сакрализации индивидуального опыта и его превращения в социальную ценность. И стало изобретать, подражая. При этом, по мнению С.С. Минц,  Ренессанс подражал не столько античности, сколько самому себе. Индивидуальное поведение быстро осознавалось как общественная ценность и стереотипизировалось.

С.С. Минц полагает, что возникновение понятия культуры, привычного современному мышлению, связано с созданием итальянскими гуманистами конца ХIV – первой половины ХV веков искусственной среды обитания, используемой ими как один из инструментов конструирования человеческой личности (с. 21) (с. 22-23). Создавать самого себя в той или иной степени приходилось каждому гуманисту. Работа духовная требовала небывалых усилий. Авторы жизнеописаний опирались тогда  на биографию. Без неё не было бы и резонанса, ни общественного, ни литературного”  [Минц, с. 24]. C.С. Минц уверена также, что  особый стиль архитектуры, продуманный дизайн жизненного пространства, подлинные антики и подражания им, особая речь и если не манера поведения, то хотя бы отдельные жесты и детали одежды – всё это должно было способствовать воспитанию личности.Целеустремленно создаваемые интерьер и окружающая обстановка (от костюма вплоть до городского пространства) вошли тогда в понятие «культура», используемое образованной публикой как признак принадлежности к особо привилегированному кругу лиц. Знания тоже имели для этих людей существенное значение, но иногда меньшее, чем кажется нам. Зато в распространении представлений о культуре решающую роль сыграло свойство средневекового сознания, на которое обращают внимание разве что внимательнейшие знатоки – его ориентированность на подражание.       Подражательность в средневековой культуре связывалась с [Минц, с. 25] особым уважением к традициям, освященным временем. Признав собственное время частью истории, Возрождение до минимума сократило временную дистанцию, необходимую для сакрализации индивидуального опыта и его превращения в социальную ценность. И стало изобретать, подражая. При этом, по мнению С.С. Минц,  Ренессанс подражал не столько античности, сколько самому себе. Индивидуальное поведение быстро осознавалось как общественная ценность и стереотипизировалось.

ХVI век стал временем признания новизны эстетической и социальной ценностью, но массовое сознание традиционно нуждалось в образцах. В итальянской традиции проблему новизны в таком плане рассматривали Б. Кастильоне и А. Фиренцуола [Баткин, с. 54-56].

Для тех, кто хотел подражать, но не умел самостоятельно трансформировать теоретические познания в повседневный быт, создавались различные виды руководств. Они и лежали в основе рождавшейся науки Нового времени, известной на первых порах своим исключительным прагматизмом и непоколебимой верой в то, что любой труд должен приносить немедленную пользу. Немедленную пользу люди ожидали и от изучения культуры.

Со времен Возрождения С.С. Минц замечает два основных направления в познавательном интересе к культуре. Первое – осмысление культуры как феномена в его специфике и взаимосвязи с человеческой историей. В таком виде изучение культуры становилось частью создаваемых философских систем или базой для нового понимания картины мира. Второе было направлено на сбор материалов о развитии разных сторон культуры, фактически – на изучение ее конкретных форм (то есть конкретных форм культуры, – МБЗ), черт и проявлений. Так было положено начало изучению искусства, архитектуры, литературы, истории, а затем, много позже, и других отраслей культуры – от истории музыки и театроведения до истории общественной мысли и народного самосознания  [Минц, c. 26].

Л.М. Баткин называет представления о времени, сложившиеся в среде гуманистов, «временем гуманистов» и считает его историко-культурным феноменом, родственным «времени купцов». Исследователь подчеркивает, что гуманистическое понимание времени происходило от понимания его сакрального смысла: «В фанатизме, с которым гуманисты предавались своим занятиям, сохранилось нечто от религиозного обета, от усердных монашеских бдений, от их экстатичности, ритуальности и аскезы» [Баткин, с. 78]. Однако культура не могла стать самостоятельным объектом исследований   в трудах гуманистов, ибо для них она была лишь средством достижения самости. Гражданские свободы волновали граждан свободных итальянских городов как самостоятельная ценность. Через изучение причин падения гражданских свобод они и начинали понимать познавательную ценность изучения культуры. Леонардо Бруни (1360–1444) попытался концептуализировать с рационалистических позиций идею соответствия состояния культуры состоянию политических процессов. В своей книге «История флорентийского народа», увидевшей свет в 1439 г., он объяснил (с. 45) причину падения Римской империи упадком культуры, который через падение нравов неизбежно ведет к потере гражданских свобод [Барг, с. 260-262]. Так изучение политической истории выводило гуманистов на осознание необходимости изучения культуры [Минц, с. 46].

В творчестве гуманистов интерес к культуре был связан с интересом к человеку. Оказалось, однако, что изобразить человека не так-то просто. Практика показала, что легче описывать культуру в её исторически сложившейся целостности. Подобное требование можно видеть в написанной в 1572 г. работе выходца из Далмации, принявшего венецианское подданство, Франческо Патрици (1529–1597), названной им «Десять диалогов об истории».

Патрици писал, что люди во все времена не только занимались политикой и воевали. «Гораздо важнее знать духовный мир людей, их образ жизни, законы и обычаи, институты. А разве путешествия в Индию, жизнь далеких народов, их одежда, оружие, строительство, корабельное дело, орудия, которыми люди пользовались для поддержания себя, – разве все это не должно стать предметом истории? И в этих областях подвизались многие великие люди, творившие историю наряду с политиками и военными. В итоге Патрици выделил в истории наряду с политической историей историю культуры в широком смысле этого термина, а также историю хозяйства и финансов [Барг, с. 284]. Работы Патрици носили философский характер и отличались полемической направленностью. Он писал о необходимости изучать культуру.

Как отмечает С.С. Минц, в те же годы во Франции Луи Леруа создавал трактат «О превратности, или Различии вещей во Вселенной», завершенный в 1575 г. В этой книге идея изменчивости нашла воплощение в изображении истории культур разного времени. Л. Леруа (Лерой в русской транскрипции ХVIII и ХIХ вв.) на практике изучал культуру в её историческом разнообразии [Минц, с. 53]. В трактате Л. Леруа нашли отражение две идеи, очень важные для формирования представлений о культуре как объекте изучения и историзме как принципе изучения истории в целом. Первая – идея об исторической множественности и полноте цивилизаций. Развитие в истории реализуется как расширение познавательных возможностей человека. Не случайно М.А. Барг, вслед за К.-Г. Дюбуа, называет «О превратности, или Различии вещей во Вселенной» первым трактатом, посвященным истории цивилизаций [Барг, с. 284].

Таким образом, ренессансный историзм открыл культуру как сферу проявления деятельности индивидуумов, соединяющую опыт прошлого и настоящего. Исторический взгляд на развитие искусства привел к появлению различных жизнеописаний, из которых наибольшей известностью пользовались и пользуются, пожалуй, «Жизнеописания знаменитейших живописцев, ваятелей и зодчих» Дж. Вазари (1511–1574), «Риторик» и «Поэтик», подобных «Поэтике» Ф. Патрици. Но прагматический интерес к искусству, литературе и науке, к творчеству как проявлению человеческой индивидуальности рождал и интерес к культуре как особой сфере развития человеческой истории. Почва для превращения культуры в объект изучения оказалась подготовленной. Пробные шаги в этой неизвестной области познания были сделаны. Они были пока единичны, но их результаты оказались ошеломляющими. Как справедливо полагает С.С. Минц, путь к изучению культуры проходил через освоение исторического опыта как формы самопознания. Человек попытался осознать собственную индивидуальность – и открыл мир истории, ориентироваться в котором ему и предстояло научиться, используя, кроме прочих средств также и свои представления о культуре [Минц, с. 55-56].

В значении самостоятельного понятие “культура” появилось в трудах немецкого юриста и историка Самуэля Пуфендорфа (1632—1694). Он употребил этот термин применительно к «человеку искусственному», воспитанному в обществе, в противоположность человеку «естественному», необразованному [Интернет-Энциклопедия "Википедия"].

Ступенью к осознанию необходимости более детального изучения культуры стала философия Просвещения, в которой восхищение могуществом человеческого разума сочеталось с попытками понять его природу. В трудах просветителей культура стала все чаще приобретать статус объекта исследования. Работы английских и французских рационалистов, особенно Д. Юма, Вольтера, Ш. Монтескье и Э. Гиббона, содержали не только описание интересующих авторов явлений культурной жизни, но и исследовательский элемент, позволивший вскоре поставить вопрос о месте культуры в развитии человечества.

В философский, а затем научный и повседневный обиход первым слово культура запустил немецкий просветитель И. К. Аделунг, выпустивший в 1782 году книгу «Опыт истории культуры человеческого рода» [Минц, с. 32]

И. Г. Гердер (1744—1803), вводивший в конце 1780-х годов в научный обиход термин культура, прямо намекал на его латинское происхождение и на этимологическую связь со словом «земледелие». В восьмой книге своего труда «Идеи к философии истории человечества» (1784—1791) он, характеризуя «воспитание человеческого рода» как «процесс и генетический, и органический», писал: “Мы можем как угодно назвать этот генезис человека во втором смысле, мы можем назвать его культурой, то есть возделыванием почвы, а можем вспомнить образ света и назвать просвещением, тогда цепь культуры и света протянется до самых краев земли” [цит. по: Сугай, с. 39-53].

Наибольший резонанс в современном им мире и в истории научного изучения культуры, без сомнения, имели философские системы И. Канта и Г.В.Ф. Гегеля. В их построениях культура рассматривалась как одно из закономерных проявлений созидательной силы разума, как особый феномен, нуждающийся в специальном изучении.  В их построениях культура рассматривалась как одно из закономерных проявлений созидательной силы разума, как особый феномен, нуждающийся в специальном изучении [Минц, с. 28].

С середины ХIХ столетия в центре внимания мыслителей постоянно находились связь политики и экономики, а также обнаруженная еще предшествующим столетием множественность культур (то есть форм культуры, – МБЗ). Характерными были осмысление подобия биологического и социального на уровне разработок конкретных методик, предназначенных для решения социологических задач, а  также попытки найти естественно-научное объяснение самосознанию личности и общества. Многие из этих попыток были крайне неудачны. В целом мы видим, что какого-то “единственного” видения, понимания “культуры” не было. Это можно объяснить, по-видимому, только тем, что под термином “культура”  скрывается не некая простая сущность, но целая и довольно сложная система сущностей.

 История формирования и развития понятия “культура” в России

В XVIII веке и в первой четверти XIX лексема «культура» в составе русского языка отсутствовала, о чём свидетельствует, например, опубликованный Н.К. Янковским в 1804 году Словарь [Яновский, с. 454]. Двуязычные словари предлагали возможные варианты перевода слова на русский. Двум немецким словам, предложенным Гердером в качестве синонимов для обозначения нового понятия, в русском языке соответствовало только одно — просвещение.

Слово “культура” вошло в русский лишь с середины 1830-х годов. Наличие данного слова в русском лексиконе зафиксировала выпущенная И. Ренофанцем в 1837 году «Карманная книжка для любителя чтения русских книг, газет и журналов» [Ренофанц, с. 139]. Названный словарь выделял два значения лексемы: во-первых, «хлебопашество, земледелие», во-вторых, «образованность» [Черных, с. 453].

За год до выхода в свет словаря Ренофанца, из определений которого явствует, что слово “культура” ещё не вошло в сознание общества как научный термин, как философская категория, в России появилась работа, автор которой не только обратился к понятию культура, но и дал ему развернутое определение и теоретическое обоснование. Речь идёт о сочинении академика и заслуженного профессора Императорской Санкт-петербургской медико-хирургической академии Данилы Михайловича Велланского (1774—1847) «Основные начертания общей и частной физиологии или физики органического мира». Именно с данного натурфилософского труда ученого-медика и философа-шеллингианца следует вести отсчёт не только введению в научный обиход термина «культура», но и становлению собственно культур-философских идей в России.

По мнению Велланского, Природа — возделанная духом человеческим, есть Культура, соответствующая Натуре так, как “понятие” сообразно “вещи”. Предмет Культуры составляют идеальные вещи, а предмет Натуры суть реальные понятия. Деяния в Культуре производятся с “сосведением”, произведения в Натуре происходят без “сосведения”. Посему Культура есть идеального свойства, Натура имеет реальное качество. — Обе, по их содержанию, находятся параллельными; и три царства Натуры: ископаемое, растительное и животное, соответствуют областям Культуры, заключающим в себе предметы Искусств, Наук и Нравственного Образования [Велланский, с. 196-197]. Вещественным предметам Натуры соответствуют идеальные понятия Культуры, которые, по содержанию их знаний, суть телесного качества и душевного свойства. Объективные понятия относятся к исследованию физических предметов, а субъективные касаются происшествий духа человеческого и эстетических его произведений [Велланский, с. 209] (очевидна попытка вплотную подойти к пониманию интенциональности сознания, – МБЗ).

Противопоставление-сопоставление природы и культуры в труде Велланского не есть классическое противопоставление природы и «второй природы» (рукотворной), но соотнесение реального мира и его идеального образа. Культура — это духовное начало, отражение Мирового Духа, которое может иметь и телесное воплощение, и воплощение идеальное — в отвлеченных понятиях (объективных и субъективных, судя по предмету, на который направлено познание) [Сугай, с. 39-53].

Р. Гюнтер в 1901 году писал: «Культура обнимает всякую человеческую деятельность, поскольку она отличается от деятельности животных. Время возникновения первых начатков культуры покрыто глубочайшим мраком, равно как и место первоотчизны человеческого рода. Культура началась с тех пор, как человек сделался человеком»  [Гюнтер, с. 1].

Николай Бердяев полагал, что культура связана с культом, она из религиозного культа развивается, она есть результат дифференциации культа, разворачивания его содержания в разные стороны. Философская мысль, научное познание, архитектура, живопись, скульптура, музыка, поэзия, мораль — все заключено органически целостно в церковном культе, в форме еще не развернутой и не дифференцированной. Древнейшая из Культур — Культура Египта началась в храме, и первыми ее творцами были жрецы. Культура связана с культом предков, с преданием и традицией. Она полна священной символики, в ней даны знаки и подобия иной, духовной действительности. Всякая Культура (даже материальная Культура) есть Культура духа, всякая Культура имеет духовную основу — она есть продукт творческой работы духа над природными стихиями [Бердяев, с. 166].

Существенно расширил и углубил толкование слова “культура” русский художник, философ, публицист, археолог, путешественник и общественный деятель — Николай Константинович Рерих (1874—1947), посвятивший большую часть своей жизни развитию, распространению и защите культуры. Он не раз называл Культуру «почитанием Света», а в статье «Синтез» даже разложил лексему на части: «Культ» и «Ур»: Культ всегда останется почитанием Благого Начала, а слово Ур нам напоминает старый восточный корень, обозначающий Свет, Огонь [Рерих, с. 109]. В этой же статье он пишет: “…Теперь же хотелось бы уточнить определение двух понятий, с которыми ежедневно приходится сталкиваться в обиходе нашем. Многозначительно приходится повторять понятие о Культуре и цивилизации. К удивлению, приходится замечать, что и эти понятия, казалось бы, так уточненные корнями своими, уже подвержены перетолкованиям и извращению. Например, до сих пор множество людей полагает вполне возможным замену слова Культура цивилизацией. При этом совершенно упускается, что сам латинский корень Культ имеет очень глубокое духовное значение, тогда как цивилизация в корне своем имеет гражданственное, общественное строение жизни. Казалось бы, совершенно ясно, что каждая страна проходит степень общественности, то есть цивилизации, которая в высоком синтезе создает вечное, неистребимое понятие Культуры. Как мы видим на многих примерах, цивилизация может погибать, может совершенно уничтожаться, но Культура в неистребимых духовных скрижалях создает великое наследие, питающее будущую молодую поросль. Каждый производитель стандартных изделий, каждый фабрикант, конечно, является уже цивилизованным человеком, но никто не будет настаивать на том, что каждый владелец фабрики уже непременно есть культурный человек. И очень может оказаться, что низший работник фабрики может быть носителем несомненной Культуры, тогда как владелец её окажется лишь в пределах цивилизации. Можно легко себе представить «Дом Культуры», но будет очень неуклюже звучать: «Дом Цивилизации». Вполне определительно звучит название «культурный работник», но совсем иное будет обозначать — «цивилизованный работник». Каждый профессор университета вполне удовлетворится названием культурного работника, но попробуйте сказать почтенному профессору, что он работник цивилизованный; за такое прозвище каждый ученый, каждый творец почувствует внутреннюю неловкость, если не обиду. Мы знаем выражения «цивилизация Греции», «цивилизация Египта», «цивилизация Франции», но они нисколько не исключают следующего, высшего в своей нерушимости, выражения, когда говорим о великой Культуре Египта, Греции, Рима, Франции… [Рерих, Синтез].

         Приведем лишь некоторые из цитат Н.К. и Е.И. Рерих, подготовленных к печати и опубликованных в Интернете в 2012 году (Источник: http://www.roerich.spb.ru/material/nk-rerih-i-ei-rerih-o-kulture ), которые – вне всякого сомнения -  являются фундаментом современного понимания термина “культура” [Рерих, Синтез]:

“В служении великой Культуре мы не должны ограничивать себя одною стандартной программою. Каждый стандарт ведет к тирании. Основное пламя Культуры будет едино, но искры его в жизни будут индивидуально и драгоценно многообразны. Как заботливый садовник, истинный носитель Культуры не будет вырывать те цветы, которые расцвели не со стороны главной дороги, если они принадлежат к тем ценным породам, которые он охраняет. Выявления Культуры так же многообразны, как бесчисленны разнообразия самой жизни. Они облагораживают Бытие. Они, как истинные ветви единого священного древа, корни которого держат мир” (Н.К. Рерих // Сожжение тьмы. Привет Молодым. Март 1930 г.).

“Выше панацеи Культуры не знало человечество. Да и не будет знать, ибо в Культуре сумма всех достижений огненного творчества” (Н.К. Рерих // Декада. 24 октября 1931 г.).

“Духовное понимание и созвучие ткут светоносную ткань Матери Мира – священную Культуру” (Н.К. Рерих // Путь Твердый. Колумбийскому Обществу имени Рериха. Январь 1931 г.).

“Сейчас нужно явить самое широкое понимание Знамени Мира. Нужно понять Знамя Мира и Культуры, как величайший символ. Да, я вижу, как в недалеком будущем будет основана Лига Культуры, в которую войдут все лучшие представители мысли, знания и творчества, и где женщина скажет свое слово, и эта Лига Культуры будет собираться под Знаменем Мира” Е.И. Рерих // Письма. Т. I. 29 мая 1931 г.).

“Наблюдайте все необычные и разрушительные знаменья во всех областях жизни, и многое станет ясно; и вы увидите, где вспыхивают зарницы нового века, века духоразумения и великого сотрудничества народов под знаком Культуры. Осознание наступления этого великого времени должно удесятерить силы каждого чуткого духа и устремить к радостному строительству на общее благо под знаменем, которое мы назовем знаменем Мира и Культуры” (Е.И. Рерих // Письма. Т. I. 28 августа 1931 г.).

“Священный пламень Культуры не терпит невежественных ограничений. Заметим ли мы животворный светоч в хижине или будет он озарять палаты дворца, он будет нам одинаково ценен, ибо вспыхнул этот светоч от того же всевозносящего света. Пусть это условие ляжет краеугольным камнем наших строений и охранит нас от разодрания когтями невежества” (Н.К. Рерих // Держава Культуры. Декларация Комитету Французского Общества и русской секции. 1931 г.).

“Прошлое наполнено ужасающими и непоправимыми разрушениями. Мы видим, что не только во время войны, но и при всех прочих заблуждениях сокровища человеческого гения беспощадно разрушались. В то же время избранные человечества понимают, что никакая эволюция невозможна без этих накоплений культуры. Мы понимаем, насколько несказуемо трудны пути культуры, но тем заботливее мы должны охранять подступы, к ней ведущие. Наша неотложная обязанность создавать для молодого поколения традиции культуры. Там, где культура, там и мир. Там и подвиг, там и правильное решение труднейших социальных проблем. Культура есть накопление высочайшей Благодати, высочайшей Красоты, высочайшего Знания. Человечество ни в какой мере не может гордиться, что оно сделало достаточно для расцвета культуры. После невежества мы достигаем цивилизации, затем мы получаем образование, затем следует интеллигентность, затем утончение и после этого синтез открывает врата высокой культуры. Мы должны сознаться, что наши драгоценные исключительные сокровища искусства и науки даже не вполне каталогизированы. Если Знамя Мира даст толчок хотя бы к этой манифестации, то уже одно это будет колоссальным достижением. Как много полезного и прекрасного может быть достигнуто простейшими средствами. Представим себе всемирный день культуры, когда одновременно во всех школах и просветительных учреждениях всего мира будет возвещено об истинных сокровищах нации и человечества” (Н.К. Рерих // Знамя Мира. Конференция в Бельгии. 1931 г.).

“Да, воспитание всех народов в истинной культуре совершится под Знаменем Мира, ибо Мир и Культура нераздельны. Кто же как не женщина внесет в дух человеческий высшее понятие Культуры? Это она, от колыбели, через все фазы жизни, до высшего управления народами, терпеливо и неусыпно вносит понятие Культуры в жизнь славной эволюции” (Н.К. Рерих // Стража Матери Мира. Федерации Женских Клубов штата Нью-Йорк. 1931 г.).

“Культура не может цвести без энтузиазма. Культура окаменеет без огня, верности и преданности. Культура обеднеет без ежедневного труда, без сознательного приношения. Культура умолкает там, где сердце немо. И что же может быть прекраснее, нежели мирный, всепонимающий язык сердца? Не мечтатели мы. Повторяем, когда мы говорим о Культуре, мы все реалисты, позитивисты, для которых прогресс человечества особенно драгоценен и неотложен. Мы не имеем права думать, что каждодневная работа может препятствовать нашим культурным стремлениям. Наоборот, каждая рутинная работа преобразится и облагородится в осознании Культуры” (Н.К. Рерих // Стража Матери Мира. Федерации Женских Клубов штата Нью-Йорк. 1931 г.).

“Если благословенны трудности, то, прежде всего, благословенны они во имя Культуры, воплотившей и Свет, и Служение, и неуклонность подвига, и красоту, и познание. Если препятствия хранят в себе потенциал возможностей, то именно трудности во имя Культуры расцветают серебряным Лотосом. Лишь бы не обронить Камень и не расплескать Чашу. Беспредельность не имеет конца. Не отвлеченность, но жизнь” (Н.К. Рерих // “Canimus surdis”. “Поем глухим”. 1 июля 1932 г.).

“Культура должна войти в ближайший, каждодневный обиход как хижины, так и дворца. В этом очищенном мышлении понятно станет, где оно самое нужное, неизбежное и где лишь наносы преходящих волн. Как благостно касание крыла Культуры, благословляющего колыбель на подвиг и несущего отходящего путника в просветленном сознании. В несказуемых, неизреченных мерах облагораживается он касанием Культуры. Не смутный, туманный оккультизм и мистицизм, но Свет Великой Реальности сияет там, где произросло просвещение Культуры. С песнею входит друг. Художник являет качество духа своего в картине. Взаимно убеждаемся и радуемся на всех проявлениях творчества. Если даже звери преклоняются перед звучанием, то насколько же оно нужно сердцу людей и в звуке, и в цвете, и в форме. Не может человечество продолжать низвергаться по пути расчленения и ненависти, иначе говоря, спешить к одичанию. Стойте, стойте, уже и пропасть близка! Соберемся вокруг понятия Культуры, вокруг Великого Служения Свету” (Н.К. Рерих // Твердыня пламенная. 24 июля 1932 г.).

“В прошлых статьях о Культуре мне приходилось называть Культуру почитанием Света. В результате мы и не уйдем от этого понимания. Культ всегда останется почитанием Благого Начала, а слово Ур нам напоминает старый восточный корень, обозначающий Свет, Огонь. Но, может быть, я слишком воодушевлен понятием Культуры, потому обратимся к наиболее прозаическим определениям толковых словарей и энциклопедий. Пресловутый Вебстер определяет цивилизацию как акт гражданственности или цивилизованное состояние, относительное преуспеяние в социальной культуре. Тот же словарь определяет Культуру как акт улучшения и развития воспитанием, дисциплиной; просвещение и дисциплинирование, полученное умственным и моральным воспитанием; утончение; характерные достижения народов или социальных организаций, как, например, “греческая Культура”.
Большая Энциклопедия Этики совершенно опускает определение слова цивилизация, как не входящего в круг высоких этических понятий, и посвящает Культуре следующие строки: “Культура. Бэкону мир обязан этим термином, так же как и философией о культуре. (Прогресс учения. 1605 II ХIV, 2.) Хотя в самом себе понятие культуры достаточно широко выражает все формы духовной жизни человека – мыслительной, религиозной, этической, – оно более всего понимаемо как высшее стремление человечества утвердить смысл своего внутреннего Бытия. Это стремление выражается рядом контрастов по разделению мыслительному и действенному. Наиболее основные контрасты по делению физическому и духовному, с их дуализмом животности и человечности. Идеалами культуры человек устремляется к высокой мыслительной жизни, а не к насилию, стремясь к вышнеудаленному, а не к ближайшему физически. С общественной точки Культура противопоставляется промышленным занятиям, различая их по качеству работы”. Как видим, говоря о Культуре как о почитании Света, мы лишь синтезировали существующее определение” (Н.К. Рерих // Синтез. 1932 г.).

“Задачи Культуры, о которых сейчас так много говорится, требуют и своих современных выражений. Культура, как таковая, исключает всякую завистливую антагонистическую сепарацию. Если верхи цивилизации и высшие области Культуры, прежде всего, являются синтезом всех завоеваний человеческого гения, то ведь и средства к выполнению этих расширенных задач должны быть поистине современны. Именно широкие горизонты Культуры, как поднятие общего уровня мышления, зовут нас ко всем современным открытиям и усовершенствованиям”  (Н.К. Рерих // Экспедиция Ситроена. 1932 г.).

“Именно в понятии Культуры как живой каждодневности, зовущей к преуспеянию, все мы сходимся и радуемся каждому национальному проявлению. Именно укрепленные широкими понятиями Культуры, мы обоюдно оберегаем ценности гения человечества. Та же Культура поможет нам не только оберегать их как музейное достояние прошлого, но одухотворить эти сокровища как вехи светлого будущего” (Н.К. Рерих // Звучание народов. 1 января 1933 г.).

“Дело культуры никогда не может быть лишь делом только правительства страны. Культура есть выражение всего народа, вернее, всех народов. Потому-то народное общественное сотрудничество в деле культуры всегда необходимо для настоящего преуспеяния. Просветительные и учебные заведения хотя и будут под непосредственным управлением правительства, но они никогда не обойдутся и без общественного участия. Чем ближе будут всякие общества друзей музеев, чем активнее будут родительские комитеты при школах, тем большее живое сотрудничество возникнет” (Н.К. Рерих // Постоянная забота. 16 февраля 1935 г.).

“Мы уже достаточно говорили о всяких днях Культуры, желая, чтобы эти дни сделались бы и повседневными часами и минутами, в течение которых будут жить и применяться основы Культуры. И в школах, среди преподавания Живой Этики, основы Культуры будут подчеркнуты всячески. Если главы правительств так глубоко чувствуют и возвещают духовное значение Культуры, то насколько легче всем общественным организациям бодро и ясно примкнуть к той же радостной улыбке во имя Культуры”  (Н.К. Рерих // Добрые вести. 28 мая 1935 г.).

“Цивилизация вытеснила понятие Культуры, и многие не понимают, что можно быть цивилизованным дикарем. Упускается из виду, что наслоения Культуры накапливаются веками, но цивилизация может быть создана в одно десятилетие”  (Е.И. Рерих // Письма. Т. III. 4 сентября 1935 г.).

“Культура не может быть чем-то необоснованным, отвлеченным. Если Культура есть следствие лучших накоплений знаний, есть утверждение Примата Духа, есть стремление к Красоте, то она же будет утверждением и всех правильных расчетов построений” (Н.К. Рерих // Врата в Будущее. 1 января 1936 г.).

“Могут меняться поколения, могут создаваться новые отношения и оценки мироздания, но основы Культуры нерушимы, если они любовно заложены” (Н.К. Рерих // Доктор Ф.Д. Лукин. 1 декабря 1936 г.).

“Культура, или почитание Света, зиждется на краеугольных камнях красоты и знания” (Н.К. Рерих // Панацея. 1937 г.).

“Высока ценность Культуры во всех её видах. Честь нации в работе на Культуру. Народам почет постольку, поскольку они внесли свою долю в Культуру человечества. Велика существенная важность труда, которым человек побеждает природу и творит мир – мир во всём.
Этическая основа охватывает всю действительность, всю человеческую деятельность. Ни одно деяние не избавлено от морального суда. Высока ценность Красоты: хранилища народной памяти в сказаниях, языке, быте, строении. Красота – главнейшая духовная сила, движущая народами: она является преемственным и непрерывным творчеством народной души” (Н.К. Рерих // Симфония жизни. 1938 г.).

“Культура русская из-под спуда показалась во всем величии своем. Уже не шовинизм ли? Нет, от этого чудовища охранился народ русский. Он не знает умалений, не забросает грязью чужие, ладные достижения. Да живет всё полезное на потребу человечества! Не спустимся, чтобы затемнить чье-то достижение. Милости просим – пусть растет всё прекрасное. Cблизимся со всем ладным и созидательным”  (Н.К. Рерих // Русскость. Март 1940 г.).

“Армагеддон кончится. Новое строительство опять воссияет. Не паника, не уныние, но дозор о Культуре нужен. Вот где настоящий досмотр у места. Не вредит ли что Культуре? Каковы досмотрщики? Известно ли им, что чем труднее час, тем заботливее нужно оберечь сад Культуры. Не сумели договориться о городах-музеях. Не хотели соборяне помыслить о самом нужном, чем жив человек. Пробовали говорить против войны, а о том, как разоружить сердце, не мечтали. Кто-то вообразил, что злоба и несправедливость – земные устои. За эту скверну придется поплатиться. Держите дозор за Культуру”  (Н.К. Рерих // Досмотры. 22 января 1941 г.).

“Русский народ как наследник славного будущего должен стать особым защитником Культуры”  (Н.К. Рерих // Сберегите. 17 декабря 1941 г.).

“Искусство есть двигатель Культуры” (Н.К. Рерих // Академия. 1941 г.).

“Зовы о Культуре не умирают. Как радиоволны не имеют границ, так и мысль в пространстве не исчезнет. Бывшая внешность – ни к чему, лишь бы смысл сохранился. Вы жалеете, что Знамя Мира, Знамя-охранитель Культурных ценностей не было повсюду принято, что люди не домекнулись о внутреннем значении договора о Культуре. И об этом не жалуйтесь. Поверьте, что напоминания о своевременности такого договора вошли глубоко. Постоянно слышим в самых нежданных углах ссылки на все наши зовы. Переживем, а правда не ржавеет” (Н.К. Рерих // Переживем. 20 января 1942 г.).

“Дела Культуры всегда неотложны”  (Н.К. Рерих // 24 марта 1942 г.).

“Культура рождается из природных качеств, из образования и воспитания” (Н.К. Рерих // Зов о Культуре. 16 декабря 1942 г.).

“Мир через Культуру – наш постоянный девиз. События доказали, насколько необходим человечеству щит Культуры. Если кто-то воображает, что “цивилизованный” человек не может одичать – он ошибается. Цивилизованный дикарь – самое отвратительное зрелище. Итак, опять потрудимся во имя Красного Креста Культуры” (Н.К. Рерих // Друзья! 24 сентября 1945 г.).

“Да, трудны подвиги военные, но еще трудней подвиги на пашне Культуры. Снижение Культуры происходит незаметно. Могут быть механические дни Культуры, но внутренняя Культура быта может снижаться. Опасная эпидемия!”  (Н.К. Рерих // Воины! 1 февраля 1946 г.).

“Русская великая Культура мне была всегда близка. Как Ты знаешь, меня кое-кто даже преследовал за любовь к красотам русийским. И это было не сусальное “Ой ты гой еси”, а знание о том, какие сокровища захоронены в скрынях народных. С народом мы постоянно сообщались, а археология давала новый неоспоримый материал – истинную основу” (Н.К. Рерих // Грабарь. 16 апреля 1946 г.).

“О Культуре нужно всячески твердить, когда где-то еще имеется запас атомных бомб”  (Н.К. Рерих // Вперед. 1 мая 1946 г.).

“Не правительственными указами и приказами растет истинная Культура, она зреет в сознании людей. Людской коллектив создает течение потока и шлет ценные грузы к пристани. А Пристань сейчас у человечества одна. И Вы, друзья, ее чуете и знаете. В страданиях рождался Красный Крест, так же и Красный Крест Культуры растет болезненно. И крылья человечества сотворились в страдании. Но такое победоносное страдание есть радость. Тончайшие изваяния творились мощными ударами, и такие удары рождают искры Света. В застое омута не бьет светлый родник” (Н.К. Рерих // В Шанхай. 7 мая 1946 г.).

“Лига Культуры, Всемирная Лига Культуры нужна. Твердим. Ячейки её в самых разнообразных областях помогут отбирать добрые зерна от сорняков, от пустоцветов. Не правительства, но народы озаботятся сплочением лучших элементов. Отбор по внутренней Культуре будет делаться малыми содружествами, которые, как живые родники, сольются в широкие русла. Мир всего мира, мир по Культуре! Каждое десятилетие лишь подтверждает неотложность призыва по Культуре. Воины Культуры, Герои Культуры, вы составите непобедимое воинство” (Н.К. Рерих // Спешим. 1 сентября 1946 г.).

“Теперь об ячейках Общества Мира и Культуры. Советую прочесть в книге “Иерархия” все, что говорится там о Знамени Мира и Культуры, от § 324 до 400, так еще больше уясните эти понятия и символ их – Знамя Мира. Соберите лучшие мысли около Знамени Мира, покройте им все начинания. Пусть приходящие привыкают видеть поднятым Знамя Мира и помнить те великие основы, которые оно возглавляет. Великое никогда не входило в мир при фанфарах и ликованиях, но всегда в трудах, отрицаниях и при осмеянии невежеством, но мы доживем и до утверждения Культуры во главе нового Строительства. Сознание масс поднимается на новую ступень и поймет, что страны не могут жить и развиваться, утратив понимание истинной Культуры. Всякий суррогат есть ложь, но лживые основы не могут уявиться прочными устоями, и разрушение и самоистребление неизбежны. “Не может быть международного соглашения и взаимного понимания без Культуры, потому Знамя Мира вмещает все тонкие понятия, которые приведут народы к понятию Культуры” (Агни Йога, § 331). Пора понять, что разворачивается Знамя, величайшее в Истории. Никогда Знамя Мира не выявлялось как знак нового Мира. Пусть поймут люди Знак Спасения. Твердь трепещет. Токи раскалены. Знамя Мира как маяк в бурю. И посев Культуры как противоядие. “Знамя Мира – Знамя Твердыни Света!” События помогут движению Культуры развиться, как последнему прибежищу! Пусть никто не считает это движение не новым, оно будет порогом Нового мира. Конечно, преддверие Новой Эпохи, несущей Переустройство Мира и сопровождающееся необычайными Откровениями и открытиями науки, не может быть легким, но прекрасно закладывать основы блестящего Будущего. Сознание спасительного маяка иерархии Света среди океана безумия так необходимо, так неотложно! Знамя Мира должно напомнить о грозном времени. Наступающая Эпоха приоткроет и завесу над Миром Надземным. Многое станет очевидным и доступным земным чувствованиям. Именно это радует меня. Границы между духовным и материальным, между земным и надземным начнут постепенно стираться, и люди еще при земной жизни будут сознательно готовить в себе продолжение в Мире Надземном. И сама земная жизнь не будет бессмысленным обрывком, но явится сознательным творчеством, выполнением и продолжением принятого на себя задания в обоих мирах. Можно представить себе, как облагородится и ускорится эволюция! А пока что человечество занято самоистреблением! Итак, будем утверждать Культуру и Знамя ее – Знамя Мира. Культура в основе своей есть Эволюция, отрицая культуру, заменяя ее Технократией, мы отвергаем эволюцию и нарушаем Космический закон” (Е.И. Рерих // Письма. Т. III. 27 сентября 1946 г.).

“Сколько пропащих трудов человеческих! По счастью, с делами Культуры не так. След Культуры неизгладим. Мы можем не ведать его путей, но они нерушимы и нежданно процветают. Как они претворятся в жизни, не нам судить. Где обскачут мир такие благие гонцы – не наша забота, но главное, знаем, что Вестник постучится в час верный. И примут его друзья, нам неведомые”  (Н.К. Рерих // Родные наши. 17 ноября 1947 г.).

Мы, М.Б. Зыков и  Н.Р. Сабанина, выражаем свое искреннее восхищение Музею-институту семьи Рерихов, подготовившему и опубликовавшему в Интернете в 2012 году эти замечательные цитаты из трудов наших великих соотечественников Источник: http://www.roerich.spb.ru/material/nk-rerih-i-ei-rerih-o-kulture

Андрей Белый (1880—1934) — русский писатель, поэт, критик, стиховед, один из ведущих деятелей русского символизма двадцатого века серьёзно пытался осмыслить культуру как категорию. Он зафиксировал возникновение в обществе «проблемы культуры в собственном смысле». Открывая первый сборник своих теоретических трудов «Символизм» (М., 1910) статьей «Проблема культуры», он писал: «Вопрос о том, что такое культура, есть вопрос наших дней». По мнению поэта-мыслителя, «разрешение этого вопроса не может не внести переоценки в постановку вопросов философии, искусства, истории и религии»  [Белый, с. 18].

В докладе «Пути культуры» он отмечает:  «Понятие „культура“ отличается необыкновенной сложностью; легче определить понятие „наука“, „искусство“, „быт“; культура — цельность, органическое соединение многих сторон человеческой деятельности; проблемы культуры в собственном смысле возникают уже тогда, когда сорганизованы: быт, искусство, наука, личность и общество; культура есть стиль жизни, и в этом стиле она есть творчество самой жизни, но не бессознательное, а — осознанное; культура определяется ростом человеческого самосознания; она есть рассказ о росте нашего „Я“; она — индивидуальна и универсальна одновременно; она предполагает пересечение индивидуума и универса; пересечение это есть наше „Я“; единственно данная нам интуиция; культура всегда есть культура какого-то „Я“»  (там же, с. 308).

В 1952 г. американские исследователи А. Кребер и К. Клакхон собрали 164 формальных и свыше сотни описательных определений культуры [Kroeber].

К 1964 г. было уже зафиксировано 257 только формальных определений культуры [Минц, с. 8].

К 1989 г. их количество, по данным Л.Е. Кертмана, возросло не менее чем вдвое [Кертман, с. 14]. Определения понятия “культура” см. также в: [Кузнецов, 1979, с. 199-200], [Кузнецов, 1993, с. 5-10] [Культурология, 1995, c. 9-22], [Гуревич, c. 3-8].

С.С. Минц в 2008 году пишет об археологической культуре как о совокупности материальных памятников и зримых следов человеческой активности.  Она так же полагает, что  “Сознанию современного человека более близко представление о культуре, сформировавшееся на базе понятия о культе – поклонении высшим силам. Древние римляне различали два конкретных аспекта такого поклонения – богам и ларам. В Европе изучение культуры началось с изучения истории верований, а затем религии как феномена, обобщающего духовный опыт поколений”  [Минц, с. 17-18].

С.С. Минц также отмечает, что “Сегодня «сделанность» выглядит генеральной характеристикой культуры. Различая типы культур, мы выделяем то, что создано человеком, и то, что создает человека. Мы стремимся, наконец, понять природу человеческого сознания, ставшего отличительным признаком человека как биологического вида, наделенного способностью к творчеству и построению сложных социальных организмов. В любом случае мы имеем дело с культурой как процессом и результатом человеческой активности [Минц, с. 19].

 Становление  культурологии как самостоятельной науки

Открытие социальности в человеческой психологии  привело к рождению в последней трети ХIХ в. науки о культуре [Минц, с. 29]. Её  конкретно-историческая часть была до крайности политизирована. Примером могут служить первые обобщающие работы по истории русской культуры, написанные на рубеже XIX и XX вв. П.Н. Милюковым, М.Н. Покровским и А.С. Лаппо-Данилевским. Обобщающая часть рождавшейся науки о культуре была в высочайшей степени морализирована. Высокой степенью морализации историко-культурных исследований отличались, например, работы русских философов от В.С. Соловьева до Н.А. Бердяева. Работы такого плана и придали постепенно историко-культурным изысканиям статус культурологических.

К середине ХХ столетия культурологию стали осознавать наукой, обобщающей знания о культуре [White], и она заняла прочное место в философии культуры. (См. также:  [Проблемы]; [Гуревич];  [Введение]; [Kaplan];  [Известия]; [Маркарян]; [Предмет]; [Введение]; [Каган] и др.).

В 1996 году Ю.В. Рождественский считал, что в культуроведении культурология играет роль теоретического звена в триаде: философия культуры, теоретическое культуроведение или культурология и прикладное культуроведение, и что  «Эмпирические и конкретно-научные знания получили название культурологии» [Рождественский, c. 6-7].

В 2008 году С.С. Минц писала: Культурология – наука, изучающая культуру. Эта наука появилась во второй половине 19 века, чтобы ответить на вопрос, что представляют собой человек и его сознание. Но быстро превратилась в историю культуры и историю цивилизации [Минц, с. 6]. Вряд ли можно согласиться с этим последним утверждением С.С. Минц:  лучше было бы сказать, что произошло принципиальное размежевание  “культурографии” и “культурологии”.

С.С. Минц полагает, что культурология как наука прошла в своем развитии четыре стадии:

-наука о Разуме,

-наука о цивилизации,

-наука о человеке,

-наука о человеческом сознании  [Минц, с. 30].

На практике разные подходы к изучению культуры благополучно сосуществуют в науке. Для историка-практика культурология выступает как часть истории культуры, как наука о принципах и методах ее изучения (там же, с. 31). По нашему мнению, культурология  еще не успела стать наукой, поэтому и не могла иметь этих четырех стадий развития. Но культуроведение, стремясь со временем превратиться в культурологию, должно рассматривать все перечисленные выше категории:   и “разум”, и “цивилизацию”, и “человек”, и “сознание” (кстати, кроме человеческого, никакого другого “сознания” и не бывает),  и, конечно же, великое множество других.

Одной из сложных проблем для культуроведения является соотношение категорий “культура” и “природа”. У этой проблемы – долгая история. Когда Марк Порций Катон Старший ввёл понятие культуры, он определил его как возделывание, улучшение, почитание, относя его к обработке земли, то есть как сотрудничество человека с природой, направленное на взаимную пользу: человек принимает от природы её материальные составляющие, черпает замыслы, учится, а в ответ – обогащает природу своим творческим трудом, одухотворяет её.

Это звучит красиво, но слишком неопределенно: необходимо “раскрыть” такое понимание. Такое раскрывание может помочь понять, кстати, почему не удалось дать краткое определение термину “культура” на протяжении всей истории изучения этого феномена.

Мы утверждаем, идя по следам многочисленных предшественников нашего исследования, что современному человеку “даны” две природы. Одна – исходная, нерукотворная, существовавшая от века. Учет её присутствия в философии выражается термином “натурализм” (Naturalism – англ.). Изначально философский натурализм состоял в уверенности в том, что вселенная (universe) есть одна и едина в том смысле, что все предметы в ней и все её законы  равно доступны изучению научным методом [Lacey, p. 140]. Другая, “вторая”, рукотворная природа состоит из не менее материальных предметов и процессов, чем “первая”. Но только в ней предметы и процессы выступают уже не как “природные”, а в первую очередь и главным образом как предметы и процессы “культурные”, сделанные руками человека и для человека. В этом качестве они являются “артифактами” (интересно, что в современном  английском языке этому понятию соответствуют два  разных слова – artifact   и artefact [The New, p. 53];  в русском языке правильным и однозначным является только “артифакт”, – термин “артефакт” стал использоваться в отечественных естественных науках для обозначения ошибочных, неестественных, “искусственно” полученных фактов наблюдения).

Артифактами, материальными предметами и процессами  рукотворной, “второй” природы человек отгораживается, защищается от материальных предметов и процессов “первой”, нерукотворной природы, в известном смысле и до известной степени преобразуя её, приспосабливая её к нуждам своего существования, адаптируясь к ней. Именно артифакты являются основой возникновения и протекания “культурных процессов” в психике человека. Это явление основано на фундаментальном свойстве психике – её интенциональности. Совокупность культурных процессов и артифактов называется “культурой” и имеет две неразрывно связанные стороны – материальные артифакты  и психические процессы.

Совокупность психических процессов и состояний, порождаемая артифактами и творящая эти артифакты, называется сознанием человека.

Исходня, “первая”, нерукотворная природа  дана человеку в двух вариантах, ипостасях – как внешние ему материальные  предметы и процессы, и как внутренние ему материальные предметы и процессы – как органы и процессы его собственного тела. Естественно, активное психическое отражение и внешней, и внутренней человеку “первой”, нерукотворной природы продолжает возникать и функционировать и после  возникновения и развития  активного отражения артифактов в психике человека, составляя “бессознательное” его психики.

Термин “бессознательное” не хорош:  он отрицателен, то есть его содержание обязано быть равным содержанию термина “сознательное” (хотя и с разным “знаком”, в результате совершения логической операции “негации”). Однако очевидно, что психические процессы в одном и том же человеке, осуществляющиеся с использованием артифактов, имеют совершенно другую “природу”, чем те, которые осуществляются на основе   нерукотворных материальных предметов и процессов. Поэтому та часть психики, которая развивается и функционирует на основе использования материальных нерукотворных предметов и процессов как внешней, так и внутренней человеку нерукотворной природы, должна иметь другое определение, с использованием иного “корня”, чем “сознание”. В наших исследованиях мы ввели и успешно используем для этого термин “Кибер”.

Заметим, что такой, казалось бы, простой вопрос, как характер связи “культуры” с “природой”, оказывается вовсе не простым. Постараемся разобраться в нем.

Современная культурология:

Гипотеза “Матрица ценностей сознания”

         Итак, мы убедились в предыдущих разделах статьи, что усилия очень многих  весьма талантливых людей оказались недостаточными, чтобы дать хоть сколько ни будь удовлетворительное определение термину “культура”. Следовательно, дело не в недостаточной талантливости исследователей, а в том, что сама по себе “культура” не поддается описанию в качестве простого термина. Очевидно, “культура” – это очень сложная система, возможно, самая сложная из всех, известных до сих пор человеку.

В нашем исследовании, направленном на подходы к этой системе, мы вынуждены были ввести новый ряд новых и подправленных старых определений и понятий. Например, пришлось утверждать, что тремя основными сферами жизнедеятельности любого общества являются “народонаселение”, “народное образование” и “народное хозяйство” (рис. 1). Люди рождаются в сфере народонаселения, взрослеют (чтобы не использовать весьма некорректный термин “образуются”, или, что еще хуже, “получают образование”) в сфере народного образования (правильное слово в этом случае было бы (в сфере “народного взросления”) и затем перемещаются в сферу народного хозяйства, где, инвестируя свой “человеческий капитал”, получают на него доход, в просторечье называемый “зарплатой”. Полученные средства взрослые люди используют как для расширенного воспроизводства самих себя, так и для расширенного воспроизводства своего народа – заводя семью и детей, оборудуя жилища и создавая условия для домашнего взросления своих детей. Затем эти дети поступают в национальную систему взросления и т.д. “Круг” основного жизненного цикла общества, таким образом, замыкается и вращается до бесконечности, пока жив породивший его народ.

Чтобы основной жизненный цикл “крутился” исправно, люди должны вести себя определенным образом. В самом деле, их бытию “внутри” общества и “по правилам общества” противостоит природное, нерукотворное бытие так называемой исходной, или “первичной” (“первой”) природы в виде материальных предметов и процессов как во внешней человеку среде, так и во внутренней ему среду – в недрах его  собственного тела. На рис. 1 нерукотворная, “первая” природа представлена изображением земного шара в центре. Некоторым образным способом с помощью рис. 1 мы утверждаем, что “человеческий капитал” – единственная неотъемлемая собственность каждого индивида – преобразуется в суммарный “социальный капитал” народа в целом.

Понятно, что человеческое общество, жизнь которого организована по основному жизненному циклу, является некоторой суперпозицией в лоне нерукотворной природы, этой природе вовсе ненужной. Поэтому, в силу действия естественных, природных законов термодинамики, проявляющихся в “энтропийном” устранении всего “лишнего”, человеческое общество не смогло бы существовать в течение длительного времени, если бы не нашло способ отвечать “антиэнтропийно” на “энтропийное” воздействие окружающей природной среды (кстати, как внешней, так и внутренней человеку).

Одна из них – №22 Пракультура – является особенной и занимает исключительное – центральное положение на схеме. Эта форма культуры  есть активное отражение в психике человек нерукотворной, “первой” природы. Активное психическое отражение внешней человеку природы называется “сознанием” индивида. Активное психическое отражение внутренней человеку нерукотворной природы (материальных органов и процессов его собственного тела) называется “Кибером” индивида (в прежней общеупотребительной терминологии – “бессознательным”). Единая неразрывно связанное система сознания и Кибера называется “Я” индивида (форма культуры №22 – Пракультура – “Я”). Эта форма культуры, или “Я”  есть в обязательном порядке у каждого индивида. Её центральной ценностью является Жизнь,  центральной антиценностью – Наслаждением.

Рис. 1. Основной жизненный цикл общества

Понятно, что на первых порах “выделения из природы” человеческое общество имело основной жизненный цикл практически  такой же, как и у всех остальных окружающих животных сообществ. Конечно, в нем в примитивной форме основные сферы были представлены все три основные сферы жизнедеятельности. Однако, постепенно, по мере появления усовершенствований всех трёх сфер, накапливаемых в виде принадлежащих “сообществу” материальных предметов и процессов – “артифактов” рождающейся “второй природы”  – культуры – основное жизненное кольцо общетва обогащалось, обеспечивало особям вида большие шансы на выживание, чем всем остальным окружающим животным.

Внутри нарождающегося человеческого общества возникла дифференциация индивидов, – не только по признакам полового диморфизма, но и по умению пользоваться теми или иными артифактами (зачатки будущей профессиональной дифференциации). Разделенные, дифференцированные индивиды сообщества соединялись вновь в единую социальную системой возникающим “рынком” (основным фактором формирования и развития человечесества с первых шагов его существования) обмена предметами и услугами между индивидами сообщества.

Возникновение рынка положило начало формированию и развитию всех остальных форм обмена, в том числе и языкового общения. Постепенно выяснилось, что артифактов имеется лишь ограниченное множество и они более или менее четко распределены по группам сходства. Каждая такая группа сходных артифактов со временем  эволюционировала, превращаясь шаг за шагом в предшественника одной из современных форм культуры. Неразрывно между собою взаимосвязанные формы культуры  постепенно образовывали цивилизационное кольцо основного жизненного цикла общества, которое – в развитом виде – сохранилось у каждого народа до сих пор. Каждая форма культуры характеризуется своими центральными ценностью и антиценностью. Например, центральной ценностью формы культуры №22 Игра  является Свобода, центральной антиценностью – Реванш.

У нас нет возможности доказать в этой статье, что число общепринятых форм культуры в современных развитых обществах равно двадцати двум. Мы просим уважаемого читателя в данный момент  принять это утверждение на веру. Эти формы культуры живут как на уровне индивида, так и на уровне сообщества в целом или какой-то его особенной группы, особого подмножества (например, молодежи). Систему неразрывно связанных форм культуры индивида обычно называют его “культурой”.  Однако такое словоупотребление нельзя признать полностью корректным.  В самом деле, “культура” живет, развертываясь как психический процесс отдельно взятого человека на основе “общественно приобретенных” в истории народа артифактов, являясь поэтому результатом сложного диалектического сплетения индивидуального и общественного, но отнюдь не индивидуального исключительно. Поэтому правильно говорить об “индивидуальном цивилизационном кольце” (ИЦК), или “личности индивида” (ЛИ).

Систему неразрывно связанных форм культуры сообщества обычно называют “культурой общества”, но такое словоупотребление не является корректным, поскольку свойство “быть культурным” может принадлежать только индивиду, отдельно взятому человеку. В каком-то весьма искаженном смысле о каком-то сообществе можно сказать, что оно “культурно”, если оно состоит исключительно из равно “культурных” индивидов. Правильнее поэтому говорить об “общественном цивилизационном кольце форм культуры” данного общества, или просто об его “общественном цивилизационном кольце” (для краткости) – ОЦК.

Систему неразрывно связанных форм культуры некоторого подмножества общества называют обычно его “субкультурой”. Так, например, говорят о “молодежной субкультуре”. Однако опять же, такое словоупотребление не является корректным по указанным выше причинам. И в этом случае следует говорить о “молодежном цивилизационном кольце” данного общества, – МЦК, или “семейном” – СЦК (что особенно важно!)

На рис. 2  отображена структура полного индивидуального цивилизационного кольца форм культуры современного индивида  (кратко: индивидуального цивилизационного кольца, – ИЦК). Общее число форм культуры современного общества, а следовательно – и максимальное число форм культуры, которыми может располагать индивид, равно двадцати двум.

Рис. 2. Структура полного индивидуального цивилизационного кольца  форм культуры индивида (кратко: полного ИЦК)

 В процессе индивидуального формирования и развития личности человека любая из форм культуры “начинается”, произрастает из Формы культуры Праприрода. Этот утверждение отображено тонкими линиями, соединяющими формы культуры с Праприродой, “Я” индивида.

Все формы культуры с номерами от первой до двадцать первой  соединены каждая с каждой. На рис. 2  жирной кольцевой линией обозначены лишь взамосвязи соседних по цивилизационному кольцу форм культуры, остальные – подразумеваются. Перечислим имена, номера, ценности и антиценности всех форм культуры, понимая, что на мелком рисунке они могут быть четко и не видны:

1.биография (гений – природосообразность), 2.наука (истина – мнение), 3.философия (сущность – формализм), 4.рынок (честность – реклама), 5.экономика (рост – устойчивость), 6.политика (надежда – авторитаризм), 7.управление (эффективность – хаос), 8.техника (надежность – стандарт),

9.право (справедливость – доброта), 10.война (гуманизм – реванш),

11.искусство (гармония – плагиат), 12.быт (комфорт – роскошь),

13.мораль (честь – ханжество), 14.религия (вера – кумир),

15.СМИ (правда – пропаганда), 16.семья (любовь – эгоизм),

17.здоровье (здоровье – кайф), 18.игра (свобода – азарт),

19.образование (человеческий капитал – ЕГЭ), 20.хозяйство (достаток – расточительность), 21.язык (совесть – слэнг), 22.пракультура (жизнь – наслаждение).

Разумеется, индивидуальное цивилизационное кольцо (ИЦК) бывает полным и состоящим из равно развитых форм культуры на мировом уровне лишь у чрезвычайно редких людей, называемых гениями (их человеческий капитал равен 100 процентам). Талантливых людей, у которых число освоенных ими форм культуры, по крайней мере, больше десяти, а сами эти формы культуры развиты, по крайней мере, на уровне своей родной страны, – уже заметно больше. Обыватель владеет обычно несколькими формами культуры на местном уровне, и большинство людей – именно такие.

 Рис. 3. Полное цивилизационное кольцо форм культуры основного жизненного цикла общества (кратко: общественное цивилизационное кольцо, – ОЦМ)

На рис. 3 отображено полное общественное цивилизационное кольцо форм культуры основного жизненного цикла общества (кратко: общественное цивилизационное кольцо, – ОЦМ). На рисунке обозначен основной жизненный цикл общества. Граждане страны, живя в нем, добровольно стремятся реализовывать центральные ценности всех его двадцати двух форм культуры, и стараются не  реализовывать антиценности. Легко и радостно живется тем людям, индивидуальное цивилизационное кольцо которых (ИЦК) совпадает с общественным цивилизационным кольцом (ОЦМ). К сожалению, в обществе бывают и такие люди, ИЦК которых совпадает с ОЦМ  с точностью до наоборот. Таких людей ловит полиция и сажает в тюрьму.

Общественное цивилизационное кольцо (ОЦМ) живет только жизнью индивидуальных цивилизационных колец (ИЦК), – само по себе оно ни жить, ни развиваться не может. Следовательно, качественное ОЦМ в той или иной стране может появиться, существовать или развиваться, если все ИЦК достаточно качественные. А те, в свою очередь, могут быть качественными, высоко развитыми лишь при условии, что в Основном Законе страны, называемом Конституцией, хорошо прописаны, а в реальной жизни общества хотя бы чуть-чуть соблюдаются так называемые  “права человека” – под которыми во всем цивилизованном мире понимается право каждого индивида стремиться всеми доступными средствами к  реализации центральных ценностей всех двадцати двух форм культуры и избегать всеми доступными способами реализации в своей частной жизни реализации всех двадцати двух центральных антиценнстей.

Приведенные выше данные позволяют нам сформулировать Основной Закон Человеческой Жизни – Закон Всестороннего и Гармоничного Развития всех современных форм культуры  (сегодня их 22, через полвека будет 36) на мировом уровне в жизни каждого индивида, каждой семьи и каждого общества на планете Земля. Выполнение этого Закона безусловно приведет ко всеобщему миру и благоденствию на Планете.

Проделанная выше в статье нами работа – совместно с удивительно внимательным и все схватывающим  “на лету” читателем – позволяет нам теперь кратко сформулировать основные подходы к решению проблемы “диалога культур” (опять подчеркиваем всю условность и некорректность использования .того термина). Вкратце они сводятся к следующему.

 Рис. 4. Пример трех индивидов – каждого со своим типом сознания

Человеческая жизнь во всех её проявлениях, на всех её уровнях – индивидуальном, семейном, групповом, региональном, областном, краевом, республиканском, национальном, всемирном, – возможна лишь при условии, что люди, “крутящиеся” в основном жизненном цикле своей социальной общности (своя личная частная жизнь, жизнь семьи, группы, региона, области, края, республики, страны, человечества) будут соблюдать Закон всестороннего и гармоничного развития на мировом уровне. Кто будет соблюдать этот закон, – будет жить мирно и счастливо. Кто не будет, – получит по заслугам.

“Диалоги культур”, как и “взамодействия культур”, – вещи невозможные. Взаимодействуют люди и человеческие общности, руководящиеся своими своими цивилизационными кольцами.  Поскольку людей на планете Земля уже больше семи диллиардов (и у каждого свое цивилизационное кольцо), а зарегистрированных в ООН стран уже почти 210 (и у каждой свое цивилизационное кольцо), то, не вдаваясь в излишние подробности, можно смело утверждать, что единственный перспективный путь к решению проблем “культурных диалогов” и “культурных взаимодействий” – это нахождение “общего знаменателя”, который почти всегда окажется набором глобальных ценностей  и антиценностей всех современных форм культуры. Набором, единым для всех человеческих общностей и для всех индивидов доброй воли планеты Земля.

На рис. 4 приведены примеры трех разных типов  индивидуального сознания (индивидуального цивилизационного кольца). Человек с синкретическим сознанием, – всем хорошо, но примитивен и поэтому для современной жизни не подходит. Человек с полным сознанием – это идеальный гражданин современного мира. Человек с “переходным” сознанием – трудный случай для себя самого и для всех остальных жителей планеты. Нет сомнения, что привести в “современное состояние” человека с синкретическим сознанием гораздо легче, чем человека с переходным сознанием. Психологи хорошо знают, что переучивать в десять раз труднее, чем учить с нуля. Архитекторы и строители прекрасно знают, что реконструировать в 10 раз дороже, чем построить заново и т.д.  Переходное сознание в левом верхнем углу рисунка – достаточно верное отображение ситуации в СССР накануне его распада.  Потому и распался.

Но заинтересовавшийся читатель конечно спросит:   А как же все-таки воздействовать на переходный тип сознания, чтобы превратить его в сознание полное?   А мы ответим:   А ничего другого и придумать нельзя, кроме как целенеправленно и упорно выполнять в повседневной жизни каждого индивида, каждой семьи, каждой группы, каждого города, каждой области, каждого края, каждой республики, каждого государства, всего человечества Закон всестороннего и гармоничного развития на мировом уровне. Точка.

1. Барг М.А. Эпохи и идеи: становление историзма. – М., 1987. [Барг]
2. Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. – М., 1978. [Баткин]
3. Белый А. Символизм как миропонимание. – М., 1910. [Белый]
4. Бердяев Н. А. Смысл истории. М., 1990. [Бердяев]
5. Введение в культурологию. - М., 1996. [Введение]
6. Велланский Д.М Основные начертания общей и частной физиологии или физики органического мира. – СПб., 1836. [Велланский]
7. Выжлецов Г.П. Аксиология культуры. – СПб.: СПбГУ. [Выжлецов]
8. Гуревич П.С. Культурология: Учеб. пособие. – М., 1996. [Гуревич,1996]
9. Гюнтер Р. История культуры. – СПб., 1901. [Гюнтер]
10. Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы. Общественные науки. 1976. № 3. [Известия]
11. Каган М.С. Философия культуры. – СПб., 1996. [Каган]
12. Кертман Л.Е. История культуры стран Европы и Америки. 1870–1917. – М., 1989. [Кертман]
13. Кузнецов Б.Г. Идеи и образы Возрождения (Наука ХIV–ХVI вв. в свете современной науки). – М., 1979. [Кузнецов, 1979]
14. Кузнецов Б.Г. Введение в культурологию: Конспект лекций. – Ростов н/Д, 1993. [Кузнецов, 1993]
15. Культурология: Учеб. пособие для студентов высших учебных заведений. – Ростов н/Д, 1995. [Культурология, 1995]
16. Культурология. XX век. Энциклопедия в двух томах / Главный редактор и составитель С.Я. Левит — СПб.: Университетская книга, 1998. — 640 с. — 10000 экз. экз. — ISBN 5-7914-0022-5. [Культурология, 1998]
17. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука (Логико-методологический анализ). – М., 1983. [Маркарян]
18. Минц С.С. Культура и самрсознание: Лекции по культурологии / С.С. Минц. – Краснодар: Кубанский гос. университет, 2008. – 327 с. [Минц]
19. Пелипенко А.А., Яковенко И.Г. Культура как система. — М.: Языки русской культуры, 1998. [Пелипенко]
20. Предмет и метод истории культуры // История СССР. 1979. № 6. [Предмет]
21. Проблемы философии культуры. Опыт историко-материалистического анализа. – М., 1984. [Проблемы]
22. Ренофанц И. Карманная книжка для любителя чтения русских книг, газет и журналов. – СПб., 1837. [Ренофанц]
23. Рерих Н.К. Синтез. – Интернет-ресурс: http://www.roerich.spb.ru/material/nk-rerih-i-ei-rerih-o-kulture [Рерих, Синтез]
24. Рождественский Ю.В. Введение в культуроведение. – М., 1996. [Рождественский]
25. Степин В.С.  Философская мысль на рубеже двух столетий // Философия в современном мире. Научно-популярная серия. Знание. – М.: Знание, 1990. № 11. [Степин, 1990]
26.  Степин В.С. Взаимодействие культур и поиск новых стратегий цивилизационного  развития // Диалог культур и партнерство цивилизаций: IX Международные Лихачевские научные чтения, 14-15 мая 2009 г. – СП., 2009. [Степин, 2009]
27. Степин В.С. Стратегии глобализации и диалог культур // Диалог культур и партнерство цивилизаций: становление глобальной культуры: Х Междунаодные Лихачевские научные чтения, 13-14 мая 2010. – СПб., 2010.
28.  Степин В.С. Глобализация, диалог культур и поиск новых стратегий развития //               c. 261.
29. Сугай Л.А. Термины «культура», «цивилизация» и «просвещение» в России XIX — начала XX века // Труды ГАСК. Выпуск II. Мир культуры.- М.: ГАСК, 2000. – С. 39-53. [Сугай]
30. Учебный курс по культурологии: Многоуровневое учебное пособие для учащихся средних и высших учебных заведений. – Ростов н/Д, 1996.  [Учебный]
31. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. – М., 1993. Т. I.  [Черных]
32. Яновский Н.М. (составителшь). «Новый словотолкователь, расположенный по алфавиту». – СПб., 1804. Ч. II. От К до Н. [Яновский]
33. Kaplan D., Manners R. Culture Theory. – Englewood-Cliffs, New Jersey, 1972. [Kaplan]
34.  Kroeber A.L., Clackhohn C. Culture. A Critical Review of Concepts and Definitions. – Cambridge (Mass.), 1952. [Kroeber]
35.  Lacey A.R. A Dictionary of Philosophy. – London, Henley and Boston: Routledge & Kegan Paul, 1976. – 239 p.  ISBN 0-7100-8361-0   [Lacey]
36. The New Lexicon Webster’s Dictionary of  the English Language. Vol. 1.  – New York, Lexicon Publications, Inc., 1988. – 794 p. [The New]
37. White L. The Science of Culture. – N.Y., 1949. [White]

Все статьи автора «Наталия Сабанина»